История России. XX век. Деградация тоталитарного государства и движение к новой России (1953—2008). Том III - Коллектив авторов

Свидетельство очевидца

Один из руководителей КГБ в годы перестройки Филипп Бобков вспоминал: «ЦК КПСС предложил создать псевдопартию, подконтрольную КГБ, через которую направить интересы и настроения некоторых социальных групп. Я был категорически против, это была чистая провокация. Тогда за это взялся сам ЦК. Один из секретарей партии занимался этим. Так они «родили» известную Либерально-демократическую партию и ее лидера, который стал весьма колоритной фигурой на политическом небосклоне» (Диалог. 2000. № 10). А. Н. Яковлев полагает, что этим заявлением Бобков отводит «вину» за создание ЛДПР от КГБ, где в действительности эта партия и была создана, в сотрудничестве с ЦК КПСС. – А. Н. Яковлев. Сумерки. С. 574–575.

В 1988–1990 гг. возникло и много других политических объединений, от монархических до анархо-коммунистических. В обществе, раздавленном тоталитарным прессом, шли постоянные ссоры и расколы, личные амбиции часто брали верх. И всё же 20 октября 1990 г. в Москве на объединительном съезде в кинотеатре «Россия» в движение «Демократическая Россия» вошло 9 партий, 19 общественных организаций и ряд депутатских групп; 37 % делегатов съезда были прежде в КПСС. Из «ДемРоссии» позже ушли ДПР Травкина, РХДД Аксючица и Конституционные демократы, но движение сохранило около 150 депутатов в Верховном Совете СССР и развернуло работу в регионах. Оно выступило за отставку правительства Горбачева-Рыжкова, за радикальную экономическую реформу с быстрым переходом к рынку и за выборы президента в РСФСР. С укреплением «ДемРоссии» завершилось становление открытой политической оппозиции КПСС.

В самой КПСС в июле 1990 г. на XXVIII съезде, который оказался последним, обнаружился разлад. Новую программу партии не удалось принять. Консервативное крыло образовало в рамках КПСС Компартию РСФСР. Сторонники коренных реформ из партии уходили. Если на заре перестройки в ряды партии приходили новые люди и ее численность достигла 21 млн, то теперь около 6 млн ушло.

Ельцин объявил в своем выступлении на XXVIII съезде, что «большинство рядовых коммунистов связывает будущее партии с демократическим крылом», предложил переименовать КПСС в партию демократического социализма, допустить в ней свободу фракций, провести ряд реформ, отстаивавшихся Демократической платформой. После того, как его предложения были отклонены, Ельцин заявил о выходе из КПСС и покинул съезд. По его примеру о выходе из КПСС заявили десятки других политиков-демократов, в том числе мэры «столиц» – Г. Х. Попов и А. А. Собчак. Их выход из КПСС сопровождался решительным переходом на антикоммунистические позиции. «Никакого коммунизма, никакого социализма!» – таков был новый лозунг. Это был второй умелый уход Ельцина.

Тем не менее, съезд под давлением Горбачева и его сторонников – Яковлева, Шеварднадзе – принял весьма радикальные для коммунистов решения о разграничении обязанностей партии и государства, в частности, о свертывании существовавшей с 1919 г. системы номенклатуры, т. е. назначения государственных чиновников по воле партии.

Сложнее, чем вопрос о роли компартии, был вопрос экономической реформы. Теоретически необходим был переход от государственно-административной экономики к рынку и частной собственности. Но в то время такой переход еще не был осуществлен нигде в мире. Он представлял собой задачу интеллектуально трудную и политически опасную. Горбачев был согласен на «поэтапный» переход к рынку, который чешский экономист 1960-х гг. Отто Шик уподоблял поэтапному переходу от левостороннего уличного движения к правостороннему: сначала с правой стороны поедут только такси, потом автобусы, потом другой транспорт. Опыт 1988–1990 гг., да отчасти и опыт НЭПа, показывали, что сосуществование административно установленных цен с рыночными не исправляет, а ухудшает положение. Тем не менее, правительство СССР строило планы перехода к рынку за 6–8 лет, в ходе так и не состоявшейся 13-й пятилетки.

Экономисты и политики «ДемРоссии» считали такой поэтапный переход безумным экспериментом, которого страна просто не вынесет. Положение осложнялось тем, что в союзных республиках, за исключением Прибалтики, серьезного интереса к реформе вообще не наблюдалось. Поэтому вопрос реформы экономики был сцеплен с не менее трудным вопросом государственного единства. И политики демократического лагеря уже в 1989 г. приняли стратегию коренной реформы «в одной, отдельно взятой республике», а именно в РСФСР. В надежде, что в случае успеха другие последуют ее примеру. Отсюда огромное внимание, которое уделялось выборам Съезда народных депутатов РСФСР, созданию поста президента Российской республики и выдвижению на него кандидатуры Бориса Ельцина.

Консервативное крыло КПСС, убедившись в своем бессилии отстранить беспринципного, по их убеждению, центриста Горбачева от руководства всесоюзной партией, решились на создание собственной Российской коммунистической партии. Учредительный съезд Российской компартии состоялся в июне 1990 г. в Москве. Ее первым руководителем был избран Иван Полозков. Врагом № 1 российские коммунисты объявили радикал-демократов, которые, по признанию Полозкова, увлекли за собой «немалую часть граждански активных людей». Но Полозков категорически отвергал и горбачевскую концепцию «общечеловеческих ценностей», доказывая, что «общечеловеческими являются ценности передового класса, то есть пролетариата». На одной из ведущих позиций в российской компартии утвердился Г. Зюганов, любимой идеей которого стало приписывание перемен в СССР тлетворному влиянию Запада, в первую очередь подрывным усилиям западных спецслужб. КГБ от поддержки саморазрушающейся КПСС переключился в 1991 г. на обеспечение КПРФ. «Плодя под наблюдением и при помощи КГБ разного рода националистические и профашистские группировки, сама российская компартия оставалась партией верхушки коммунистической номенклатуры, заботящейся больше всего о личном благосостоянии и власти» (А. Н. Яковлев). О том же самом заботилась и ВКП(б) – КПСС все десятилетия своего обладания властью над Россией.

5.3.13. Парад суверенитетов. Борьба за власть между Ельциным и Горбачевым. Поиски формы Союзного договора

Очевидная неудача экономических реформ на фоне снижения мировых цен на главный экспортный товар СССР – нефть, а вместе с ними – и доходов государственного бюджета в сочетании с гласностью и демократизацией с неизбежностью вели к усилению напряженности межнациональных отношений и дальнейшей активизации сепаратистских движений. Желая удержаться у власти в «своих» республиках, местные коммунистические руководители списывали усугублявшиеся экономические трудности на действия союзного центра («обворовывание республик Москвой») и вступали в коалицию с националистически настроенной местной интеллигенцией. Выборы в республиканские Верховные Советы, состоявшиеся в начале 1990 г., принесли народным фронтам убедительную победу.

Предложения о заключении нового Союзного договора звучали еще в начала 1989 г., но Горбачев осознал срочную необходимость пересмотра отношений с союзными республиками только к концу года. Верховный Совет СССР принял закон «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР». Горбачев полагал, что отделение союзных республик крайне нежелательно, но препятствовать республикам в реализации их конституционного права на самоопределение нельзя. Право на выход республик из Союза имелось во всех советских конституциях, оставаясь безусловной фикцией при всевластии коммунистической олигархии над всем СССР; теперь, после отмены всевластия скрепляющей СССР компартии, право на выход становилось реальностью. Горбачев полагал, что коль скоро выход некоторых республик из СССР становился неизбежным, необходимо придать этому процессу в каждом случае индивидуальный и «цивилизованный» характер: провести референдум, предусмотреть переходный период сроком до пяти лет, в ходе которого должны быть урегулированы территориальные, экономические, оборонные, имущественные вопросы, обеспечены права меньшинств и определены принципы взаимоотношений.

Президент СССР искренне верил, что достаточно объяснить народам катастрофические последствия распада СССР, чтобы они отвергли притязания своей новой правящей элиты на независимость. Президент СССР доказывал, что разрыв хозяйственных связей в условиях глубоко интегрированной экономики чреват резким спадом производства и массовой безработицей, что дезинтеграция СССР вызовет острые межнациональные и территориальные конфликты и особенно больно отзовется в судьбах этнических меньшинств и смешанных семей в самих отделяющихся республиках, что оборонный и, в том числе ядерный, комплекс представляет собой единое целое, и т. п. Однако народ в республиках полагал, что союзный центр цепляется за любую возможность, чтобы «не отпустить» их на свободу, и не верил Горбачеву, а республиканские политики, чтобы опередить конкурентов, на все лады расхваливали радужные перспективы независимого существования. В Азербайджане вождь Народного фронта Эльчибей говорил, что без СССР Азербайджан превратится во второй Кувейт по богатству своих граждан; латвийские политики обещали, что Латвия станет новой Данией, Эстония – Финляндией; Мирча Снегур видел объединенную с Румынией Молдавию преуспевающей центральноевропейской страной; а возглавивший национальное движение на Украине второй секретарь республиканского ЦК Леонид Кравчук сулил украинцам полное продуктовое изобилие и поток валюты с крымских курортов.