Иная. Песнь Хаоса - Мария Токарева

по степям, может, сами. Никто нас больше ни к чему не принудит. Никто не изгонит. Пройти бы только Пустынь Теней.

Он нахмурился и помрачнел. Котя замечала это даже сквозь темноту. С некоторых пор она прекрасно видела ночью. Разве только краски мира сменялись на синевато-лиловые. Привычные вещи выглядели нереально, сказочно. Котя улыбалась, дивясь, как ребенок. И весь этот потаенный мир принадлежал только им двоим – не созданиям Хаоса и не людям. Иным. Новым, разделившим обе сущности между собой поровну.

Но трудности пути по-прежнему не заканчивались, все еще людская молва преследовала оборотней. В деревнях все чаще гнали, и не хватало слов, чтобы убедить в честности собственных намерений. Да и не хотелось.

– Надо идти дальше, – будил рано поутру муж.

– Как нога? – беспокоилась Котя.

После атаки Генерала Моля они трое или четверо суток не двигались с места, так и оставшись на вытоптанной полянке.

– Нормально, уже могу идти, – мотнул головой Вен Аур.

И они вновь брели вдоль холмов. И вновь опухали ступни, и вновь болели спины под тяжестью поклажи. Но они неизменно оставались вдвоем, созданные друг для друга. Чем дальше они уходили от Ветвичей, тем больше менялся лес вокруг. Исчезали тополя, ели не появлялись вовсе. Зато часто встречались диковинные растения с жесткими листьями. Они стучали друг о друга, как маленькие палочки. Кора их нарастала на ствол ровными фигурками, как панцирь. Вен Аур называл их пальмами.

– Жарко тут, – дивилась Котя, понимая, что уже настает осень, а вокруг по-прежнему царствует лето.

– За Круглым Морем вообще зимы нет, – пожал плечами Вен Аур.

«Круглое Море… Где-то там, возможно, мой отец», – подумала Котя, но даже не помыслила о том, что стоит отправиться к нему.

Растворились совсем глупые мечты о том, что заморский торговый гость встретит в чудесном замке покинутую дочь. Впрочем, и убивать его булатным ножом больше не хотелось. Может, жил он, может, умер – ей-то какое дело? Как и ему до нее.

Вот за матушку сердце все еще сжималось от боли, пусть прошло уже много месяцев. Родная наверняка все глаза выплакала. Но у нее еще оставался маленький сынок. Котя надеялась, что у них с дядькой Крашем родятся свои дети.

«У меня же пока только Вен Аур», – подумала она, но от того вовсе не опечалилась. В долгом пути они служили друг другу опорой и поддержкой, понимали с полуслова, а порой вообще без слов, по случайным взглядам и жестам.

– Ого, а ты научилась охотиться лучше меня, – одобрительно кивал Вен Аур, когда Котя принесла пару кроликов. Она поймала их почти голыми руками.

– Скажешь тоже, – смеялась она, однако ее беспокоило, что рана на бедре замедляет любимого и дергает по ночам.

Во сне он изредка стонал. Потому она и вызывалась поохотиться самостоятельно, ссылаясь на новые способности. С их помощью неплохо удавалось выслеживать мелкую дичь. Кролики попадались исправно, но чем дальше странники продвигались на юг, тем более причудливой становилась живность. Нынешняя добыча отличалась невероятно крупными длинными ушами и поджарым телом, потому после жарки от тушек осталось больше костей и жил, чем мяса.

– Странно тут все, – мотала головой Котя, когда ей на руку села огромная синяя стрекоза, а над головой пронеслась стая пестрых птиц.

– Вестимо, мы уже в Оглод пришли, – осмотрелся Вен Аур.

На его лице играли блики от костерка. Он изменился: потемневшую бороду больше не обжигали искры кузницы, а светлые кудри отросли в длинную гриву. У Коти черная коса, разумеется, тоже удлинилась, но она прятала ее под повойником, как и полагается замужней женщине. Жемчужный убор после изгнания впавших в немилость «созданий Хаоса» отдали бабке Ауде.

Котя жалела, что эта старая ведьма так и не понесла никакого наказания. Но она осталась далеко, как и Вхаро.

«Надо было убить его тогда в лесу», – подумала Котя. Она убеждала себя, что лиходей убрался восвояси, испив сполна отравленную чашу мести. И все же смутная тревога не покидала ее. Но вскоре от нее отвлекли насущные проблемы.

Места пошли совсем дикие и к тому же засушливые. Котя отчаянно страдала от жары и жажды. Они набирали в походный мех побольше воды, но та заканчивалась прежде, чем удавалось отыскать новый ручеек. Да и не в каждом вода годилась для питья. В некоторых кипела, как похлебка в котелке над огнем. В некоторых по вкусу отдавала солью или серой.

– Долго ли еще до Отрезанного Простора? До лаза-то твоего, – измученно спрашивала Котя.

– Скоро до Пустыни Теней дойдем, – утешал Вен Аур, хотя сам сильно уставал.

И ведь он проделал весь этот опасный путь до Ветвичей в полном одиночестве, лишь следуя на зов, ее одинокий зов. Это придавало сил. И они шли.

К вечеру они случайно набрели на небольшой костерок караванщиков. Сперва опасались подходить, но потом все-таки решились, надеясь попросить пищу и воду или хотя бы указание, где их найти.

Вокруг костра сидели пять крепких мужчин и две женщины с обветренными лицами. Жители Оглода отличались от населения Ветвичей. Смуглые и скуластые, они все носили одинаковые шаровары, круглые шапочки и свободные рубахи с разноцветными узорами. Женщины покрывали голову длинными платками и навешивали на черные косы золотые украшения. Ездили караванщики на неведомых созданиях с длинными ногами и рогами, которые напоминали одновременно и коров, и лошадей, и еще непонятно кого.

– Куда путь держите, добрые люди? – вроде дружелюбно поинтересовались они у нерешительно подошедших Вен Аура и Коти.

Последняя поразилась, что понимает чужой язык. Но ведь в первую встречу и Вен Аур как-то сразу ответил ей… Наверное, вновь отголоски Хаоса подсказывали.

– В Отрезанный Простор через Пустынь Теней, – честно признался Вен Аур, когда странников пригласили к костру и поделились водой и сухим сыром.

– Не ходите на Пустынь Теней! – посетовал старший караванщик, мужчина с седыми длинными усами. – Недоброе это место. Ничего там нет.

– Но на Отрезанный Простор иного пути нет, – пожал плечами Вен Аур.

– Почему же? Через Круглое Море, а потом за Охранные Камни. Только зачем вам в такую даль-то?

Вен Аур и Котя смущенно замолчали, а караванщик лишь неодобрительно скривился. Он недоверчиво обошел со всех сторон пришельцев, отчего они поежились. Караванщики все носили кривые сабли, даже женщины. Неравный поединок Вен Аур не выдержал бы, да еще с двумя незажившими ранами.

– Идите-ка вы прочь, оба, – приказал главный караванщик. – Если нужна вода, к югу отсюда найдете оазис.

«Отовсюду нас гонят», – с грустью подумала Котя.

И вновь они побрели в никуда, через ночь, не ведая, что ждет их