Одержимая - Фейт Хантер

Мужчина на другой стороне коридора тихо рассмеялся:

— Ты ее освободишь — и она разорвет тебе глотку на радостях. Любой из нас не удержался бы. — Он принюхался, задрав голову и облизывая губы. — Твой запах мне знаком. Ты была на вечеринке у Пеллисье. Что-то в тебе есть не совсем человеческое. Аппетитно.

— Хорошенькая благодарность, — отозвалась я. Встала и отошла от Доминик. — Придется подождать, пока я не прикончу вашего магистра.

— Нет! — вскрикнула Доминик. — С какой стати ты хочешь убить Грегуара?

Вурдалак у противоположной стены зло рассмеялся:

— Ты так ничего и не поняла. Пусть ты и не человек вовсе, но так же глупа. Грегуар — не выродок. Нет! Он тоже в плену, вот уже месяца два или больше. И на ногах у него такие же серебряные кандалы. Все еще жив, но слабеет с каждым днем. Я чувствую, как бьется его сердце, медленно и тихо.

— Надо было приходить, когда я просила, — повторила Доминик. — Надо было приходить...

Теперь мозаика сложилась. Упырь пил кровь Грегуара, поэтому на вечеринке у Лео Доминик просила меня прийти. На месте она побоялась рассказать мне подробности, значит, выродок был поблизости, подслушивал. Как же я могла так сглупить? Я достала крест из куртки.

— Где он держит вашего магистра? И почему вы в кандалах? Только для того, чтобы пить кровь? И самое главное — кто тогда выродок?

Мужчина на противоположной стороне засмеялся. Доминик зарыдала. Вампиры у двух других дверей зазвенели своими цепями. По лестнице поднималась Коррин с ножом для разделки мяса в руке.

— Я знаю, что теперь моей семье не жить. Но я позвонила в резиденцию Пеллисье, — сказала она Доминик, по ее морщинистому лицу струились слезы. — Слуга магистра Нового Орлеана уже выехал.

Снаружи дом осветили фары подъезжающего автомобиля. Мотор замер. Хлопнули двери. Должно быть, они совсем близко. Похоже, не видать мне денежек за поимку выродка как своих ушей. Коррин взвизгнула и бросилась на меня.

Я втолкнула Доминик в ее комнату, она упала на пол, я залетела внутрь за ней и быстро захлопнула дверь. Оставшаяся в коридоре Коррин что было сил вонзала лезвие ножа в дверь с криками: «Доминик! Доминик!»

Я упала на одно колено и близко наклонилась к вампирше, чувствуя ее слабое дыхание. Сунула испускавший холодный, яркий свет крест прямо ей в лицо.

— Где выродок держит магистра? Почему вы в кандалах? И самое главное — кто выродок?

После ее ответа я сделала глубокий выдох.

Когда приехавший поднялся на второй этаж, я уже стояла в окне, выходившем в сад на заднем дворе. Призвав на помощь Пантеру, я прыгнула, ударилась о землю, свернувшись, покатилась, побежала через лужайку. Одним прыжком перемахнула через двухметровый забор, поспешила к мотоциклу, спрятанному в тени в трех кварталах от дома.

Глава 25

Колдовская сила

Я завела мотор и прижалась к мотоциклу, крепко держась за руль. Пантера согнулась вместе со мной, подставив лицо ветру, открыв рот, втягивая запахи. Я направлялась за пределы города вдоль Миссисипи. То, что я собиралась сделать, нанесет большой урон Совету вампиров в целом и клану Пеллисье в особенности. Когда я завершу задуманное, головы мне не сносить.

С треском обрушившаяся молния осветила разорванные края неба. Дождь разрезал воздух и больно хлестал в лицо. Я ехала вперед сквозь ненастье и к тому времени, как нашла старый дом, промокла насквозь. Свернула на подъездную аллею между рядами дубов вслед за двумя медленно двигавшимися под дождем машинами. Обогнала обе, сидевших внутри людей в темноте было не разглядеть. Охрана? Впрочем, какая разница. С такой реакцией им все равно за мной не поспеть.

Снова грянул гром и сверкнула молния. Ветер принес свежий человеческий запах выродка. Я нажала на газ и склонилась, вплотную прижавшись к мотоциклу. Колеса заскрежетали по деревянным ступенькам крыльца, входная дверь отлетела, и я на полных парах въехала в дом. Дверь ударилась о стену с таким грохотом, что кости задрожали. Влетев в дом, я развернулась на гладком и блестящем гербе на полу и заглушила мотор. Звякнуло стекло, как будто что-то разбилось.

Сработала сигнализация, монотонный звук сначала раздавался тихо, но потом стал нарастать, готовясь перейти в протяжный вопль. Мотоцикл ехал с такой большой скоростью, что мотор все еще шумел, а назойливая сигнализация всего лишь свидетельствовала о безотлагательности дела. Опустив подножку, я стянула шлем и проверила, снят ли «бенелли» с предохранителя. Прижала дробовик к груди. Пускать его в дело я не собиралась, только если не останется другого выхода. В доме пахло людьми: одну женщину с широко открытым ртом я заметила на кухне.

Засунув руку под куртку, я выправила рубашку из джинсов. Один из амулетов Молли упал на влажную перчатку. Даже сквозь нее заряженный сгусток колдовской силы обдавал руки жаром. Я держала амулеты ближе к телу, чтобы заклинание, призванное защищать меня, вновь набрало былую мощность. Теперь амулеты, как и «бенелли», были заряжены и стояли на предохранителе. Мотор наконец-то затих. Я заправила рубашку и повертела головой вокруг шеи, чтобы расслабить мышцы, напряженные за время долгой езды.

Взбежала по винтовой лестнице справа, ковер с высоким ворсом глушил осторожные звуки шагов. Капли дождя вихрем разлетались вокруг. Остро чувствовался запах выродка в обличье вампира. Сигнализация по-прежнему вопила.

На лестничную площадку выскочил Иммануэль, сын Лео, в облаке серебряного света — превращение было в самом разгаре. За секунду я успела разглядеть стильные брюки, голые ноги, выпущенную и расстегнутую рубашку и голую грудь. Я поднялась на площадку. Вытащила кол. Сирена визжала на пределе своих возможностей.

Он с силой выпростал лапу, разрезав когтями воздух одним молниеносным движением. Я увернулась, быстро наклонив голову. Наметив точку на его груди, скользнула вперед под лапу, защищавшую корпус, и вонзила кол. С трудом он вошел под ребра.

Он отшатнулся. Я вытащила крест и приблизилась. От креста исходило лишь слабое мерцание. Иммануэль упал на высокий пьедестал. Статуя угрожающе зашаталась и повалилась. Мраморная статуя. На каменном пьедестале. Он взревел. Камень треснул. Статуя взорвалась, так и не ударившись об пол. Меня обсыпало мраморной пылью и шрапнелью осколков, сильно поцарапавших кожу. Иммануэль притягивал массу. Я всадила кол ему в самое сердце. Он умер бы, будь он скинуокером, обращенным вампиром...

«Не вампир, — сказала Пантера. — Скинуокер. Пожиратель печени. Занял место Иммануэля».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});