Начало пути - Кай Майер

Фурия вытащила из кармана петушиную книгу и открыла её.

Одна из страниц поднялась.

— Это тебе не понадобится. — Голос Северина казался хриплым.

Кроме того, Зибенштерн постарел гораздо сильнее, чем госпожа Антиква. В его взгляде читалась усталость человека, который долгое время не может найти покоя из-за совершённых когда-то поступков.

Фурия мысленно приказала странице опуститься.

— Что же произошло? — Её голос был почти таким же хриплым, как у него.

Теперь девочка поняла, что взгляд этого человека вызывал у неё какие-то сильные чувства, определить которые она не могла. Может, это по-прежнему была привязанность? Или страх? А может, даже презрение? Прежде всего, он был ей совершенно чужим. Фурия даже не понимала, как она могла ожидать чего-то другого.

— Я уже давно исчерпал все свои таланты, — сказал старик, не вставая с деревянного стула.

Фурия не могла поверить, что Северин не может больше ходить.

Ведь наверняка именно он стоял у двери, когда они с Изидой перепрыгнули в резиденцию. И возможно, он был тем самым силуэтом в библиотеке на верхних уровнях, которого они видели с отцом, когда искали пустую книгу.

Девочка оставалась начеку, хотя никакой угрозы от него не исходило.

— Что значит — исчерпал?

— Я больше не библиомант. Мой запас сил был ограничен, Фурия. Я сам так установил, чтобы дать этому миру возможность развиваться самостоятельно. Я ухаживал за ним, как садовник за любимым цветком, но цвести он должен был сам. Моя библиомантика уже давно пересохла, как колодец в пустыне.

Он говорил напыщенными фразами, точно такими же, как в книгах Зибенштерна. Его слова были слишком яркими и нарочитыми.

Когда Фурия была поменьше, ей очень нравилась такая манера — да что там! Его стиль нравился ей и сейчас. Только вот из уст человека это звучало странно, будто старик читал что-то вслух. Может, он настолько слился со своими книгами, что скорее походил на произведение, чем на человека, которым он когда-то был. Он говорил написанными диалогами, а его память состояла из этих книг, расположенных вдоль этих двух стен. Возможно, весь этот дом уже давно превратился в Зибенштерна, а Северин был всего лишь частью этого образа.

— Для меня библиомантика всегда оставалась волшебством, о котором мы читаем в детстве, — сказал он. — Но мы становимся старше, и волшебство уходит. Истории сначала блёкнут, а потом, когда мы снова пытаемся в них вчитаться, даются нам так же тяжело, как если бы мы захотели снова прочувствовать первую любовь.

— «Фантастико» навсегда останется моей любимой книгой.

Северин устало улыбнулся:

— Возможно.

Она вглядывалась в узоры морщин, нарисованных годами на его лице, и в то же время прислушивалась, не раздаются ли шаги вооружённых сторожей — охранников библиотеки, которые стреляли в её отца. Но за дверью стояла тишина.

— Я отослал их всех, — сказал он, наверное угадав её мысли. — Ещё несколько дней тому назад, когда случилось это несчастье с Тиберием. Я не предполагал, что всё зайдёт так далеко. Мне очень стыдно.

— Это ведь не ты в него выстрелил.

— Но я его сюда заманил. Я поставил в библиотеку пустую книгу и через посредников передал ему информацию о ней. Мне хотелось, чтобы он появился в Турине, и оставалось лишь надеяться, что Тиберий возьмёт с собой тебя.

— Почему?

— Потому что я хотел тебя увидеть, Фурия. Спустя всё это время я хотел наконец увидеть девочку из моей книги. Да ещё и в том самом году, когда ты эту книгу обнаружила. Сейчас ты как раз та самая Фурия, в которую я влюбился тогда. — Он снова улыбнулся. — Возможно, из уст дряхлого старика это звучит отвратительно. Мне жаль. Я не собирался тебя пугать. Но именно я был тем юношей, и я прекрасно помню, что именно чувствовал к тебе тогда. — Он помолчал, подыскивая нужные слова или, может, вспоминая чувства из прошлого. — Сегодня всё это лишь далёкие воспоминания. Прошло слишком много времени. В мою жизнь вошла Анабель Антиква, а затем наши пути разошлись. Она пыталась меня убить, потому что я отнял у неё сердечную книгу. Тяжело раненный, я вынужден был скрываться, но всё-таки мне удалось выжить. Все эти годы она, наверное, считала, что убила меня.

Возможно, именно поэтому госпожа Антиква с таким рвением старалась заполучить этот тонкий томик. Он был её сердечной книгой, но, кроме того, он связывал её с молодым Северином. Может, она хотела на него повлиять или повернуть его жизнь в иное русло? Или предостеречь Северина от неё самой? Может, ею руководили вовсе не жажда безграничной власти, а угрызения совести?

Фурии этого было уже не узнать.

— Анабель Антиква мертва, — сказала она.

Зибенштерн кивнул, будто давно уже об этом знал.

— После неё приходили и другие. Но все они меня покинули. А Фурия из прошлого стоит сейчас перед моим столом, но на самом деле и ты уже исчезла из моей жизни — это случилось двести лет тому назад.

— Чего же ты ждал?

— Уж точно не прежней влюблённости. Я стар, но вовсе не глуп. Моей ошибкой стало любопытство. Из-за этого любопытства погиб твой отец, и исправить это я не в силах.

— А ты попробуй, — сказала она. — Отступись от идеи с пустыми книгами. Обеззначивание может стать ещё более серьёзной ошибкой.

Он тихо, даже чуть разочарованно, рассмеялся:

— Думаешь, это так просто? Ты правда считаешь, что можешь использовать мои угрызения совести и удержать меня, чтобы мир не вернулся к своему истоку? Это мой мир, Фурия. Хочу я того или нет, я в ответе за его судьбу.

Покачав головой, он отвернулся и взял со стола книгу. Когда он снова сел лицом к Фурии, книга была раскрыта и лежала у него на коленях. В правой руке старик держал золотую перьевую ручку.

— Я создал семьдесят шесть пустых книг и распределил их по всему миру, некоторые из них находятся в крупнейших библиотеках, некоторые — в хранилищах поменьше. Твой отец уничтожил несколько штук — это лишь замедлит процесс, но не остановит его. Когда я закончу эту книгу, начнётся обеззначивание. Больше чем на сотню лет я оставил последнее предложение недописанным. Не хватает лишь последнего слова. Последнего слова в последнем предложении последней книги мира библиомантики.

Фурия вытащила из кармана пистолет, который взяла у одного из кавалеров.

— Пожалуйста, закрой книгу и отложи её в сторону.

— Я уже давно должен был это сделать, но оказался слишком слаб для этого. Тогда тысячи людей умирали в ночных убежищах, хотя я мог бы это предотвратить.

Фурия прицелилась в старика:

— Отложи её, Северин, прошу тебя.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});