Уго Чавес - Константин Сапожников

Из баталий за победу на референдуме Чавес вышел политически окрепшим. Он сделал должные выводы из критических для правительства событий 2002—2003 годов. Сыграло свою роль и стремление администрации Буша к созданию внутреннего и внешнего фронтов давления. Постоянные «напоминания» Вашингтона о том, что он, Чавес, не имеет поддержки внутри страны, а на международной арене находится в изоляции, побудили его к решительным действиям по укреплению позиций боливарианской власти в беднейших слоях населения и малообеспеченных кругах среднего класса. Утверждения Вашингтона о том, что Чавес своим «радикализмом» способствует росту изоляции страны на международной арене, всегда были надуманными. Реформаторские усилия бо- ливарианского лидера с живым интересом воспринимались в мире, потому что он предлагал альтернативу неолиберальной модели, которая скомпрометировала себя неэффективностью и неоколониальной подоплёкой.

Как ни пытались помешать внутренние и внешние саботажники боливарианским реформам, они набирали силу, вовлекали в производственно-экономическую жизнь тех венесуэльцев, которые раньше не имели доступа к кредитам, к льготному приобретению оборудования для небольших предприятий (в том числе кооперативных). К негодованию латифундистов, невозделанные земли конфисковывались и передавались крестьянам. Правительство поощряло создание кооперативов, субсидировало закупки сельскохозяйственной техники. Одновременно в провинции начали восстанавливать старые и возводить новые перерабатывающие комплексы, модернизировать авто- и железные дороги, строить новые посёлки, больницы, школы.

Победный опыт отзывного референдума, по мнению Чавеса, необходимо было использовать на следующих президентских выборах. Он поставил перед боливарианцами задачу добиться на них максимально убедительного результата: «Если мы в 2006 году выиграем с преимуществом в 500 тысяч голосов, правительство будет восприниматься как слабое. Никто из нас не должен думать, что мы неуязвимы, мы весьма уязвимы. Враги не дремлют».

Оппозиционный публицист, забывая с инфантильной лёгкостью о том, кто именно затеял перманентную войну с боливарианским правительством, осуждающе резюмировал: «В своей тотальной, конфликтивной и никоим образом не плюралистической концепции исполнения властных полномочий Чавес нуждается в убедительной победе на выборах. Организованная оппозиция, составляющая не менее сорока процентов избирателей, представляется Чавесу ужасной проблемой для управления государством, поскольку он не готов к сосуществованию с оппонентами. И тем более он не воспринимает её как организованного противника, альтернативную возможность власти. Постоянное стремление к ликвидации оппозиции является политикой правительства и государства: абсолютное отрицание ценностей и этики демократии. Подлинный демократ никогда не будет ощущать, что его правительство “шатается” только потому, что победа на выборах достигнута минимальным преимуществом голосов».

На место «засветившегося» связями с заговорщиками посла Шапиро был назначен Уильям Браунфильд. До прибытия в Каракас он представлял США в Чили, где приобрёл репутацию «эксцентричного дипломата с самоуверенными техасскими манерами». В профессиональном активе Браунфильда были участие в подготовке «Плана Колумбия», «кураторство» андского, карибского и кубинского направлений в Госдепартаменте, доработка соглашения о свободной торговле между США и Чили. Когда Браунфильд только начинал карьеру в Госдепартаменте, его направили вице-консулом в нефтяную столицу Венесуэлы Маракайбо (в 1979 году). Традиционно должности в этом консульстве занимали сотрудники ЦРУ и военной разведки. Стратегически важная точка! Поэтому были все основания сомневаться в дипломатической «чистоте» посла.

В напутственно-прощальных статьях чилийская пресса писала, что американцу удалось многого добиться в Сантьяго- де-Чили, установить полезные связи с предпринимателями, политиками, деятелями профсоюзов и владельцами СМИ, которые помогли Соединённым Штатам упрочить позиции в Чили, наладить доверительный диалоге президентом Рикардо Лагосом и «без скандалов» решать возникавшие проблемы. Чилийские журналисты отмечали умение Браунфильда оставаться в тени, если того требовали обстоятельства. Журналисты были единодушны в том, что послу «это качество особенно пригодится при ведении дел с правительством Чавеса».

Во время слушаний в сенате Браунфильд разъяснил свою точку зрения на венесуэльские проблемы, сделав акцент на необходимости «большего международного участия в разрешении политического кризиса в Венесуэле». Ключевым аспектом слушаний в сенате была нефтяная проблематика: что собирается делать Браунфильд в этой стратегически важной области? Он ответил уверенно: «Усилить роль Венесуэлы как традиционного источника поступления энергоресурсов для американского рынка, добиваясь того, чтобы поставки были надёжными и своевременными». — «Но как быть с венесуэльскими угрозами прервать нефтепоставки в Соединённые Штаты?» — прозвучал вопрос. Браунфильд ответил без колебаний: «Нефтяные отношения между обеими странами очень важны, но нефть — это сырьевой ресурс, который США могут приобрести в другом месте. А Венесуэла может переработать свою нефть только в Соединённых Штатах, одной из немногих стран, которые обладают подобной технологией. Прекращение поставок привело бы обе страны к проблемам и, возможно, не отвечает их интересам. Я бы полагал такое решение чрезвычайной мерой для обеих сторон».

Браунфильду пришлось три месяца дожидаться агремана. Отношения боливарианского правительства с оппозицией оставались конфликтными, и Чавес считал «тактически полезным» подержать нового американского представителя за пределами Венесуэлы. Он был уверен, что дестабилизационная политика Буша не претерпит существенных изменений после прибытия нового посла, об организаторских способностях которого и его умении «отстаивать американские интересы» президент был информирован. На все попытки посольства США в Каракасе «ускорить» получение агремана в МИДе отвечали: «У нас внутреннее реформирование — надо подождать» или «Ваше представление передано президенту».

В мае 2004 года посольство США наконец получило извещение о готовности Венесуэлы принять Браунфильда. В начале октября он вручил тогдашнему министру иностранных дел Хесусу Арнальдо Пересу копии верительных грамот, оптимистично заявив: «Мы готовы, расположены и преисполнены энтузиазма, чтобы решать задачи по улучшению двусторонних отношений между нашими странами и сотрудничеству в региональных вопросах». Опытный посол постарался произвести самое лучшее впечатление на Переса: «Я буду делать всё возможное в интересах обеих стран для достижения процветания, безопасности и демократии, с учётом плодотворной 190-летней истории дипломатических отношений Соединённых Штатов и Венесуэлы».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});