Командир - Олег Чупин

Но и там им не было покоя. С кручи горы Лепешка раздались хлопки и шипящий звук. В скопления неприятия, на пределе дальности, ударили пара огненных стрел, это группы Еремина и Иванова, не смогли удержаться и отработали по скоплению противника, над которым развивался бунчук, парой осколочных ОГ-7В, за что в последствии получили от Черного по полной. Но усинский лед к счастью для переселенцев оказался крепок и взорвавшиеся гранаты не пробили его. Видимо этими взрывами и были уничтожены или выведены из строя последние командиры, которые могли управлять и командовать этой толпой, в которую превратилось еще недавно грозное войско. Степняки побежали, бежали чудом уцелевшие пехотинцы, обгоняя их скакали остатки конницы, и все они желали одного, как можно скорее покинут это место, вдруг ставшее для них ловушкой. Те утесы и обрывы, которые еще недавно не давали урусам вырваться из приготовленной воинами Аллаха ловушки, теперь вынуждали самих кочевников бежать только в одном направлении, строго следовать всем изгибам речного русла.

Целых полчаса пехотинцы растаскивали трупы в сторону, что бы можно было пройти всадникам и провести конную батарею. Так что фора у противника была, которой он и воспользовался. Сперва конный отряд степняков, бросив остатки пехоты и раненных всадников на растерзание урусам, которых походя и вырубила преследующая их русская конница, ушел вверх по Усе, а потом беглецы юркнули в первый подходящий правобережный овраг и ушли в степь, где русским в данной ситуации искать местных было бессмысленно, все равно за имеющее время их было не догнать. Четыре сотни с артбатареей вернулись вниз по реке к месту, где наезженная дорога виляла в распадок между двумя холмами и выводила на перешеек в смешанный лес, попав в который всадники как будто попадаешь в сказку. Мощные дубы и вековые сосны, обсыпанные искрящимися на солнце хлопьями снега, покрывающие высокий берег, полностью затеняют засыпанную белым землю, не давая вырасти молодой поросли и кустам, оставляя землю без подлеска. Между, на вид вековыми деревьями, петляло продолжение дороги, не смотря на все свои изгибы, ведущуей на юг. Вот в этом сказочном лесу и остановился отряд, перекрыв путь ворогам к обозу и приходящим в себя от схватки товарищам. А остальные воины оставшись у сворота противника со льда на сушу, стали сторожкой у оврага, по которому остатки кочевников ушли от погони. Пехотинцы в это время, оказав помощь раненным и сложив отдельно своих убитых, с помощью, пришедших из обоза мужиков начали методический сбор трофеев и очищения завтрашнего пути.

Бой у Слепцова прошел по иному сценарию, чем у Полухина. Видимо опиравшийся на предыдущий опыт атак на урусов, татарский военноначальник не стал бросать своих воинов в лоб на орудия русских, а затеял истинно степную забаву конную 'карусель' со стрельбой из луков. И у него все бы могло получиться, даже не смотря на щиты 'гуляй-городов' по фронту и пехотные щиты сверху над воинами. В конце концов, но законы математики, ни кто не отменял. И большое количество стрел, за приличный отрезок времени, упавших сверху на ограниченной территории, способны поразить почти всех воинов укрывавшихся за щитами. Стрел у нападавших было запасено с избытком, территория была жестко ограничена с трех сторон, и менее жестко, на первый взгляд с четвертой стороны, тыла для защищающихся. Но любая попытка выйти из-под защиты щитов, при таком плотном обстреле, была гарантированная смерть. Но человек предполагает, планирует, а бог располагает и противник контрпланирует. По времени командир степняков явно просчитался, рассчитывая, что передовой отряд свяжет урусов боем очень надолго. Но самыми катастрофическими его просчетами являлись: не знание предельной дальности стрельбы русских пушек, непредвиденные пулеметы и РПГ на флангах, на неприступном для атаки со стороны реки утесе и порхающие в вышине 'птички' с радиосвязью. И первый его просчет аукнулся кочевникам почти сразу. Как только на расстоянии четырех - трех с половиной сотен метров закрутилась эллипсовидная степная карусель из всадников и в сторону обороняющихся взмыли к небу первые стрелы, в ответ рявкнули почти семь десятков русских пушек. И здесь, в отличие от Полухинского фронта, в неприятеля полетели не только ядра, но и дефицитные гранаты, что их жалеть в такой обстановке, когда или пан или пропал. Сперва татары пробовали огрызаться, посылая в артиллеристов особо густые стаи стрел, но орудийные залпы с интервалом в полторы-две минуты, быстро поставили точку в этой забаве. Потеряв не менее трех- четырех сотен степняки откатились до самого Молодецкого кургана. Но и там русская артиллерия доставала врага, и её гостинцы постоянно выхватывали жертвы для Мары. Продержавшись полтора десятка залпов, атакующие откатились за курган, выйдя их устья Усы на волжский лед. На какое-то время орудия 'витязей' смолкли, чтобы через пятнадцать-двадцать минут приступить к одиночной пристрелочной стрельбе гранатами по руслу Волги. После пристрелки одиночными выстрелами, успевали дать один, редко два, шести орудийных залпа, после чего опять приходилось пристреливаться к новому месту сосредоточения противника, ибо с предыдущего места всадников, как ветром сдувая, но каждый раз на этом месте оставались трупы людей и лошадей. Навесной огонь гранатами, по спрятавшимся за береговым утесом татарам, вели только шесть 'единорогов' конной батареи, которые по конструкции своих лафетов, могли круче задирать в зенит свои стволы, чем 'единороги' 'гуляй-городов' установленные на лафеты, конструкция которых не позволяла высоко поднимать стволы при стрельбе. Корректировали огонь кружащиеся в вышине 'Соколы'. Ни кто из нападавших не смотрел на небо, а если бы и посмотрел, то вряд ли он мог заметить кружащуюся на пятисотметровой высоте по километровому радиусу 'птичку'. Которая посменно со своей товаркой исправно передавала изображения с телекамер на пульт управления в 'Тигр' - 'Сокол', а он транслировал его в БТР, где за экраном ноутбука Басманов по разрывам рассчитывал поправки и выдавал новые данные на батарею, орудные расчеты которой исправно выполняли приказы подполковника. Раз за разом, хоть и со снижением интенсивности огня, поражая укрывшегося за береговым изгибом Волги врага. С вершины Лепешки шелками выстрелы СВД, целенаправленно выбивая из конной массы всадников, выделявшихся более добротным и богатым доспехом. Татарский военноначальник продержался чуть более часа и опять поменял тактику, а может и не менял. Возможно, какая-то особо удачно выпущенная граната или пуля нашла свою особенную цель, в виде вражеского командующего. Как было, ни кто специально впоследствии не устанавливал, а не специально истина так же не открылась. Но как бы то не было, всадника начали быстро накапливаться на волжком льду, что бы неукротимой лавой выплеснутся на усинский лед. И даже пристрелявшиеся и перешедшие на беглый огонь 'единороги' переселенцев не смогли разогнать эту густеющую прямо на глазах волну. Взрывы, вырывавшие из рядов кавалеристов по одному-три их товарища, не смогли поколебать боевой дух степняков, все же они были достаточно закаленные воины, тем более что гибель этой тройки бойцов, могли видеть только их соседи. А для остальной массы всадников уменьшение войска на эту малость было не заметно.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});