Кремлевский кардинал - Том Клэнси

Было несколько причин, диктовавших необходимость проведения испытания несколько недель назад, при котором присутствовал Райан. Подтвердив правильность построения системы, они получили также бесценную эмпирическую информацию по фактическим характеристикам технического обеспечения. В результате у них появилась возможность моделировать реальные испытания на земле с почти абсолютной уверенностью в данных, полученных теоретическим путем.

Грегори катал между ладоней шариковую ручку, глядя на данные, появляющиеся на экране терминала. Он только что перестал жевать ее, опасаясь, что паста попадет в рот.

– О'кей, вот последний залп, – заметил инженер. – Окончательный результат…

– Вы только посмотрите! – воскликнул Грегори. – Девяносто шесть из ста! Какова длительность цикла?

– Ноль запятая один шесть, – ответил эксперт по компьютерному обеспечению. – Это на ноль-ноль-четыре сотых меньше номинального – мы можем еще раз проверить каждую команду по прицеливанию, пока лазер завершает цикл…

– И это уже само по себе увеличивает Pk на тридцать процентов, – произнес Грегори. – Мы даже можем попробовать систему «выстрелили-посмотрели-выстрелили» вместо «выстрелили-выстрелили-посмотрели», и у нас в конце еще останется время. – Он вскочил на ноги. – Ребята, мы добились своего! Отработка программного обеспечения завершена! На четыре месяца раньше, чем обещали!

В комнате послышались громкие приветственные крики, причину которых не мог понять никто, кроме группы из тридцати человек.

– Теперь дело за вами, мудозвоны-лазерщики! – воскликнул кто-то. – Принимайтесь за работу и создавайте свой луч смерти!

– Но-но, ты поаккуратнее с мудозвонами-лазерщиками, – засмеялся Грегори. – Я тоже работаю с ними.

В это время Беатрис Тауссиг проходила по коридору мимо двери, направляясь на совещание администрации проекта. Она не могла войти в лабораторию – на двери был кодовый замок с неизвестной ей комбинацией, – но этого и не требовалось. Тот эксперимент, на который они намекали во время ужина прошлым вечером, только что закончился. Его результат был очевиден. Кэнди находилась там, за дверью, не иначе держа за руку прыщавого урода, подумала Беа. Она прошла мимо, не останавливаясь.

***

– Слава Богу, что мало льда, – заметил Манкузо, глядя в перископ. – Думаю, два фута, может быть, три.

– Здесь должен быть очищенный канал. Ледоколы постоянно работают, чтобы поддерживать порты в открытом состоянии, – сказал Рамиус.

– Опустить перископ, – скомандовал капитан и подошел к прокладочному столику. – Переместимся на две тысячи ярдов к югу и ляжем на дно. Там мы окажемся под надежным ледяным покровом, вне досягаемости «Гриш» и «Мирков».

– Слушаюсь, капитан, – ответил помощник.

– Пошли выпьем кофе, – пригласил Манкузо Рамиуса и Кларка. Он провел их по трапу на нижнюю палубу, затем по коридору правого борта в кают-компанию. Несмотря на то что за последние четыре года он занимался подобными операциями уже не раз. Манкузо нервничал. Сейчас они находились в районе, где глубина меньше двухсот футов, в пределах видимости с советского берега. Если их обнаружит советский военный корабль, на них нападут. Такое случалось и раньше. И хотя пока еще ни одна западная подводная лодка не понесла сколько-нибудь серьезного ущерба, все могло случиться в первый раз, особенно если проявить недостаточную бдительность и принимать все как само собой разумеющееся, подумал капитан американской субмарины «Даллас». Два фута льда – это слишком много для патрульных кораблей класса «Гриша» с тонкой обшивкой корпуса, они не смогут пробиться через такой лед, а их главное противолодочное оружие, многоствольный ракетный бомбомет, известный как RBU-600, бесполезен при ледяной поверхности, но «Гриша» может вызвать на помощь подводную лодку. Здесь базировались русские субмарины. Американцы накануне слышали шумы двух из них.

– Кофе, сэр? – спросил матрос, обслуживающий офицерскую кают-компанию. Капитан кивнул, и матрос принес кофейник и чашки.

– Вы уверены, что мы находимся достаточно близко? – обратился Манкузо к Кларку.

– Да, я смогу высадиться и вернуться обратно.

– Думаю, это будет не слишком просто, – заметил капитан.

Кларк усмехнулся.

– Именно поэтому мне и платят так много. Я…

На мгновение разговор прекратился. Корпус подводной лодки, опустившейся на дно Балтийского моря, едва слышно потрескивал. Лодка чуть накренилась. Манкузо посмотрел на кофе в своей чашке и пришел к выводу, что крен составляет шесть или семь градусов. Гордость подводника не позволяла ему проявлять внутренние чувства при посторонних, но ему еще никогда не приходилось проделывать такой маневр, по крайней мере не на «Далласе». Всего лишь несколько подводных лодок в Военно-Морском Флоте США были оборудованы для проведения подобных операций. Специалисты узнают лодки такого типа с первого взгляда по расположению деталей на корпусе, но «Даллас» не относился к их числу.

– Интересно, сколько времени потребуется на по? – спросил Манкузо, глядя в потолок.

– Вполне возможно, что операция совсем не состоится, – заметил Кларк. – Почти половина подобных операций отменяется на заключительном этапе. Однажды мне пришлось сидеть и ждать команды в течение… сейчас припомню – да, двенадцати дней. Казалось, что время тянется бесконечно. В конце концов ее отменили.

– Вы не можете сказать, сколько раз так случалось? – поинтересовался Рамиус.

– Нет, сэр, извините, – покачал головой Кларк.

– Знаете, когда я был мальчишкой, – в голосе Рамиуса прозвучали ностальгические нотки, – то ловил вот здесь рыбу. Прямо на месте, где мы сейчас находимся, много раз. Нам и в голову не приходило, что вы, американцы, тоже будете ловить здесь рыбу.

– Мы живем в безумном мире, – согласился Кларк. – Хорошо ловилось?

– Летом – очень хорошо. Дядя Саша брал меня на своем баркасе. Так я познакомился с морем и стал моряком.

– Этот район патрулируется? – спросил Манкузо, опуская всех на землю.

– Да, но при невысоком уровне боеготовности. Ваши дипломаты находятся в Москве, так что вероятность военного конфликта мала. Надводные корабли, патрулирующие этот район, принадлежат главным образом КГБ. Они охраняют границу от контрабандистов – и шпионов. – Он сделал жест в сторону Кларка. – Малоэффективны против подводных лодок, но, когда я уходил в последнее плаванье, ситуация уже менялась. Увеличилось число противолодочных кораблей на Северном флоте и, как я слышал, на Балтийском. Однако этот район очень труден для обнаружения подлодок. Сюда поступает слишком много пресной воды из рек, да и лед – все это создает плохие условия для гидролокации.

Звучит обнадеживающе, подумал Манкузо. Его корабль находился в состоянии повышенной боевой готовности. Гидролокационное оборудование функционировало непрерывно и будет действовать до тех пор, пока не получит сигнал отбоя. Он может двинуть вперед «Даллас» меньше чем через две минуты после приема шифровки, и этого больше чем достаточно, решил капитан.

***

Для Герасимова тоже пришло время принятия решений. Он сидел в своем кабинете, один. Герасимов был человеком, умеющим сдерживать эмоции железной хваткой, даже когда вблизи никого не было, отличаясь тем самым от большинства русских. Немногие могут рассматривать проблему собственной гибели с полной объективностью.

Председатель Комитета государственной безопасности оценивал свое положение так же тщательно и бесстрастно, как он привык оценивать различные аспекты возложенных на него обязанностей. «Красный Октябрь». Все исходит именно отсюда. Герасимов воспользовался инцидентом с «Красным Октябрем», чтобы сличала подчинить себе адмирала Горшкова, а затем избавиться от него совсем; благодаря этому инциденту он также усилил влияние Третьего главного управления. За последнее время военные начали было сами заниматься собственной безопасностью, но Герасимов сумел, сославшись на доклад своего агента «Кассиуса», убедить Политбюро в том, что только КГБ в состоянии обеспечить лояльность и безопасность советских военных. В результате эти действия вызвали крайнее неудовольствие Министерства обороны. Герасимов доложил руководителям страны, опять-таки на основе сведений от «Кассиуса», что «Красный Октябрь» уничтожен. «Кассиус» сообщил КГБ, что Райан находится под следствием и…

И мы – я! – попали в ловушку.

Как объяснить случившееся Политбюро? Один из его лучших агентов оказался перевербованным – но когда? Ему зададут этот вопрос, а он не знает ответа на него; поэтому все материалы, полученные от «Кассиуса», будут под подозрением. Несмотря на то что от этого агента поступила ценная информация, сообщение о том, что он был перевербован, а когда – неизвестно, поставит под сомнение все. А следовательно, сведения Герасимова о политической ситуации на Западе, которые пользовались таким весом, не стоят теперь ничего.