Трон Знания. Книга 2 - Такаббир Эль Кебади

мой Бог и мой Закон! – рявкнул Крикс. – Другого нет и не будет!

Малика проследовала в кабинет Адэра. Гюст пожал плечами: правитель ещё не появлялся. Она пронеслась по холлу, взбежала на верхний этаж. Жестом пресекла попытки охранителей воспрепятствовать ей и вошла в апартаменты.

Глядя в зеркало, Адэр завязывал галстук:

– Без доклада?

– Прекратите это безумие!

– Охранителям пора к Трою Дадье на ковёр.

– Адэр!

Он поправил воротник рубашки:

– Прежде чем обратиться ко мне по имени, не мешало бы закрыть двери.

– Что вы делаете?

Адэр взял со стула пиджак:

– Одеваюсь. Не видишь?

– Ваши стражи…

– Наши.

– …Сжигают дома.

– Я предупреждал.

– Адэр! Остановитесь!

– Сегодня я жгу дома в наказание за детей, завтра я буду бить плетьми за воровство, послезавтра за убийства я отравлю колодцы. И так будет до тех пор, пока они не поймут, что я – закон, которому нельзя не подчиняться!

– Вы не закон! Вы деспот!

Адэр схватил её за локоть и потащил за собой. Входил в залы, смотрел в окна. Шептал: «Не то. Всё не то…» И тянул Малику дальше. Спустился по служебной лестнице в хозяйственную пристройку. Прислуга, потупив взоры, прижалась к стенам.

– Отпустите меня! – взмолилась Малика.

– Я тебе покажу…

– На нас всё смотрят!

Он открывал двери, заглядывал в комнаты:

– Не то…

Пересёк холл флигеля. Вытащил Малику на крыльцо. Обвёл рукой грязно-жёлтую пустошь, придавленную бурыми тучами:

– Самая прекрасная картина из всех, что я видел. Ни насильников, ни воров, ни убийц. Пусто! Или я заставлю страну жить по моим правилам, или сровняю её с землей и буду каждый день любоваться.

– Вы должны взращивать добро, а вы сеете в душах страх. Люди не понимают ваших великих замыслов.

– У меня нет времени ждать, пока они поймут!

– Страх заставит людей сбежать из страны или встать на свою защиту. На свою защиту, Адэр. Не на вашу! В какой-то миг вы оглянётесь, а за вами уже никто не идёт.

– Лучше страх, чем беззаконие. Лучше треск огня, чем плач детей. Лучше никого, чем лишь бы кто-то. – Адэр выпустил локоть Малики, одёрнул рукава пиджака. – Тебе больше не удастся мной манипулировать.

Она сделала шаг назад:

– О чём вы говорите?

Адэр вздёрнул подбородок. Посмотрел сверху вниз:

– Я не хочу тебя. Всё! Отрубило. Твои чары на меня больше не действуют.

– И слава Богу. – Малика забегала глазами по стене из серого камня. – Почему не горит ваш замок?

– Что?

– Вы наказываете людей, а себя оправдываете.

Адэр пригнул шею:

– Повтори!

– Сирме всего шестнадцать. По законам вашего Тезара она ещё ребёнок.

Он схватил Малику за горло:

– Если ещё раз… я уничтожу… нет, Малика, я уничтожу не тебя. Я уничтожу всё, что тебе дорого.

С силой оттолкнул её. Она слетела с крыльца и уселась на землю.

– Прежде чем что-то сказать, сто раз подумай, – проговорил Адэр и скрылся в замке.

– Малика… – послышался тихий голос.

– Я упала, Мебо. – Она выдохнула со всхлипом. – Не увидела ступеньку.

Страж спрыгнул с крыльца и помог ей встать.

– Спасибо, Мебо. Дальше я сама. – Малика сделала шаг и вновь уселась в пыль, испещрённую следами ящериц и птиц. – Я такая неуклюжая, Мебо.

Страж встал перед ней на одно колено:

– Если мне придётся выбирать между правителем и вами, я выберу вас.

Малика посмотрела на него исподлобья:

– Только попробуй предать его!

– Я не говорил о предательстве. Он уедет в Тезар, а вы останетесь. Кто вас будет охранять? Я и Драго.

– Я никто, Мебо. Зачем мне охрана? – Малика провела ладонью по юбке. – Я запачкала платье. Проводи меня в мою комнату.

Страж бережно обнял её за плечи и помог подняться.

Немного погодя Малика вернулась в малый зал, но села не в кресло, а рядом со старостами. Они сломали ряды, передвинув стулья, чтобы лучше видеть советчицу правителя. Она не стала обсуждать грядущие реформы. Отбросив стеснительность, которую люди ошибочно принимали за гордыню, Малика говорила так, как её сестры когда-то говорили с народами – вкладывая в каждое слово свою душу. Чиновники слушали раскрыв рты о человеческих законах, о котомке жизни за плечами, которая с каждым добрым делом становится только легче. На прощание пообещали собрать селян и объяснить им действия правителя: жестокие, пугающие, но справедливые и столь необходимые в это тёмное время.

В холле Малику ждал молодой мужчина, некогда поразивший её своим лучистым взглядом. Лилан, цветовод из Ларжетая. Мало того, что его визит был неожиданным: Малика встречалась с Лиланом всего раз, перед открытием гостиницы – так он ещё и выглядел больным. Похудел, осунулся, глаза приобрели цвет чахлой травы.

Увидев Малику, Лилан схватил её за руку, как утопающий за соломинку:

– Мне нужна ваша помощь!

Решив, что цветовод замешан в чём-то нелицеприятном и, напуганный последними событиями, волнуется о сохранности своего дома, Малика хотела выставить его из замка. Однако, ощущая тепло его пальцев на своём запястье, поняла, что этот человек и мухи не обидит, не то что ребёнка.

Войдя в кабинет, Лилан разволновался ещё сильнее. Объяснял причину визита долго, путано, а Малика не верила своим ушам.

– Ты говоришь о Вельме? – поинтересовалась она на всякий случай.

– Малика, вы надо мной смеётесь?

– Прости. Я очень устала и никак не могу сообразить, чего ты от меня хочешь.

– Родители воспитали её в строгости.

Малика едва сдержалась, чтобы не спросить: «Кого? Вельму?»

– Кроме этого, мне кажется, что она на ком-то обожглась и никому теперь не верит, – горячился Лилан. – Самое обидное, что она не верит мне. Как только я начинаю говорить о своих чувствах, она сразу убегает.

– Вельма?!

Лилан громко выдохнул:

– Я приду завтра. Вы и правда устали.

Малика потёрла виски. Ещё одного разговора о благонравии Вельмы она не вынесет.

– Что от меня требуется?

– Я хочу, чтобы Вельма стала моей женой. Хочу, чтобы вы присутствовали, когда я буду делать ей предложение. Только тогда она меня выслушает и отнесётся к моим словам серьёзно.

– То есть я должна стать гарантом твоей честности и порядочности.

Лилан направил на Малику виноватый взгляд:

– Я прошу слишком много, да?

Она улыбнулась:

– Нет. Я сообщу, когда буду в Ларжетае.

– Малика! Можно я вас обниму?

Она не успела ответить, как Лилан подхватил её на руки и, смеясь от счастья, закружил по комнате. Дверь кабинета открылась. На пороге возник Адэр… и исчез.

Выпроводив Лилана, Малика упёрлась лбом в стену. Хотелось плакать от досады. Возможно, Адэр успокоился и пришёл извиниться. Его гордость вряд ли позволит ему прийти второй раз.

Малика просидела в кабинете до позднего