ПАЛАЧИ И КИЛЛЕРЫ. - П. Кочеткова

Социалистическая Эстония в это время распевала советские песни и покорно учила русский язык. Он ничего не знал о своей семье, родственники же его почти похоронили. Домой хотелось ужасно. Этим его и подцепили. Однажды, сидя в кабачке, он услышал: родные места посетить можно — но, как бы сказать, не совсем за так.

И в одно апрельское утро 1950 года шпион Эвальд Халлиск, получив задание организовать движение сопротивления, вместе с коллегами по шпионству сел в катер и отбыл в направлении родины.

Высадить их решили в Литве — эстонский берег сильнее охранялся из-за близости Финляндии. Кроме того, у шведов была связь с Литвой, в Швецию приезжал литовец, который сильно пропагандировал литовское движение сопротивления, говорил, что у них есть опорный пункт и к тому же слабо охраняется. Все это, как выяснилось потом, было ловушкой.

Их здесь явно ждали. Они бросились в лес, попутно обнаружив, что высадились в неправильном месте — капитан ошибся на б километров. Один из них ушел в разведку и больше не вернулся. Район высадки оцепили. Они с напарником упорно двигались к месту условленной встречи. Наконец, попали в засаду. Вдалеке слышался лай собак и стрельба, они зарыли в землю бумаги и приготовились умирать.

Напарника убили. Эвальд еще пару дней странствовал по лесу, добираясь до опорного пункта, где его и взяли. Ампула с ядом осталась в рюкзаке, который он выбросил по дороге, чтобы легче было бежать. "Так закончился мой орлиный полет", — посмеиваясь, говорит через 45 лет шпион Эвальд Халлиск, который, как и его неудачливые друзья, наивно верил, что Америка вот-вот швырнет атомную бомбу, а Швеция придет освобождать Эстонию.

Бедняжка Маргарет так никогда и не узнала, куда исчез отец ее ребенка. Он же, сказав ей, что уходит в море, заботливо написал несколько писем, попросив шведскую разведку время от времени опускать их в почтовый ящик. И был абсолютно уверен, что шефы выполнят его договор — половину его заработка, равного среднемесячной шведской зарплате, каждый месяц будут посылать Маргарет, а другую половину класть в банк на его имя — вплоть до возвращения.

… Оставшись на временно оккупированной территории СССР в мае 1942 года, Халлиск Эвальд Янович добровольно вступил в караульный батальон тартусской дружины «Омакайтеме», позднее переведенной в состав немецкой армии. Весной 43-го перешел в эстонский легион СС, окончил военную школу и получил звание унтершарфюрера (младший унтер-офицер). После разгрома бежал в Швецию.

Летом 48-го в целях свержения советской власти в Эстонии и восстановления ее самостоятельности дал согласие сотрудничать со шведской разведкой: при вербовке получил кличку Хабе (Борода)… В 1948–1949 годах окончил разведывательные курсы, в апреле 50-го был нелегально переброшен на Территорию СССР, имея с собой 83 предмета шпионского снаряжения, в том числе автомат, пистолет, микрофотоаппарат, советские деньги — 2599 рублей, химикаты для тайнописи, фальшивый советский паспорт, топографические карты Эстонии, Литвы, Латвии и Севера-Запада России, резиновую полицейскую дубинку, охотничий нож, 62 пары наручных часов и изделия из золота".

Вообще-то Халлиск утверждал, что часов было 100 пар, и они были предназначены для реализации за советские рубли, но все остальное украли солдаты, и что якобы но этому поводу есть даже какая-то бумага на офицера КГБ. Может, и гак было, а может, они ржавеют себе где-нибудь до сих пор в лесах. Главное, что после всех допросов сначала в Вильнюсе, потом в Таллинне, ему бешено повезло. Сидя в «Бутырке» он узнал приговор: 25 плюс 5 плюс 5. Повезло — потому что сначала приговорили к смертной казни, но тут вышел сталинский указ, согласно которому пяти тысячам приговоренных смертную казнь заменили на 25 лет.

Сидел он поначалу в Магаданской области, его долго в одном лагере не держали, боялись, что он что-нибудь организует — все ж таки за границей получил выучку. Был заключенный Халлиск на хорошем счету, русский язык исправно изучал, да к тому же, обладал вывезенной из Швеции квалификацией электрика.

Однажды, когда прошло уже 7 лет, некстати началась антишпионская кампания: вышел материал в «Известиях», потом как раз фильм сняли — и арестанта Халлиска опять отправили на строгий режим. Что ни говори — была сила печатного слова!..

Наконец, он оказался в мордовском лагере. К тому времени уже говорил по-русски, работал лагерным электриком и не считался особо опасным преступником. С соседом ему опять не повезло — это был секретарь Ленина Синкевич, получивший 10 лет за то, что публично обозвал Никиту Сергеевича свиньей. Синкевич взялся хлопотать за своего эстонского друга и писал за него письма в инстанции.

Наверное, в свое время он был хорошим секретарем, потому что депеши из Мордовии в Москву летели каждый месяц и составлены, надо сказать, были грамотно: со ссылками на постановление ХХП-гo съезда КПСС о допущенных во время культа Сталина нарушениях законности. И подпись придумал: жертва произвола культа личности и узаконенного беззакония Эвальд Халлиск.

Неизвестно — повлияли ли писания Синкевича или времена изменились, но в 1.965 году состоялся новый суд.

К тому времени 25-летние наказания отменили, а Халлиск свои 15 лет уже отсидел, заслужил хорошую характеристику и плюс ко всему стал начальником отряда — его взяли да и выпустили.

Так бы и жил он на эстонском хуторе, работая электриком, если бы в 1992 году о нем не вспомнил вдруг шведский журналист. И не выяснил, что в Швеции живет сорокадвухлетний гражданин Петер Лундстрем, странно похожий на Эвальда Халлиска и ничего не ведающий о судьбе отца. И он организовал однажды их трогательную встречу в Таллинне. Маргарет до этого дня не дожила.

И Эвальд Халлиск, не веря происходящему, победно отправился в Стокгольм, чтобы снова найти ту дачу с розами в глиняных горшках, где его учили азам разведискусства. А заодно и поинтересовался — выполняла ли шведская сторона условия договора, потому что за 42 года на его счет должна была набежать приличная сумма. Оказалось — не выполняла! И пострадавший Халлиск стал требовать своего.

И, представьте себе, вытребовал! Правда, не совсем то, что хотел. Адвокат полагал, что он вправе претендовать на 30 миллионов крон, сам Эвальд скромно просил 5, но шведский риксдаг выделил ему полмиллиона — да и то не за службу, а за сибирские страдания. Дескать, Халлиск боролся за независимость Эстонии, а Швеция тут ни при чем. По Эвальд не зря учился в разведке. Вернулся в Эстонию, пробежал по архивам, добыл копии кагэбэшных дел, где ничего не сказано об освободительном движении, а, наоборот, о шпионаже в пользу Швеции, и… подготовился к новому суду, попутно написав книжку с условным названием "Посланный на смерть".

Корреспонденты нашли его все на том же стареньком хуторе неподалеку от Тарту. Большая комната с лампой из старинного колеса пропахла запахом сауны. Жена и внучки собирали свеклу.

А сам хозяин, попивая пивко, показывал протоколы допросов и чувствовал себя весьма комфортно. Шведская Маргарет умерла, эстонская невеста его не дождалась — с ней он иногда встречается и чинно пьет кофе, русская любовь так и сгинула, наверное, где-то в лагерях. И в 54 года красавец мужчина с внешностью оперного певца, наконец, впервые официально женился на женщине с именем Айно. Знала ли она о том, что выходит замуж за шпиона? Сам он, во всяком случае, ей этого не рассказывал.

Остаться в Швеции Халлиск не захотел, сын Петер, с которым они с трудом объясняются по-шведски, ему иногда помогает, билеты покупает в Стокгольм и обратно. Эвальду и так неудобно: ведь его не воспитывал! Но деньги за книжку, заказанную шведским издательством, они поделят он уже решил.

Живет Эвальд Халлиск на пенсию электрика, ждет доходов от собственной авторемонтной мастерской, а из личного автопарка имеет лишь старенький трактор. А еще хочет создать музей шведско-российской разведки и убедительно просит советскую кагэбэшную общественность вернуть ему по этому случаю предметы шпионского снаряжения, конфискованные 45 лет назад.

(Сапожникова. Г. "Хороший русский — мертвый русский". Комсомольская правда, 24 октября 1995).

ЭКСТРАНСЕНС УРИ ГЕЛЛЕР И ЦРУ

Ури Геллер — человек, обладающий уникальными способностями. Он способен усилием воли сгибать металлические предметы, телепатически угадывать и передавать мысли на расстоянии, воздействовать на часовые механизмы и компьютерные системы.

Геллер в детстве мечтал о работе в разведке. Отец Ури в свое время (40-е годы) вступил в Хаганах — секретные внутренние войска в Палестине. Хаганах принимал участие в терроризме и постоянно контролировал ход сражений между британцами, арабами и экстремистскими шпионскими группировками.

В подростковом возрасте Ури Геллер познакомился на Кипре, где в ту пору жил с мамой, с офицером израильской разведки Джоафом. Они подружились. Ури выполнял мелкие поручения своего старшего друга. Джоаф погиб, когда Ури служил в израильской армии.