Искры - Раффи

выдадут меня.

— А ведь они обещали принести еще вещей — и ты приобретешь?

— Да, приобрету.

Откуда у Аслана столько денег, недоумевал я, он так щедро раздает их, словно луковичную шелуху…

Глава 7.

ЕПАРХИАЛЬНЫЙ НАЧАЛЬНИК

— Сегодня мы отправимся с визитом к епархиальному начальнику, — предупредил меня Аслан, — но к нему с пустыми руками не пойдешь. Надо будет понести подарок, На востоке чиновные лица очень любят получать дары.

И он достал из ящика изящную табакерку,

— Но, ведь, ты паше ничего не понес?

— Взамен я пользую его сына.

Мы сели на лошадей, предоставленных нам мастером Фаносом, и направились в город. Сегодня с нами не было гавазов, мы были одни. По дороге Аслан вновь напомнил мне, чтоб я не забывал своей роли…

Дом епархиального начальника находился рядом с храмом святого знамения.

Помещение, занимаемое архиереем, не отличалось роскошью дворца паши́, но по всему внутреннему устройству очень походило на него. Разница была в том, что тут не было евнухов, чернокожих рабов и гарема. Зато здесь была та же тюрьма, где людей подвергали различного рода взысканиям, где процветало взяточничество, душившее всякое правосудие.

Его преосвященство умел соблюдать внешнее благолепие, подобающее его высокому сану. Навстречу нам высыпала толпа слуг; помогли слезть с лошадей и повели в приемную. Здесь нам пришлось прождать минут десять, прежде чем представиться его преосвященству.

Гостиная, куда нас ввели, была сплошь устлана роскошными коврами. Отсутствовала, как и везде в этом городе, европейская мебель. В почетном углу комнаты, против входа, на мягких подушках, покрытых черным бархатом, сидел его преосвященство; ему было лет под пятьдесят: среднего роста, с роскошной черной с небольшой проседью бородой и с серьезным, подобающим его сану, взглядом. Голову он чуть наклонял набок и имел скромность смотреть снизу вверх. На нем была надета длинная широкая ряса из черного атласа с широкими рукавами на красной шелковой подкладке. Из-под рукавов виднелись красивые подрукавники из розового бархата, застегнутые серебряными пуговицами. В правой руке он держал длинные четки из крупного желтого янтаря, часть которых была обмотана вокруг кисти; на мизинце сверкал архипастырский золотой перстень с крупным розовым камнем. Этот почтенный человек совмещал духовное звание с великолепием властителя.

Аслан подошел к его преосвященству, хотел приложиться к руке, но тот не дозволил, любезно пожал ему руку и усадил его справа, рядом с собой,

Я поцеловал руку его преосвященства и остался стоять на ногах.

— На каком языке могу вести беседу с вами, г. доктор? К сожалению, я не владею ни одним из европейских, языков, — сказал архиерей.

— Я говорю почти на всех языках востока, за исключением армянского, — ответил Аслан по-турецки.

— И весьма похвально, что европейцы, посещающие нашу страну, владеют местными языками: им гораздо легче ознакомиться с нашим краем. Вы, г. доктор, как мне сообщили, прибыли к нам, главным, образом, для изучения клинообразных надписей. Но без знания армянского языка, думается мне, вам очень трудно будет разобраться в клинописи.

— Вы заметили весьма правильно, ваше преосвященство; правда, я не владею разговорной армянской речью, но я достаточно хорошо изучил древнеармянский язык.

— Простите за неуместное любопытство: где вы изучали эти языки?

— Я провел долгие годы в Индии и там изучил персидский и древнеармянский языки; затем я жил в Египте и усвоил арабский и турецкий.

— Какое богатство владеть столькими языками, — заявил епископ с чувством особой удовлетворенности. — Разумеется, г. доктор, вы отлично усвоили и обычаи востока?

— Можете убедиться в этом, ваше преосвященство, — ответил, смеясь, Аслан, — я сижу на подушке по-восточному, поджав под себя ноги.

Преосвященный также рассмеялся.

В гостиную вошел довольно привлекательный, хорошо одетый юноша с серебряным кофейником в правой руке и с серебряным подносом в левой; на подносе стояли две китайские чашечки на серебряных блюдцах. Великолепная посуда с ароматным напитком сверкала от чрезмерной чистоты. Он медлительно, важно подошел к нам, разлил по чашкам кофе, сперва поднес гостю, а затем его преосвященству. После кофе другой юноша принес серебряный наргиле. Все это напоминало угощение во дворце паши́.

— Как вижу, г. доктор, вы действительно в достаточной степени усвоили наши обычаи!

— Представьте себе, ваше преосвященство, я полюбил их, — ответил Аслан, поняв, что расспросы епископа принимают характер допроса. — Когда я возвращаюсь к себе на родину, я привожу в подарок своим родным и домашним восточные ковры, шали и утварь. Моя рабочая комната убрана в восточном вкусе. Восток увлекателен, ваше преосвященство; даже на лиц духовного звания, не любящих роскошь, он оказывает определенное воздействие.

— К примеру — на меня! — ответил епископ, поняв скрытый намек собеседника. — Я, г. доктор, следую примеру одного из наших известных патриархов. Он одевался очень богато, опрыскивал себя благовонными маслами, посыпал бороду и волосы золотистым порошком, жил в роскоши. Раз во дворце за обеденным столом султан сделал ему замечание, что духовному лицу нe подобает такая роскошь и изнеженность.

Вместо ответа патриарх отвернул ворот облачения: под роскошным шелковым одеянием на голое тело была надета грубая колючая власяница из козьей шерсти, какую в прежние времена надевали на преступников, чтоб причинить им больше страданий; впоследствии власяница вошла в обиход у пустынников, подвергавших тело самым тяжелым испытаниям.

Аслан был уверен, что у его преосвященства под черной атласной рясой не имеется власяницы, но все же согласился с ним.

— Да, на востоке внешний блеск имеет большое значение.

— Да, он необходим, — вставил архиерей, — местное население думает больше глазами, чем головой. Возьмем моего предшественника. Когда он являлся к паше, его заставляли ждать часами. А почему? Лишь потому, что он приходил пешком, в обычной монашеской рясе. Со мной так не поступают…

— Ваш пашá вполне корректный человек, — прервал его Аслан, желая переменить тему беседы.

— Препочтеннейшая личность! Человек он высоких нравственных правил, любит народ, умело правит страной; подобного ему не сыщешь. Он в восторге от вас, г. доктор… и сравнивает вас с Лохманом[59]: за короткий промежуток времени вы оказали большую помощь и самому пашé и его сыну. Я на днях был у него; он без конца говорил о вас. Пашá все спрашивал, чем он может отплатить вам.

— Особых услуг я не оказал ему, — ответил Аслан, — но готов, если позволит время, еще больше услужить ему, — он вполне достойный человек тем более, что вы отзываетесь о нем с такой похвалой.

— Вполне правильно! Он заслуживает всяческих похвал, — повторил епископ.

— Разумеется, и народ доволен таким достойным правителем.

— Все весьма довольны, в особенности христиане, но…

Епископ неожиданно оборвал речь и бросил взгляд