Краткий очерк истории и описание Нижнего Новгорода - Николай Храмцовский

Весной 1360 года Димитрий Константинович выехал из Орды и за неделю до Петрова дня въехал во Владимир[656], а 12 июля при нем поставлен был там митрополитом Алексием в архиепископы Новгорода и Пскова Алексий[657]. Тогда же Димитрий Константинович отправил в Новгород своих наместников, которых новгородцы, желавшие видеть на великом княжении еще отца Димитриева, приняли с честью, «посадили» у себя и «суд дали», «домолвяся с князем»[658]. Наконец, в том же 1360 году, зимой, Димитрий Константинович был в Костроме на княжеском съезде. Но об этом съезде мы уже говорили в своем месте[659].

Между тем в Орде поднялась, по выражению летописи, великая замятия: из-за Урала пришел Хидырь, обольстил ордынских вельмож, убил при помощи последних хана Невруса и сел на его место. После костромского съезда поспешили в Орду к новому хану князья: Димитрий Иванович Московский, Димитрий и Андрей Константиновичи, Константин Ростовский и Михаил Моложский. Что происходило тогда в Орде и какой был результат поездки туда князей, об этом мы говорили уже в биографии Андрея Константиновича, а потому отойдем от этих событий несколько дальше.

В 1364 году сын Димитрия Константиновича Василий, прозванием Кирдяпа, возвратился из Орды и привез отцу от хана Азиза ярлык на великое княжение. Но, зная силу Москвы и бессилие ханов, Димитрий Константинович отказался от ярлыка в пользу князя московского. Между тем в следующем 1365 году скончался Андрей Константинович, и Нижний Новгород по старшинству должен был занять Димитрий Константинович; но младший брат его Борис предупредил его: когда Димитрий Константинович с матерью и суздальско-нижегородским и городецким епископом Алексием подошел к Нижнему, Борис не пустил их.

Тогда старший брат отправился к великому князю и попросил у него помощи. Великий князь для примирения братьев послал в Нижний Новгород игумена Сергия с приглашением Бориса в Москву; Борис не хотел ехать, и Сергий, как ему наказано было митрополитом Алексием, решился затворить все нижегородские храмы; однако Борис, кажется, и этому воспротивился; по крайней мере, была же какая-нибудь причина, по которой митрополит отчислил владения Бориса, т. е. Городец и Нижний Новгород, от епархии суздальского епископа Алексия, так что нижегородский князь остался без пастыря.

Тогда великий князь дал своему прежнему сопернику войско, с которым Димитрий Константинович и пошел к Нижнему. Только теперь Борис Константинович увидел, что ему трудно бороться с братом, а потому с покорной головой встретил последнего в Бережце, бил ему челом, уступая Нижний Новгород, и ушел в свой Городец. Димитрий Константинович, заняв Нижний, отпустил московские войска домой[660].

Таким образом, прежние соперники теперь оказались как бы в дружественном союзе. Этот союз вскоре скреплен был союзом тесного свойства: 18 января 1366 года великий князь Димитрий Иванович женился на Евдокии, дочери Димитрия Константиновича; свадьба сыграна была в Коломне[661].

Борис Константинович, как только что сказано, ушел в Городец. Оставался Суздаль; его великий князь нижегородский отдал старшему сыну своему Василию, по прозванию Кирдяпа[662].

К тому же году относится одиноко стоящее летописное известие о том, что новгородские молодцы, «ушкуйники», или, как иногда называет их Никоновская летопись, «младые дворянчики», под предводительством воевод Осипа Варфоломеевича, Василия Федоровича и Василия Абакумовича в 200 ушкуях подплыли к Нижнему Новгороду и пограбили здесь татарских, армянских, бесерменских и других гостей и ушли с великой добычей[663].

В следующем 1367 году, в начале лета, был опять набег на Волгу в пределах ее течения по Нижегородскому княжеству, но уж не со стороны своих, а со стороны ордынского выходца князя Булат-Темира (Пулад-Темира), во время ордынской «замятии» овладевшего средним течением Волги; он пограбил волости Бориса Константиновича по Волге до Сундовика и направился к Нижнему Новгороду. Против него выступил Димитрий Константинович с братьями, и тот бежал за реку Пьяну. Преследуя беглецов, русские князья многих из них побили; много татар утонуло в Пьяне[664].

Относительно того, в каких отношениях Димитрий Константинович находился к соседям-инородцам, летописи мало дают известий. Судя по таким фактам, как нападение Булат-Темира, они представляются неприязненными. Но Булат-Темир не должен идти здесь в расчет: он был временным соседом, и уже потому, что, побитый нижегородскими князьями, он бежал в Орду (где был убит ханом Азизом), представляется бродячим предводителем разбойничьей шайки. Другое дело — более оседлый сосед, как болгарский князь Асан (или Осан). Сохранилось летописное известие о столкновении Димитрия Константиновича с этим Асаном, но по воле хана. Осенью 1370 года Димитрий послал на него брата своего Бориса и сына Василия с большим войском; с князьями находился в походе и царев посол Ачихожа. Асан выслал навстречу им своих людей с челобитьем и многими дарами; те дарами воспользовались, но на болгарском княжестве посадили какого-то Салтана, Бакова сына (или Салтан-Бакова сына?) и возвратились домой[665].

Через два года после этого похода Димитрий Константинович, опасаясь, конечно, нападений как со стороны своих (ушкуйники), так и со стороны инородцев, «заложи Новгород Нижнии камен»[666].

Затем в продолжение двух лет в летописях не встречается никаких известий о Димитрии Константиновиче. В 1374 году к Нижнему Новгороду пришло полторы тысячи татар во главе с несколькими послами. Димитрий Константинович с женой, братьями, детьми и боярами был в это время на крестинах у своего зятя, великого князя московского, против которого, кажется, и шли помянутые татары (вероятно, передовой отряд), так как Димитрий Иванович в это время был в размирье с Мамаем. Нижегородцы перебили и татар и нескольких послов, а старшего посла, именем Сарайка, они взяли живьем вместе с его дружиной и заперли в крепости. По возвращении от зятя, Димитрий Константинович приказал развести татар по разным местам; но Сарайка успел пробиться на архиерейский двор и зажег его; татары стреляли оттуда в граждан, многих ранили, многих положили на месте; стреляли и в епископа Дионисия, но неудачно: только одна стрела зацепила мантию его. Народ, однако, одолел татар и перебил их всех. Татары не хотели оставить этого безнаказанным и вскоре прошли берега Киши с огнем и мечом, пограбили все Запьянье, людей или повырезали, как например, боярина Парфения Федоровича, или позабрали в полон[667]. Точно так же Мамай, поддерживавший Михаила Тверского, не хотел оставить безнаказанным и того, что Димитрий Константинович с сыном Семеном и братом Борисом Городецким участвовал, в том же 1375 году (июль и август), в походе великого князя Димитрия Ивановича на Тверь. Татары подошли к Нижнему Новгороду и спрашивали: «почто естя ходили на великого князя Михаила Александровича тверского?», затем пограбили нижегородскую землю и с большим полоном ушли в Орду. Но еще несколько раньше татар, когда Димитрий Константинович был в походе под Тверь, на Нижний Новгород опять нападали и разорили его ушкуйники. На этот раз, впрочем, разбои их по Волге не остались безнаказанными: они добрались до Астрахани и приняты были тамошним владетелем Сальгеем, как хлебосольным хозяином: он угостил ушкуйников до того, что они «быша пиани, аки мертвы». В таком виде, по приказу Сальгея, они все были перерезаны[668].

Димитрий Константинович в следующем 1376 году, зимой, в отмщение, кажется, за разорение нижегородских волостей в 1375 году, задумал предпринять поход на болгар, «рекше на Казань». Он просил помощи у зятя своего, и Димитрий Иванович прислал рать свою под предводительством князя Димитрия Михайловича Волынского, а Димитрий Константинович выставил многочисленную рать, во главе которой стояли дети его Василий и Иван. 16 марта русские подошли к Казани; казанцы вышли из города на бой: одни начали стрелять, другие «з города гром пущаху, страшаще руские полки»; некоторые стреляли из самострелов, а иные выезжали на верблюдах, «полошаще кони руские». Но все эти хитрости не достигали своей цели: русские сильно устремились на болгар, как один человек. Те не выдержали натиска и, преследуемые и избиваемые русскими, бежали в город. Села, зимовища и суда болгарские были истреблены огнем. Тогда болгарские князья Асан и Мехемет-Салтан добили челом великому князю и тестю его двумя тысячами рублей, а на воинов их дали 3000 рублей; кроме того, они обязались принять к себе дарагу и таможника великого князя[669], следовательно, обложены были данью.

В 1377 году из Синей орды (от Синего или Аральского моря) пришел за Волгу в мамаеву Орду какой-то царевич Арапша «свиреп зело и ратник велий и мужествен и крепок». Неизвестно в каких отношениях находился он к Мамаю, но что не без его ведома он пошел ратью на Нижний Новгород, это несомненно. Димитрий Константинович известил о грозившей ему опасности зятя своего, который и пришел к своему тестю на помощь с многочисленными полками. Но слухи об Арапше вдруг смолкли, и великий князь, оставив полки свои в Нижнем, возвратился в Москву. Вскоре, однако, опять пошли слухи, что татары находятся в поле и что Арапша скрывается у Волчьих Вод[670]. Димитрий Константинович послал из Суздаля сына своего Ивана и какого-то князя Семена Михайловича с большой ратью, которая, соединившись с московской, пошла за реку Пьяну. Князья узнали, что Арапша находится на Волчьих Водах, очень далеко, а потому вели себя неосторожно: доспехи, щиты и шеломы клали на повозки; рогатины, сулицы и копья не были приведены в боевой вид, а иные не были даже насажены на древки. «И ездиша порты своя с плеч спущающе, а петли растегавше, аки в бане растрепаша, бе бо в то время знойно зело»; но главное то, что все «мед пиаху допиана и ловы деюще, потеху себе творяще». Разгоряченные крепкими напитками, воины хвастались, что каждый из них выйдет на сто человек татар; князья, воеводы и бояре тоже веселились, пили «и ковы деюще, мняшесь дома суще». Между тем мордовские князья тайно навели на них татар, которые, разделившись на пять отрядов, ударили на русских и окружили их «в тыл, бьюще, колюще и секуще»; русские в беспорядке бросились к Пьяне; татары преследовали их и избивали, между прочим убили и князя Семена Михайловича и множество бояр. Князь Иван Димитриевич, доскакавши до реки, бросился в нее на коне и утонул; с ним утонуло так же много бояр, воевод, слуг и простых воинов. Татары «сташа на костех». Так кончилась битва на реке Пьяне.