Полночь мира (=Пепел Сколена) - Павел Буркин

  - Нет, - шептал Моррест, чувствуя, как в душе разгорается пламя. Не то, которое сжигало его на любовном ложе или под сенью вековых лесов. - Нет, мать твою... - Сейчас он не испытывал благодарности к богам - ни к Богу своего мира, ни к местным. Наоборот, если бы кто-то из Них предложил поменяться участью с парнем, он бы согласился, не колеблясь. Бессильная ярость, горе, ослепляющая боль - все сразу. Все - густо замешанное на ненависти к алкам. К Амори. - Я убью эту суку... Убью-у-у...

  Сколько он так сидел, Моррест сказать бы не смог. В плошке почти не осталось жира, и фитилек уже мигал, из последних сил пытаясь поддерживать пламя. Впрочем, Моррест не смог бы ответить, сколько его было изначально. Однако в какой-то момент он сумел подняться на ноги и, наконец, оглядеться.

  Кроме огнива, на столе лежал меч. Тот самый, который еще недавно принадлежал Альдину. Оружие показалось неописуемо тяжелым, но Моррест не бросил. Он уже уяснил первое правило жизни в новом мире: безоружный - никто и звать никак. Это там ты можешь быть "старшим менеджером" или "депутатом" без автомата за плечом. На развалинах Сколенской империи да без меча ты... Тут два варианта, и оба Морреста не устраивали. Или раб, или труп.

  Второе открытие было еще более радостным - потому что обещало не меньше нескольких дней жизни. Пол в избе был земляным, но в одном месте его покрывали потемневшие от времени доски. Сами доски почти скрыты всяким хламом, если смотреть чуть сбоку, уже не видно. Что и говорить, хозяева знали толк в маскировке.

  Пошатываясь, держась за стену, Моррест добрел до груды полуистлевшего хлама, еще недавно служившего ложем Хегеру. Непослушными руками он растаскивал тряпье, какую-то вытертую до неприличия старинную шкуру, увядшие еловые ветки... Когда сердце, казалось, готово было выпрыгнуть из груди, Моррест нащупал массивную, основательную ручку. Оставалось изо всех сил за нее потянуть.

  Окрылся черный провал, снизу дохнуло холодом. Лаз был достаточно широк, а сам Моррест изрядно исхудал. Вскоре он стоял внизу, люк оказался чуть выше головы. Моррест спустил вниз светильник. Повинуясь странному наитию, следом забрал огниво и оружие, а потом захлопнул крышку. Только теперь он огляделся.

  "Запасливый ты человек Хегер-катэ, светлая тебе память, - подумал Моррест. Почему-то он не сомневался, что не один Альдин нашел в Самуре свою судьбу. Кладовая оказалась битком набита зерном, солониной, засоленными овощами. Отдельно стояла здоровенная бутыль с вином - конечно, не знаменитым алкским красным, это зелье было куда проще и дешевле. Но если надо напиться, сгодится и оно. А если перегнать это пойло еще раз, получится неплохое средство для обеззараживания - по крепости оно, наверное, даже превосходит водку. И правда, есть тут и такое. Ага, вот и бинты - на удивление чистые и аккуратные. И какие-то настойки и отвары, вовсе незнакомые Морресту. Ясно одно: вакцины против выкосившей Самур болезни тут не было. Да и быть не могло. Уже потому, что этот Хегер, наверное, и не догадывался о существовании смертоносных бактерий. А болезнь, скорее всего, на полном серьезе считал ниспосланной Богами карой.

  Наверное, это подло: вот так бежать, не узнав, что же случилось с друзьями. Тем более, что уже переболел и, раз выжил, значит, организм выработал иммунитет. Но Морреста не оставляло предчувствие беды. Будто мор, обрушившийся на островок Сколена в Алкской земле, был еще не самым страшным.

  Вскоре новоиспеченный мародер набивал найденный в кладовке мешок. Зерно, зерна можно побольше: если ничего лучше не найдется, можно жевать и так. Сало, сухари... Тоже неплохо, надо восстанавливать подорванные силы. Бутыль с "антисептиком" - само собой, и не пьянства окаянного ради, тем более не чтобы не отвыкнуть. В крайнем случае можно завернуть в какую-нибудь деревню и что-нибудь выменять у алкашей. Вот, пожалуй, и все. Пора выбираться из отмеченного смертью городка.

  Закинув мешок за спину, Моррест успел вылезти, выйти на ночную улочку вымершего городка и даже почти дойти до окраины, когда из-за угла раздался знакомый стук армейских сапог. Но солдаты давно ушли из города! Еще когда все только начиналось...

  Не понимая, что происходит, Моррест метнулся за угол ближайшего дома и обратился в слух. Нет, шли не строем, не чеканя шаг и не ударяя в землю древками копий. Но не походило это и на торопливые перебежки от дома к дому "чистильщиков". Скорее - прогулка рванувших в самоволку солдат. Но кому придет в голову гулять по враждебному - назовем вещи своими именами - и зачумленному городу? Тут же из любого окна может прилететь стрела!

  Все прояснила отданная хрипловатым начальственным голосом команда:

  - Р-разговорчики! Отставить балаган! Факелы поджигай! Бросай!

  Басовитое гудение пламени - и отчетливо потянуло паленым. Попавший на соломенную крышу огонь гудел, стремительно набирая силу. В луже посреди улицы сверкнули отблески пламени. Из пламени раздался отчаянный крик.

  - Не подпускать! Афвел!!!

  Свист стрелы, крик оборвался. Воображение уже рисовало Морресту, как кто-то, как и он, переживший болезнь, пытается выбраться из окна горящей избы. Может, на голове горели волосы - высушенные зноем избы разгораются быстро, да и до потолков тут еще не додумались, крыша есть, и ладно. Хладнокровный выстрел, с двадцати шагов промахнется лишь полный профан или в хлам пьяный. Длинная стрела по оперение уходит в грудь мужчине... или женщине, или прошивает навылет ребенка - она ведь рассчитана на рыцаря в полном доспехе. Крик захлебывается, тело валится в огонь, прогоревшие стропила проваливаются, тело исчезает в огненном вихре. Одновременно новые факелы летят в окна соседних домов. Там крики не раздаются, только ревет голодное пламя. Западный ветер тянет дым и искры вглубь обреченного городка, и вскоре от гари начинают слезиться глаза.

  Он не знал, какими силами и где еще действуют алки. Никогда в подобных операциях не участвовал - ни в качестве "санитара", ни в роли дичи. Но хватало и простой логики: наверняка алки оцепили Самур еще до начала эпидемии, перехватив не только дороги, но и проселки. Ближайшие города и деревни предупредили, что началась эпидемия, и нельзя никого впускать. Так что бесполезно просачиваться через кордоны в Алкию: в окрестных селах встретят стрелами. Да и сам он не местный. Не проскочит. А если идти на восток? Если верить картам во дворце у Амори, лес тянется до долины Эмбры, бывшей имперской столицы. Даже для здоровых людей - добрых полтора месяца пути по нехоженым лесам. Где когда-то, если верить Альдину, пропал целый легион, несколько городишек типа Самура и куда не совались даже вездесущие авантюристы. Ну, а как преодолеть эти четыреста девяносто миль, считай, тысячу километров, ослабленным болезнью, лишенным припасов людям? Но даже если пройдут, не отдав душу в какой-нибудь чащобе - так уже никого не заразят, или умрут, или выздоровеют.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});