Агни Йога. Священные знаки (сборник) - Елена Рерих

Беас пересечена рядом прекрасных мостов, так что мы могли пройти по любому берегу. Вид прекрасен как с одного, так и с другого берега.

Во время одного из наших походов мы прошли через два или три очень известных в Кулу фруктовых сада, но не смогли рассмотреть их как следует, однако сделали это позже. Получая хорошие транспортные возможности, плодовая промышленность Кулу должна великолепно процветать. Несколько европейцев, которые поселились в долине и занялись производством фруктов, получили блестящие результаты. Они вырастили лучшие яблоки и груши, такие же, как в любой части мира, но, вероятно, с наименьшей затратой труда. Если же учесть, что все эти фрукты приходится отправлять за 150 миль до ближайшей железнодорожной станции, становится ясно, какие препятствия испытывает торговля. Например, несколько сортов фруктов, наиболее высоко ценимые в Индии, такие, как вишня, смородина и персики, страдают так сильно при перевозке, что нет смысла выращивать их для рынка, а только в небольших количествах для домашнего потребления.

Вскоре перед нашим въездом в Катрайн, после того, как мы миновали фруктовую ферму м-р. Дональда в Доби, мы пересекли реку Фиранг и увидели во всей красоте эту долину. Как это бывает ранним маем, все верхние пастбища и малые поселки были еще под снегом, и контраст между великолепными темными массами типичного леса Кулу и белыми вершинами, днем наполненными красками, был очень приятным и поражающим зрелищем.

Часто думают, что прекрасно ухоженные лесные долины на фоне снежных гор представляют однообразное зрелище. Кашмир полон ими, как и другие схожие местности, но, несмотря на это, каждая имеет свой собственный характер. И этот особенный вид, который открылся нам, я никогда не приму за Кашмирский. Это было чем-то совершенно новым. Напротив Катрайна, на левом берегу реки мы увидели замок Наггара, резиденцию помощника комиссара Кулу; несколько же других зданий, прекрасно расположенных и господствовавших на местности, ускользнули из поля зрения при наблюдении снизу. Чудесным является местоположение правительства, имеющего перед собой такой величественный вид.

Красочность долины Кулу почти невозможно выразить словами. Художники должны сделать это по-своему, как они часто делали это в Кашмире. Но снова я повторяю, что цвета Кулу – особые, и их богатство и блеск создают ее необычное очарование и характер.

Почувствовав однажды аромат Кулу, как в красоте, так и в занимательности, я понял, как трудно покинуть ее.

Спуск в направлении Кулу был просто прекрасным… Стоял глубокий сентябрь, пышные краски осени тронули верхние склоны, и лес внизу своими темными тонами еще ярче подчеркивал богатство зелени после дождей. По дороге вниз на площадках было много тибетских стоянок, всегда живописных с их палатками с синим верхом. Я редко наслаждался переходом больше, нежели те последние пять миль, ведущих в Рахлу. Кулу была во всей красе… Мы любовались прекрасным видом грозного пика „М.“». Долина к югу была великолепна. Урожай уже созрел, и смесь малиновых оттенков амарантовых полей создавала богатый эффект приветственного цвета после более приглушенных тонов Лахула. Я не думаю, что когда-либо видел такое количество красок, как по нашей дороге вниз.

Крестьяне повсеместно в Кулу, возможно, не очень искусны в работе, но они, несомненно, выращивают великолепные урожаи. Поля также хорошо орошены. Почва, несомненно, очень хороша и щедро вознаграждает самое небольшое внимание. Но что смогли бы сделать из этой страны действительно тяжело работающие альпийские крестьяне! Жители не хотят улучшить своего положения. Они могут получить все, что им действительно требуется при минимуме усилий… Я не упрекаю их, в частности, если у них есть все, что они желают, и они счастливы, и это действительно факт. Я только сожалею о более или менее потерянных возможностях такой страны.

Случайно ли или благодаря чувству прекрасного, строители храмов в Кулу очень редко ошибались в выборе места; они почти всегда хорошо расположены. После храма две тысячи футов подъема ведут к главной долине Хамта, и тропа петляет по прекрасным лесам и открытым полянам, углубляется в траву, полную цветов, даже в такое позднее время, как время нашего визита. Правый берег долины очень обрывист и прекрасно вылеплен и является обиталищем таров, гималайских диких коз… Мы прошли прекрасные пастбища на нашем пути вниз и обошли большое количество березовых рощ, где обитали фазаны… Помимо богатого подлеска, здесь было много цветов, особенно густых рощ розового бальзамина высотой до восьми футов, со стеблями толстыми, как мужское запястье. Окрестности были великолепны и красочны. Много дубов темно-медного оттенка четко выделялись на фоне осенних красок, на склонах выше леса были все цвета, травы и кусты добавили к этому все оттенки красного и желтого и бурого. Всегда приятно ехать верхом или гулять вдоль Беаса по бесконечным просекам прекрасной ольхи, более прекрасной я никогда не видел…

Во время великого передвижения, когда все стада овец направляются через перевалы Ротанг и Хамта к голубым пастбищам Лахула и в долины Лингти и Спити, около двухсот тысяч овец проходят через Кулу, не считая местных овец, принадлежащих крестьянам Кулу. Я слышал о более высоких цифрах, но я, вероятно, не очень ошибся в приблизительных цифрах, которые я дал…

Подход к Наггару со стороны Катрайна очарователен. Здесь главное течение Беаса пересекается прекрасным висячим мостом, и долина широка и похожа на парк, и ольховые рощи великолепны. Затененная дорога ведет к Наггарскому замку. В прежние времена он был королевским центром Кулу, но потом столица была переведена в Султанпур.

Наггар прекрасно расположен, на хорошей высоте над рекой и долиной, с которой открывается просторный вид. Он также имеет большее значение, чем Султанпур.

Говорят, что Наггар был местом, где находились раджи Кулу – свыше шестидесяти поколений, современный же дворец был построен на месте древних развалин.

Это очень красивое старое здание, построенное из потемневшего от времени дерева и камня без какого-либо раствора. В три этажа высотой оно стоит на впечатляющем месте, позади него находится дубовый храм, а вокруг – радостный сад цветов. В это время года краски как садовых клумб, так и окружающего ландшафта были просто сверкающими, и не только цветы и поля, но и каждая крыша крестьянского дома светилась богатым янтарным цветом индийской кукурузы, разложенной для просушки, а ниже румянец амаранта покрывал долину широкими мазками, в то время как синий индиго далекого склона и лес были освещены желтизной деревьев и травы. Снежные вершины завершали картину.

Нам повезло увидеть как весенние, так и осенние виды, и хотя снег на склонах в раннем сезоне создает больший контраст и оттеняет лес и долину, все же мы оба сошлись в предпочтительности осенних красок. Я никогда не видел ничего более сверкающего в таком огромном масштабе».

Капитан С. М. Энрике пишет в своей книге «Царство Богов» следующее: «Наггар – большая деревня. Сады полны роз, фруктовых деревьев и овощей. Груши и яблоки Кулу знамениты. Клубника, артишоки, капуста, аспарагус, ревень и салаты – все растет прекрасно. В долине есть деодары, ольха и фруктовые деревья, а в горах, спускающихся прямо к долине, есть деодары (pinus excelsa) и голубые сосны (kial). Великолепные снега полностью окружают это особое место. Многие из окружающих вершин имеют четырнадцать тысяч футов высоты. Те, что вверх по долине, закрывающие Лахул, значительно выше; пик Гепанг – почти двадцать тысяч футов. Последний зимний снегопад был самым большим, известным за многие годы, и даже перевал Бубу, который имеет только десять тысяч футов, еще не открыт для пони. Наггар возвышается на пять тысяч девятьсот футов над уровнем моря.

Такова Кулу, земля великой красоты, прохладных бризов и сладких фруктов – идеальная земля для отпуска. Форель водится в ее ручьях. Цикорий и муиал в большом количестве растет на холмах. Можно охотиться за четырьмя видами фазанов. В лесах водится множество черных медведей, а ниже снегов можно найти даже и бурого медведя. Бурых медведей не так много, как бывало, но хорошие спортсмены Кулу уверяли меня, что другие виды охоты сейчас приносят более многочисленные трофеи, чем было 20 лет назад. Для художника Кулу предлагает неограниченный простор, а натуралист получит наслаждение от лицезрения бабочек и райских птиц. За пределами главной долины тянутся мили лесного высокогорья, которые ждут исследователей.

В Кашмире есть буквально несколько мест более привлекательных, чем верхние части Кулу».

В «Древностях Индии и Тибета» А. Х. франке мы читаем следующее: «Позвольте мне добавить несколько заметок о Манди, собранных из тибетских исторических трудов.

Не может быть сомнений относительно отождествления тибетского Захора с Манди; во время нашего визита в Равалсар мы встречали многочисленных тибетских пилигримов, которые сказали, что идут в Захор, указывая при этом на княжество Манди, если не на город. В биографии Падмы Самбхавы и в других книгах, относящихся к этому времени, Захор часто упоминался как место, где жил этот Учитель (750 г.). Знаменитый буддийский Учитель Санта Ракшита, который ходил в Тибет, родился в Захоре. Снова во времена Рал-па-гана (800 г.) мы находим утверждение, что во время царствования его предков было привезено много религиозных книг в Тибет из Гайя (Индия или Китай), Ли, Захора и Кашмира. Затем Захор был, очевидно, местом буддийской учености и даже установлено, что при том же короле Захор был захвачен тибетцами. Но при его преемнике, короле-отступнике Лангдарме, много религиозных книг было перенесено в Захор наряду с другими местами, чтобы спасти их от уничтожения.