Флагман в изгнании - Дэвид Вебер

Соединение действительно напоминало стандартную боевую группу хевов, но было в нем нечто странное. Она попыталась понять, в чем состоит эта странность, но ничего не получалось, и она сердито встряхнулась, заставляя себя соображать. Хонор знала, что устала. При таких обстоятельствах это неизбежно, а врач «Грозного» отказался выписать ей дополнительные стимуляторы. Она знала, что он прав, как знала она и то, что всплеск адреналина – обманчивый союзник. Он будет поддерживать ее не вечно, а когда он закончится…

Она закрыла глаза и оперлась правой рукой на раму экрана, потому что колени ее предательски подгибались. В ребрах вспыхнула боль, едва она перенесла вес на руку, и Хонор почувствовала прилив бешеного и бессмысленного гнева на вселенную. Почему сейчас, подумала она с горечью. Почему это должно было случиться именно сейчас?

Вселенная не ответила, и она почувствовала глубокое искушение передать полномочия командному центру. Слишком много она перенесла, слишком много потеряла, слишком много физического и эмоционального истощения накопила. Всего час назад она рассчитывала, что сумеет отдохнуть и прийти в себя, а теперь… Это уж слишком. Пусть командный центр разбирается. Они-то отдохнули. Их не сбивали в полете, их близких не разрывали на кусочки, и на дуэли в Зале Конклава они не сражались, так пусть они и принимают решения. Это ведь их работа, не так ли?

Хонор почувствовала прилив стыда, сжала зубы и заставила себя открыть глаза, а колени – поддерживать тело, и уставилась в экран, ругая себя за трусость и жалость к себе. Ну, устала она – а кто сказал, что враги обязаны ждать, пока она отдохнет? И если все это так нечестно по отношению к ней, то как же насчет грейсонцев? Это их систему атаковали, а гранд-адмирал Мэтьюс предложил ей нынешнюю работу потому, что у нее больше опыта, чем у всех остальных. Что он испытает, если она скажет ему, что он все-таки ошибся? Что ей надо было отдохнуть и она свяжется с ним после битвы – если еще останется система, которую надо было защищать?

Эти мысли заставили ее выпрямиться, и Хонор отвернулась от главного экрана. Она подошла к командному креслу и посадила Нимица на спинку. Ловкие передние лапы кота пристегнули специальные ремни безопасности к его скафандру. Хонор села и ввела код активации на правом подлокотнике кресла. Перед ней вспыхнули многочисленные экраны, и еще мгновение она смотрела на них, полная презрения к собственной трусости. Потом она глубоко вздохнула, откинулась в кресле и повернулась к начальникам штаба и оперотдела.

– Приветствую, господа. – Спокойный голос адмирала леди Хонор Харрингтон пронесся по мостику волной уверенности. – Пора нам отработать наше высокое жалованье.

Глава 31

Александер Терстон подошел к главному экрану «Конкистадора». Он сложил руки за спиной и остановился, в хмурой задумчивости разглядывая глубины голосферы. Подошел Презников, и адмирал оглянулся на него.

– Вас что-то заботит, гражданин адмирал? – спросил комиссар так, что больше никто их не слышал.

– Да нет, гражданин комиссар, я просто заключаю маленькое пари сам с собой.

– Пари? – повторил Презников.

– Да, сэр, насчет того, как скоро мы увидим противника. – Комиссар поглядел на него удивленно, и Терстон указал на экран. – Они уже полчаса знают, что мы здесь, но пока мы видели только несколько эсминцев и с дюжину крейсеров, и половина из них точно опознаны как мантикорские. По данным разведки даже у одних грейсонцев куда больше кораблей легких и средних классов. Я уверен, что большую их часть они оставили охранять планету, когда увели супердредноуты. Вопрос в том, где они и когда мы их увидим.

– Ага, – кивнул Презников.

Он тоже повернулся к экрану, не в первый раз пожелав понимать световые значки не хуже обученного офицера флота. Он постепенно учился, но ему все еще нужна была помощь, чтобы разбираться в них. Сейчас он видел примерно тридцать индивидуальных импеллерных сигнатур, и самая медленная из них ускорялась на пяти с лишним сотнях g . Все они спешили по сходящимся курсам, которые пересекутся с их боевой группой задолго до Грейсона. Презников почувствовал, что хмурится подобно Терстону.

– Вы думаете, что их основные силы – на орбите Грейсона, так ведь?

– Да, сэр.

Терстона удивило, как быстро Презников пришел к этому выводу, и, несмотря на все его усилия, это удивление проявилось, но комиссар предпочел усмехнуться, а не обидеться.

– И в чем суть вашего пари? – спросил он сухо.

– Когда они присоединятся к тем кораблям, которые мы уже видим.

– Но ведь они наверняка сделают это в такой момент, чтобы встретиться с остальными силами?

Презников показал на движущиеся импеллерные источники, и Терстон снова кивнул.

– Разумеется, гражданин комиссар, но то, каким курсом они выйдут к точке рандеву, покажет нам, насколько хорош командир противника.

– Как это? – В глазах комиссара вспыхнул искренний интерес, и адмирал пожал плечами.

– Мы все еще в ста девяноста миллионах километров от Грейсона, это примерно десять и семь десятых световой минуты. Почерк импеллерного двигателя на таком расстоянии вполне различим, но наши приборы ничего не отметят, если только излучения не отличаются особой мощностью. Даже те сигналы, которые мы читаем, устаревают почти на одиннадцать минут к тому времени, когда достигают нас. Мы читаем мощные излучения от их орбитальных укреплений – их, кстати, больше, чем сообщала разведка, – но о кораблях на орбите мы ничего не узнаем, пока они не включат двигатели.

Он помедлил, вопросительно приподняв бровь, и Презников кивнул в ответ, показывая, что слушает.

– Хорошо. Если наши оценки верны, у них нет ничего крупнее линейного крейсера, а он может набрать от пятисот до пятисот двадцати g . Супердредноут класса «ДюКвесин», с другой стороны, имеет максимальное ускорение всего четыреста двадцать пять g . По оценкам разведки, новые инерционные компенсаторы мантикорцев увеличивают их эффективность на два-три процента, что повышает ускорение до четырехсот тридцати трех-тридцати восьми – если они успели их установить. Разведка считает, что это маловероятно, но даже если успели, эти цифры относятся к полной военной мощности без запаса прочности, а монти любят использовать ее не больше, чем мы сами. Так что берем восемьдесят процентов мощности как их стандартную настройку, и получается триста сорок шесть–триста пятьдесят для супердредноута даже с новым компенсатором. Если мы увидим нечто, движущееся с таким ускорением, это будет означать, что «Магнит» увел из системы не все супердредноуты, и придется менять наш план.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});