Сказания Меекханского пограничья: Север – Юг - Роберт М. Вегнер

вернула издевательскую улыбку. Рассудок требовал избегать конфронтации.

— Если желаете потренироваться, здесь хватит места, — сказала она спокойно.

— Мы потренируемся позже, — проворчал Вениэс. — Однако теперь мне хотелось бы узнать, известно ли уже старшим твоего рода о нападении на мою мать?

Йатех успел с ответом раньше:

— Не было нападения, просто обычный визит. Я пошел выразить уважение матроне рода, да и с вами бы охотно тогда поздоровался, это всегда хорошо, когда новая кровь укрепляет племя.

— Не всегда, — отозвался Кене. — Знаешь, как оно говорится, не каждый щенок усиливает стаю.

— Слышал, что говорят это обычно о таких псах, которые много лают, но не отваживаются укусить.

Из группы собирающихся вокруг тренировочной площадки раздались сдержанные смешки. Она тоже улыбнулась. Похоже, три года Йатех тренировался не только в сражении на мечах.

Кенс двинулся вперед.

— Проверим-ка это, — рявкнул он.

Деана увидела на лице Вениэса злость, разочарование и сдерживаемую ярость. Было ясно, что не так все это им планировалось: скорее всего, он намеревался спровоцировать их на драку, но так, чтобы вызов им бросили она или Йатех. Тогда бы их не сдерживали правила учебных поединков, и могло произойти все что угодно.

Когда старший из сыновей Ленганы взглянул на нее с презрением, она поняла вдруг, что ее давно уже не берут в расчет, что она была удалена из племени. Теперь ее роль сводилась к обучению истории родов. Они пришли сюда за Йатехом, потому что тот служил новой целью для безумия их матери, а приход в их усадьбу использовали как предлог. Ее брат оказался новой, неизвестной угрозой и сразу же показал, что не даст отодвинуть себя в тень. Вызов на смертельный поединок или случайность во время тренировки были бы наилучшим решением.

Она чуть выдвинула саблю, Закон Харуды не позволял им скрестить мечи с женщиной в настоящей схватке, разве что на них напали. Но пусть не рассчитывают, что она оставит брата в одиночестве.

Деана не смотрела на Кенса. Услышала только свист острия, глухой удар, звон, и внезапно средний из братьев влетел в ее поле зрения по эффектной дуге и брякнулся о землю. Успел вынуть лишь один из мечей, из носа и рта его текла кровь, он пытался поднять голову, но глаза его внезапно остекленели, и он обмяк, словно тряпичная кукла.

Йатех наклонился и поднял упущенное им оружие.

— Ему бы нужно научиться выхватывать мечи чуть быстрее. Должно быть, в вашем племени учат странным, новым способам сражаться юфирами. Хм, полагаю, он просто желал дать мне шанс, верно?

Он отбросил юфир в сторону и демонстративно сложил руки на груди. Ох, теперь-то этот жест имел значение. Йатеху не было нужды даже иронично улыбаться, чтоб унизить противника. В собирающейся все более плотной толпе раздались издевательские смешки.

Первым не выдержал Абвен. Метнулся вперед с боевым криком, с копьем, поднятым для удара, что звался «змеем». Тег был оружием, которым бились как боевым шестом: можно засыпать противника серией быстрых, вихревых, ломающих кости ударов и закончить резким уколом. В руках мастера копье могло стать оружием опасней, чем юфир.

Младший из братьев мастером не был. Попытался применить простейшую связку, переходя от «змея» в глубокий укол вместо обычного обратного удара. Штучка для новичка. Йатех даже не потянулся за мечом. Сделал шаг вперед, чуть сдвигаясь вправо, сократил дистанцию, добрался до противника и легко ударил его основанием ладони в лоб. Голова Абвена отскочила назад, очередной удар выпрямленной ладонью в горло превратил боевой крик в свистящий хрип. Остальное она не различила, ее брат просто встал, небрежно держа в руке копье, а Абвен, скорчившись, как эмбрион, давился, хрипел и свистел, пытаясь перевести дыхание.

Йатех казался задумчивым.

— Выживет, — сказал он спокойно. — Разве что нападет на меня еще раз.

Ворчание в толпе поднялось и угасло. Такие слова в подобной ситуации не были просто похвальбой. Они были вызовом на бой до смерти. Деана взглянула брату в глаза и снова увидела в них ту самую пустоту, что и раньше. Нет, не теперь, не могла она потерять его сразу после возвращения. Двинулась вперед, вытягивая сабли.

Близнецы опередили ее, атакуя Йатеха с двух сторон одновременно. Их тяжелые двуручные мечи служили преимущественно для битв с конницей, хорошо зарекомендовав себя во время многочисленных стычек с нападающими на земли иссарам кочевниками. И теперь они ударили, словно направлял их единый разум, справа и слева, поверху и низом. Месс закрыл ей на миг обзор, а потому она не рассмотрела, что именно произошло. Верхний удар не попал вообще никуда, Савек сделал шаг вперед, увлекаемый тяжестью клинка, брат же его внезапно покачнулся, выпустил меч, схватился за лицо и рухнул на колени. Между пальцами его потекла кровь.

— Глаза-а-а! — орал он панически. — Мои глаза-а-а!

Йатех был уже подле второго близнеца. Ударил в него, не пытаясь сдержать шаг, выбил из ритма, схватил за плечо, подсек ноги, кинул на землю. В его руке блеснул кинжал.

Она видела испуг на лице лежащего, но острие только уперлось в его щеку, оставив маленькую красную черту. Через миг Савек выпустил рукоять меча и поднял раскрытую ладонь вверх, в знак, что сдается.

Все это произошло, прежде чем она успела пробежать несколько шагов. Йатех до сих пор не вынул мечей, но сражался, как будто пребывал в трансе кхаан’с. Это пробуждало одновременно гордость и страх.

Она подошла к тихо воющему Мессу и силой оторвала его ладони от лица. Вздохнула с облегчением: порез был ровным, чистым и тянулся чуть выше линии бровей. Отпустила его.

— Тебе стоило бы умыться, — сказала она громко, чтобы слышали все. — Гаже ты уже не станешь, а над крохотной ранкой довольно глупо плакать, словно малое дитя. Если попросишь мамочку, может, она тебе даже пирожок даст в утешение.

Толпа зевак засмеялась. Она тоже усмехнулась — уже откровенно, переполненная гордостью и радостью. Четверых. Он победил четверых нападавших почти голыми руками и стоял поодаль, нисколько не задетый. Ее маленький братишка. В племени долго станут рассказывать об этом бое, Йатеху в несколько минут удалось уничтожить все то, над чем Ленгана трудилась последние годы. Он доказал, что сам он — сын гор и что в сражении немногие сумели бы с ним сравниться. Этот день не мог бы закончиться лучше.

Вениэс не стоял уже в небрежной позе. Руки у него были напряженно опущены, ноги слегка присогнуты.

— Говорят, у нее были светлые волосы и голубые глаза, — процедил он с холодным расчетом. — Среди наших девушек это редкость.

Йатех медленно обернулся,