Времена Хаоса - Александр Лоскутов

Радан кровожадно ухмыльнулся. Скоро я снова окунусь в это упоительно-смертоносное объятие битвы. Жизнь или смерть – все будет зависеть только от моего меча. И только я, мой меч и вязкие волны страха, пронизывающего душу каждого солдата. Только тот становится настоящим воином, кто умеет преодолевать этот страх. Безжалостная кровожадность – вот ключ к победе…

Издалека донесся пронзительно-тревожный звук рога. Расставленные повсюду разведчики спешили доложить, что вражеский конный отряд изменил свой курс и теперь угрожает ударить в тыл ожидающему в засаде легиону.

Радан вздохнул. Если уж они там решились нарушить приказ о строго соблюдаемой тишине, значит дело серьезное. Краешком глаза он заметил недовольную гримасу на лице капитана, который, легкомысленно пренебрегая опасностью, держал шлем на луке седла.

– Легион, к бою! – Таиться больше не имело смысла. – Вперед! В атаку!

Неровный строй воинов Тулсака, медленно переходя на бег, тяжело пополз между деревьями, выдвигаясь навстречу противнику. Радан недовольно выругался. Эти проклятые деревья только сбивают строй. Теперь у нас не привычные боевые порядки наступающих легионов, а какая-то беспорядочная толпа.

Донесся еще один тревожный сигнал, а потом к нему присоединились далекие крики и едва различимое лязганье. Где-то там, среди лесных дебрей, резервные отряды схватились с конниками врага. Но ничего. Легион вполне способен справиться с несколькими тысячами легковооруженных мечников и с пятнадцатью сотнями увязших в лесу кавалеристов. Мы еще покажем икленцам на что способен панцирный легион Тулсака.

Шум битвы постепенно приближался. Впереди между редкими деревьями замелькали отдельные силуэты.

Но что это? Вместо того чтобы отступать под натиском превосходящих сил противника, послужившая приманкой тысяча сама рвется вперед… Радану понадобилась почти целая минута, чтобы понять в чем дело. А, поняв, он громко и злорадно рассмеялся, не обращая внимания на то, что шлемы десятков его товарищей поворачиваются к нему, а в узких прорезях для глаз заметны удивленные взгляды бойцов.

Икленцы, услышав зов рога и металлический дребезг, знаменующий собой приближение солдат Тулсака, смекнули, что удача поворачивается к ним спиной, и решительно свернули наступление, надеясь уклониться от сражения и отойти в сторону. А тысяча тулсакских панцирников не давала противнику организованно выйти из боя и, бешено кидаясь вперед, удерживала врага, сковывая его передвижения.

Молодцы ребята!

– Чего смешного ты увидел? – Тяжело отдувавшийся Васса поправил тяжелый щит и недоуменно взглянул на сержанта.

Радан, игнорируя вопрос своего друга, издал громкий вопль и, тяжело переваливаясь в своих неподъемных доспехах, ринулся в самую гущу битвы, вздымая над головой сверкающий меч.

Все вокруг смешалось в единой безумной мешанине.

Почувствовав скользящий удар узкого лезвия вражеского меча, оставившего на железной поверхности щита еще одну глубокую борозду, Радан умело крутанулся на месте и, могучим ударом меча встретил выпад пожилого икленца с небольшими усиками и бородкой. Сталь встретилась со сталью, высекая множество мелких искорок. Тонкий клинок икленца с громким щелчком переломился у самого основания. Ну что за мечи у этих задохликов. Ломаются от каждого удара. Икленец пошатнулся. Радан, пользуясь моментом, резко крутанул меч и выбросил его вперед, стремясь поразить врага. Не тут то было. Икленец умело отскочил в сторону, получив всего лишь небольшую царапинку на своих легких кожаных доспехах и, перекатившись в сторону, высвободил из руки одного из погибших солдат его оружие. Опытный. Ну что ж тем интереснее… С воплем икленец метнулся вперед и замахнулся. Уклоняться от вражеских ударов Радан, прикованный к земле тяжестью своей брони, не имел возможности. И снова глухой удар в щит, отдающийся во всем теле. И снова сержант Тулсакского королевства поднял меч для встречной атаки…

Гораздо более маневренный противник кузнечиком скакал вокруг тяжело дышащего Радана, атакуя с самых неожиданных позиций. И с каждым прошедшим мгновением его точные удары становилось все труднее и труднее отражать. Но, с другой стороны, достаточно одного удачного выпада, чтобы этот усатый икленец, дергаясь, упал на землю. Тогда как пропустивший уже почти десяток ударов Радан получил всего лишь несколько зарубин и вмятин на доспехах. Литой нагрудник и плотная кольчуга замечательно послужили своему владельцу, уже несколько раз отводя от него неминуемую смерть. Вся проблема только в том, что после боя из этих доспехов вылезаешь мокрый как после купания, а потом два дня едва таскаешь ноги от ломоты во всем теле.

Пожилой усач снова атаковал, держа меч сразу двумя руками и вознамерившись разом покончить с тулсакским панцирником. Радан с усмешкой принял удар на задребезжавший щит и, с размаху рубанул мечом понизу, целясь по ногам. Почувствовав сопротивление клинка, он понял – попал. И точно, на серебристом острие меча появились капли крови. Икленец пошатнулся и упал на колени, поднимая меч и в то же время прекрасно сознавая, что уже не успеет отразить следующий удар, а в его глазах уже медленно начал проступать ужас и осознание своей неминуемой смерти. Из глубокой раны на бедре обильно текла кровь, пятная простые штаны из оленьей кожи.

Радан почувствовал, как его верный клинок входит в грудь врага и, привычно провернув меч в ране, оставил умирающего врага биться в предсмертных судорогах. С десяток мелких пятнышек брызнувшей крови украсили кольчугу сержанта, а на металлической поверхности щита появилось несколько кровавых потеков.

Все так, как всегда и бывает в битвах.

Быстро оглядевшись по сторонам, Радан заметил медленно отступающего панцирника, на которого яростно наседали сразу два икленца. С трудом ворочая мечом, тулсакский воин едва успевал отбиваться от них. Прямо на глазах Радана один из врагов наотмашь рубанул по плечу воина двадцать третьего легиона. Меч со скрежетом пробороздил кольчугу. Наверняка парень получил здоровенный синяк, но ведь этот тип мог и разрубить доспех. Надо помочь…

Радан, метнувшись вперед, с размаха ударил одного из врагов щитом по спине. Икленец, потеряв равновесие, выронил меч и неуклюже повалился прямо на вздымающийся клинок тулскаского солдата. Окровавленное острие вышло между лопаток разом обмякшего воина. Воин Иклена умер еще до того, как упал на землю. Легионер поблагодарил Радана уверенным кивком и отступил в сторону, скрестив мечи со вторым икленским пехотинцем.

Лязганье металла сопровождало каждое движение Радана, когда тот, заметив со всех ног мчащегося к нему икленца, тяжело обрушился на землю и молниеносно подсек врага немного ниже колен. Острый как бритва меч легко рассек и плоть и кости. Враг покатился по земле, истошно крича и разбрызгивая фонтаны крови. Два обрубка в окровавленных сапогах остались на земле рядом с тяжело поднимающимся на ноги Раданом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});