Творения. Том первый: ДОГМАТИКО-ПОЛЕМИЧЕСКИЕ ТВОРЕНИЯ. ЭКЗЕГЕТИЧЕСКИЕ СОЧИНЕНИЯ. БЕСЕДЫ - Василий Великий

Лице, к Которому изречены слова, премудро и искусно употреблен этот образ беседы.

Твердь – это не небо, сотворенное ранее

3. Во-вторых, должно исследовать, иное ли что, отличное от неба, сотворенного в начале, эта твердь, которая и сама называется небом, и точно ли два неба?

Философствовавшие [824] о небе [825] согласились бы лучше лишиться языка, нежели признать сие истинным. Ибо они предполагают, что небо одно и что нет естества, из которого могло бы произойти второе, третье и так далее небо; потому что вся сущность небесного тела, как они думают, издержана на составление одного неба.[826] И круговращающееся тело, говорят они, одно и притом ограничено; если же оно употреблено на первое небо, то ничего не остается к происхождению второго и третьего неба. Так представляют себе те, которые, кроме Создателя, вводят несотворенное вещество и, сложив первую басню, увлекаются к последующей лжи.

Мнения философов о небе

Но мы просим эллинских мудрецов [827] не смеяться над нами, пока они не кончат между собою своих споров. Ибо есть между ними и такие, которые говорят, что небес и миров бесчисленное множество.[828] Но когда изобличат они невероятность последнего мнения, употребив самые сильные доводы, и с геометрической неизбежностью докажут, что по природе невозможно быть другому небу,[829] кроме одного, тогда особенно посмеемся над их чертежной мудростью и ученым пустословием, если только они, видя, что от одинаковой причины происходят и один пузырь, и многие пузыри, при всем том сомневаются касательно многих небес, достаточно ли созидающей силы к приведению их в бытие. Ибо думаем, что крепость и величие небес немного превосходят эту влагу, в виде пузырей, надувающуюся в родниках, если обращено будет внимание на превосходство Божия могущества. Так смешно их понятие о невозможном! А мы столько далеки от мысли не верить второму небу, что взыскуем и третьего неба, видеть которое удостоен был блаженный Павел (2 Кор. 12:2). Псалом же, наименовывая небеса небес (Пс. 148:4), подал мне мысль и о большем числе небес.

И это нимало не страннее тех семи кругов, по которым, как все почти согласно признают, вращаются семь звезд и которые, как говорят, приноровлены друг к другу наподобие кадей, одна в другую вложенных, и, двигаясь противоположно вселенной, по причине рассекаемого ими эфира, издают какой-то благозвучный и гармонический голос, который превосходит всякую приятность сладкопения.[830] Потом, когда у говорящих это требуют чувственного подтверждения, что отвечают они? То, что мы по первоначальной привычке к сему звуку и прислушавшись к нему с первого мгновения бытия, от долговременного упражнения в слушании потеряли ощущение, подобно людям, у которых уши постоянно бывают поражаемы стуком в кузницах.[831] Обличать ухищренность и гнилость таких рассуждений, когда это ясно показывает каждому собственный его слух, не дело человека, который умеет беречь время и предполагает слушателей людьми разумными.

Но, внешние учения оставляя внешним, возвратимся к учению церковному. Некоторыми прежде нас сказано, что это не творение второго неба, но полнейшее повествование о первом небе, потому что там описывается вообще творение неба и земли, а здесь Писание передает нам, как происходили и небо и земля окончательным образом. Но мы говорим, что поскольку передано нам и другое имя и особенное назначение второго неба, то оно отлично от сотворенного в начале, имеет естество более плотное и служит во вселенной для особенного употребления.

Разделение вод и сущность тверди

4. И рече Бог: да будет твердь посреде воды, и да будет разлучающи посреде воды и воды. И сотвори Бог твердь, и разлучи Бог между водою, яже бе под твердию, и между водою, яже бе над твердию (Быт. 1:6, 7).

Прежде нежели коснемся смысла написанного, попытаемся решить возражение, какое делают иные. Ибо спрашивают у нас: если тело тверди шарообразно, как показывает зрение, а вода текуча и скатывается с возвышенностей, то как было возможно утвердиться воде на кривой окружности тверди? Что будем отвечать на сие? То особенно, что ежели видим какую вещь с внутренней вогнутости кругообразною, нет еще необходимости заключать, что и внешняя ее поверхность сделана шаровидно, вся выточена на станке и гладко выведена. Иногда видим каменные потолки в банях и постройку пещеровидных зданий, которые, если смотреть изнутри, выведены полукружием, а сверху строения имеют часто ровную поверхность. Посему ради таких причин не должны и сами они затрудняться в деле и нас затруднять, как будто не можем удержать воды вверху.

Теперь следует сказать, какое естество имеет твердь и для чего повелено ей занимать средину между водою.

Наименование тверди в Писании обыкновенно дается тому, что имеет превосходную крепость; например, когда говорится: Господь утверждение мое, и прибежище мое (Пс. 17:3); и: Аз утвердих столпы ея (Пс. 74:4); и: хвалите Его во утверждении силы Его [832] (Пс. 150:1). А писатели внешние называют твердым тело как бы плотное и наполненное, в отличие от тела геометрического. Геометрическое же тело есть то, которое состоит в одних [пространственных] измерениях, то есть в широте, глубине [833] и высоте, между тем как твердое тело сверх измерений имеет и упругость. Но в Писании обыкновенно что имеет силу и неуступчиво, то называется твердию; так, часто употребляется сие слово и о сгустившемся воздухе, например, когда говорится: утверждаяй гром (Ам. 4:13). Ибо твердость и упорство воздуха [834] заключенного в полостях облаков и усильным исторжением производящего громовый треск, Писание наименовало утверждением грома.[835]

Посему думаем, что и теперь употреблено сие слово о каком-нибудь твердом естестве, достаточном к удержанию воды, которая удобно скатывается и разливается. Но на том основании, что, по общепринятому мнению, твердь представляется происшедшей из воды, не следует еще почитать ее подобной или [836] отвердевшей воде [837] или такому веществу, которое получает начало чрез процеживание влаги, как, например, камень кристалл, который, как сказывают, превращается из воды вследствие чрезвычайного ее отвердения,[838] или слюда, образующаяся между металлами, а это такой прозрачный камень, имеющий преимущественно ему свойственный и самый ясный блеск, что если найден в чистом своем виде, не источен какой-нибудь гнилостью и не наполнен внутри трещинами, то прозрачностью подобен почти воздуху. Посему мы не уподобляем тверди ничему такому. Ибо, конечно, детскому и простому разуму свойственно иметь такие понятия о небесном. А также, хотя и все находится во всем, огонь в земле, воздух в воде и прочие стихии одна в другой, так что из стихий, подпадающих чувствам, ни одна не