Принцесса крови - Дмитрий Агалаков

Девушка сделала изящный реверанс — все исполнила так, как ее учил Рене. Она была в парадном мужском костюме — штаны в обтяжку, сапожки, приталенный жакет с пышными рукавами, узкими на запястьях. Изящная серебряная цепь на груди — подарок Рене, черный парчовый берет, заломленный набок. Широкий кожаный пояс и кривой восточный кинжал в ножнах.

— Оставьте нас, — взглянув на фрейлину, сказала королева, — она с интересом рассматривала девушку.

Поклонившись, дама де Белье вышла.

— Вот вы какая — Жанна, — неторопливо проговорила Иоланда Арагонская. — Что ж, добро пожаловать ко двору…

Ее голос оказался мягче, чем царственный облик. Но глаза королевы, ее взгляд! Он пронизал насквозь гостью, обжигал, но Жанна решила не отводить взгляда. Она не поддастся! Вытерпит. Осилит. И чем взгляд Иоланды был пронзительнее и острее, тем выше поднимала голову Жанна. Не разопнут же ее за дерзость! Да и не затем она проделала такой долгий путь, чтобы так запросто сдаться!

Неожиданно улыбка осветила немолодое лицо королевы.

— Да вы еще лучше, чем писал о вас Рене. Воистину — принцесса!

Выдохнув, Жанна поклонилась:

— Спасибо, ваше величество.

— А этот наряд вам очень к лицу! Похожи на юного рыцаря.

— Его подарил мне ваш сын, ваше величество.

— У него отменный вкус! Садитесь, дорогая моя, вон в то кресло, что напротив окон и ближе к огню. Хочу видеть ваши прекрасные глаза. А вы похожи на Людовика. И немного… на свою мать.

Не знала Жанна, какое противостояние долгие годы держалось между Иоландой Арагонской и Изабеллой Баварской! А ведь именно эти две женщины, королевы, одна — созидательным началом, другая — разрушительным, строили и перестраивали всю политику Франции!

Жанна села в указанное кресло, также положив руки на подлокотники.

— Да, вы — принцесса, — кивнув, утвердительно сказала Иоланда. Она была довольна. — И наконец-то вы с нами…

Они проговорили с четверть часа. Иоланда хотела узнать то, чего не было в письмах Рене. Каким оно было, детство Жанны? Юность. Девушка вздохнула свободнее: льда между ними не существовало — она придумала его себе. Но интереснее всего было Иоланде Арагонской другое в ее молодой гостье — тайные думы! Откровения, приходящие к Деве Жанне, о которых по землям Франции, пока еще несмело, но уже ходило столько слухов! Девушка отвечала просто: ей было дано указание от Господа освободить Орлеан и короновать дофина в Реймсе. Господь любит Карла. Все было так естественно в ее речах, так предельно ясно…

Королева, то и дело цеплявшая взглядом глаза девушки, кивала.

— Вы сказали очень много, Жанна. Подчас иной великий человек не скажет такого и за всю жизнь. Но за каждым словом следует действие. Иначе не бывает. Я хочу узнать от вас главное, Жанна…

— Да, ваше величество?

— Если будет нужда, вы готовы предать себя в наши руки, дабы мы могли убедиться, что все сказанное вами правда?

— Конечно, — ответила девушка. — Все, что вам будет угодно. Потому что я надеюсь, вы не допустите по отношению ко мне ничего оскорбительного. Это так?

— Разумеется, дитя мое, — смягчилась та. Королева посмотрела в сторону окон — белого зимнего света, падающего в маленькую залу. — Видите ли, Жанна, — после недолгого молчания продолжала она, — недруги приходят к нам в этой жизни с не меньшей охотой, чем друзья. Я не сомневаюсь: при дворе моего зятя вы найдете и тех, и других. И я не знаю, кого будет больше. — Она встретила взгляд девушки. — Но если вы оступитесь даже в немногом или обманете нас, ваших друзей, даже в мелочи, наши враги станут сильнее. Вы обязаны знать, Жанна: каждое ваше слово и каждый поступок должны быть бесценными для нашего общего дела.

— Я понимаю, ваше величество, — искренне ответила девушка.

— Вот и хорошо. С этой истиной в сердце вы и встретите своего короля. Уже очень скоро. Он ждет и верит в Деву Жанну…

За спиной Иоланды скрипнула потайная дверь.

— Кто там? — грозно спросила королева.

— Это я, матушка, можно мне войти?

— Войди, милая.

В залу вплыла, придерживая платье, прекрасная молодая женщина — с веселыми, горевшими любопытством глазами.

— Мария, позволь представить тебе Даму Жанну. Моя дочь — Мария, королева Франции.

Молодые дамы отвесили друг другу изящные поклоны. Мария так и пожирала глазами костюм Жанны, — всю ее, такую необычную, яркую, подумать только, с кинжалом у пояса!

Глаза Марии светились безобидным лукавством.

— Простите, матушка, и вы, Дама Жанна, что прервала вашу беседу…

— Мы уже поговорили, милая, — сказала Иоланда. — А теперь решаем, как скоро представить Жанну двору.

— О! — воскликнула Мария, — как можно скорее! Все только и говорят, что о вашем приезде, Дама Жанна. Только и говорят…

Мать и дочь переглянулись.

— Полагаю, — сказала Иоланда, — нынче же вечером в честь долгожданной гостьи мы и дадим большой праздничный ужин. Тем более что все готово.

Мария захлопала в ладоши.

— Как вы на это смотрите, Жанна? — спросила королева четырех королевств у гостьи.

— Я польщена, ваше величество.

Гостья, для которой в жизни все менялось стремительно, едва успевала говорить и держаться так, как было сообразно моменту. Сколько раз она благодарила от всего сердце Робера де Бодрикура, отправившего ее в Нанси, где она прошла школу придворной жизни, и милого Рене с его супругой, давших ей, провинциалке из глухомани, эти уроки!

— А это правда, что вы, Дама Жанна, в Лотарингии выбили из седла бургундского рыцаря? — не удержавшись, спросила Мария. — Не все этому верят…

Жанна поняла — хитрый Рене предупредил ее появление в Шиноне рассказами о героических поступках грядущей Девы. Что ж, тем лучше! Она не даст повода разочаровать своих царственных покровителей.

— Совершенная правда, ваше величество, — с легким поклоном ответила Жанна. — Отважному бургундцу повезло, что копье было турнирным — будь оно боевое, этот наглец распрощался бы с жизнью! Я ударила ему ровно под шлем!

Иоланда Арагонская загадочно улыбалась: как они были непохожи друг на друга — ее дочь и эта воинственная девушка! Но в том и состояла наивысшая мудрость природы. Мария появилась на свет, чтобы стать супругой короля и рожать ему детей — будущих хозяев Франции, а Жанна пришла на землю, чтобы с мечом в руках и огнем в сердце сохранить их семье корону.

Не в этом ли и был промысел Божий?

Вернувшись в дом госпожи де Куньи, Жанна первым делом решила послать Жюльена к Бертрану де Пуланжи и Жану де Новелонпону, чтобы сообщить о своем разговоре с Иоландой Арагонской. Но Жюльен вернулся от Гобера Тьебо ни с чем.