Частные уроки - Shinmaya aka Fred

* * *

Хаято стоял в дверях отцовской спальни, не решаясь войти. Он и раньше нечасто заходил сюда, а уж теперь чувствовал себя не в праве приближаться к отцу. Парень понимал, что сделал свой выбор и тем самым оттолкнул тоо-сана, предал его. Это было больно. Гораздо больнее, чем Хаято предполагал, но если Тетсу от этого счастлив, пусть будет так. Парень знал, что отдаст все на свете, лишь бы братик и дальше так солнечно улыбался. Лишь бы Тетсу хотелось смеяться. Остальное было неважно.

Спальня тоо-сана напоминала скорее кабинет с кроватью. Кеита достал из верхнего ящика рабочего стола файл с документами и протянул Хаято.

— Ты точно уверен? — спросил он сына.

Парень кивнул.

— Да, пап. Уверен.

— Задержишься на пару минут? — спросил отец, когда документ был подписан. Хаято вздрогнул, когда тоо-сан коснулся его руки.

— Да, конечно.

— Присядь-ка, — отец похлопал рукой по кровати, приглашая его сесть рядом, но Хаято опустился в кресло у стола.

— О чем ты хотел поговорить? — спросил парень взволнованно. Первое, о чем он подумал: отец узнал про них с Тетсу. Но взгляд тоо-сана был, как всегда, мягким и добрым. Нет, он не мог знать.

Кеита поправил очки и отвел глаза.

— Мне как-то неудобно об этом с тобой говорить, — начал он, — но я беспокоюсь о Тетсу.

— А что Тетсу? — вздрогнул Хаято. Неужели отец начал что-то замечать?

— Скажи, он с кем-нибудь сейчас встречается? — неожиданно спросил тоо-сан. Парень облегченно выдохнул.

— Думаю, да, — ответил он. — Он много времени проводят с Ямагучи Шиори из своего класса.

— Шиори? — переспросил отец. — Девочка?

Хаято смотрел на Акимару-сана не менее удивленно, чем тот — на него.

— Ну, да. А что такого?

— Тогда я вообще ничего не понимаю. Около месяца назад Тетсу признался мне, что он… что ему тоже не нравятся девчонки, ну, ты понимаешь…

"Тетсу! Ну и придурок же ты!"

Парень почувствовал сильное волнение: как можно было быть таким идиотом? Теперь у отца будет больше оснований для подозрения. Зачем нужно было говорить ему?

Хаято быстро сменил удивление на улыбку.

— Прости, что солгал, — смущенно произнес он. — Я был в курсе, но, понимаешь, не знал, что Тетсу уже все тебе рассказал. Получилось бы, что я сдаю его тебе.

Тоо-сан кивнул.

— Понимаю, — сказал он, снова опустив глаза. — Ну и что ты знаешь про парня Тетсу?

— Парня? — удивился Хаято, но потом сообразил, что отец, должно быть, имеет в виду Йоичи. — Ты про Асано?

— Молодой человек, с которым они вместе работали, — уточнил отец. — Модель.

— Асано Йоичи, — сказал Хаято, и его передернуло от злости. Тоо-сан думает, что у Тетсу есть что-то с этим манерным заносчивым звездным мальчиком! — Они уже расстались.

— Как я рад это слышать, — Кеита вздохнул с облегчением.

Хаято внутренне напрягся.

— Понимаешь, — продолжал отец, снимая очки и массируя переносицу, — я очень надеюсь, что Тетсу это перерастет. Мне кажется, он просто очарован тобой. Настолько, что хочет подражать тебе во всем…

Парень открыл рот, чтобы возразить, но отец жестом заставил его дослушать.

— Я не говорю, что это плохо. Я думаю, что ты отлично влияешь на него: Тетсу стал более общительным, у него появились друзья, об этом я всегда мечтал. Когда я раньше приходил домой, то знал, что застану его за столом, учащим уроки. Его мобильный всегда молчал, он не ходил гулять. Благодаря тебе он стал нормальным подростком, но… — Кеита запнулся, не зная, как выразить мысль, и Хаято воспользовался паузой.

— Ты думаешь, что Тетсу подражает мне? И поэтому думает, что он — голубой?

Тоо-сан кивнул.

— Вдруг он просто еще не разобрался в себе?

— Ты неправ, — отрезал Хаято. — Я могу понять тебе: узнать, что оба сына — геи, конечно, тяжело. Но ты ничего не можешь с этим поделать. Я с самого первого дня увидел это в Тетсу. Все то, что он задавливал в себе, вместе со своей индивидуальностью. Он просто раскрылся, пап, и ты уже ничего не изменишь. Ты можешь только принять Тетсу таким, какой он есть.

Тоо-сан тяжело вздохнул.

— Это я и боялся услышать. Сынок, я обычный, среднестатистический трудоголик. Мне трудно понять все, о чем ты мне сейчас говоришь. Теперь мне кажется, что я упустил что-то. И Тетсу стал таким из-за меня.

— А может и я тоже по твоей вине стал голубым? — усмехнулся Хаято. — Тоо-сан, заканчивай с этим. Ты здесь ни при чем.

Хаято было жаль отца. Каждое слово Акимару-сана отдавалось болью в груди. Каждое собственное слово давалось с трудом и казалось ложью… попыткой оправдаться перед самим собой.

— И все же я рад, что он расстался с этим… Асано, — сказал тоо-сан, после небольшой паузы, возникшей в разговоре. — Все-таки он слишком взрослый для Тетсу.

— Наверное, ты прав, — Хаято проглотил неприятный комок, представив, что отец говорит не о Йоичи, а он нем самом.

— Знаешь, Тетсу затронул такую тему, когда рассказал мне о своей… ориентации, — Кеита запнулся. — Господи, как мне неудобно говорить с тобой об этом.

— Секс, — усмехнулся Хаято. — Ну да, кто не думает об этом в пятнадцать лет?

— Я все понимаю, и Тетсу нормальный мальчик, и это не плохо, просто… Представить, что какой-то парень… может сделать с ним… это.

Акимару-сана передернуло. Хаято заметил блеснувшее во взгляде отца отвращение. В груди парня вспыхнуло жаркое пламя: он вспомнил лицо Тетсу, его подрагивающие веки, открытый рот и громкие стоны. Хаято сам… сам делал "это" с братом. Это о нем сейчас говорил Кеита.

"Какой-то парень… Нет, папа, я сам лишил Тетсу девственности…"

Парень встал.

— Ты прав, пап, — сказал он тихо. — Все-таки рановато для таких вещей. Я поговорю с ним, если хочешь.

— Прошу тебя, — кивнул отец. — Мне кажется, что тебя он хотя бы выслушает.

— Все в порядке, — Хаято нашел в себе силы улыбнуться. — Тетсу — умный мальчик, и не даст себя в обиду.

"Боже, кому я лгу?!"

Он перевел дыхание, стараясь успокоиться, а затем отодвинул дверь комнаты брата и вошел.

Тетсу поднял взгляд от книжки. Улыбка озарила его лицо, и голубые с зеленым искры заплясали в глазах.

— Как-то долго ты… О чем говорили? — спросил мальчик.

Хаято молча опустился на край кровати и зарылся руками в его черные, все еще немного влажные волосы. Тетсу блаженно прикрыл глаза, в то время, как брат продолжал массировать его голову пальцами.

— Ну зачем? — прошептал мальчик и издал тихий стон. — Отец дома.

Рука брата тотчас отдернулась. Хаято опустил взгляд.