Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I (ЛП) - авторов Коллектив

— Вне всякого сомнения, он бежит с такой скоростью, на которую только способны его ноги, человечий отпрыск. Я ещё никогда не встречал волшебника, который, при наличии выбора, встретился бы лицом к лицу с холодной сталью.

Феликса эти слова удивили. Он мог вспомнить столкновения с несколькими чародеями, которые не спасались от них бегством. Однако сейчас было не время указывать на это Истребителю.

— Он может оказаться нашим единственным шансом выбраться отсюда.

— Нам не следует надеяться на последователей Хаоса.

— Нам придётся. Иначе твоя героическая гибелью окажется смертью от голода.

Готрек хмыкнул. Судя по звуку, он не был впечатлён.

— Чему быть — того не миновать.

Впервые Феликс был вынужден действительно признать факт, что они могут здесь умереть. Здесь нет еды и нечего пить. Разве что они вернутся назад, чтобы съесть трупы зверолюдов и выпить их кровь, но он не мог себе представить, чтобы Истребитель проделал подобное. Да в любом случае, те, вероятнее всего, ядовиты, даже если предположить, что их ещё не сожрали какие — нибудь другие отвратительные обитатели этих сверхъестественных дорог.

«Держи себя в руках, — твердил себе Феликс. — Мысль о смерти посетила тебя лишь минуту назад, а ты уже обдумываешь поедание зверолюдов и прочие, бог знает какие мерзости. События ещё не привели к подобному исходу, а ты бывал и в худших передрягах. Ты прошёл битвы, осады и трудные долгие походы через замёрзшие горы. Ты сражался с драконами, демонами и всевозможными чудовищами. И ты ещё жив». Но эти самоубеждения не помогали Феликсу, у которого возникло чувство, что они ещё никогда не были столь одиноки и не оказывались настолько далеко от дома.

Теклис приблизился к выступу с необычными светящимися рунами. Лежащий впереди путь оканчивался другим арочным проходом, внутри которого текли странные многоцветные вихри энергии, виденные им ранее. Ощущение безмерности контролируемой энергии, содержащейся там, вызывало благоговейный страх. Какое — то время он медлил, понимая, что надлежит сделать, но не будучи к этому готовым.

Это был проход, о котором писал Тасирион. Теклису оставалось лишь ступить в него. Все те необычные межпространственные коридоры, через которые он сюда добрался, были лишь подготовкой. Они служили лишь подступами к подлинным Путям Древних. Теперь их устройство стало ему интуитивно понятно. Они были подобны туннелям, проделанным в поверхности реальности. А то, что возвышалось перед ним, более походило на устье подземной реки.

След был отчётливым. Почему же он колеблется? Ответ был Теклису известен. Со времён Древних всё здесь пришло в упадок. Это было отчётливо заметно. Их работа была внушительной, но в неё проникла искажающая сила Хаоса. Кто знает, будут ли Пути функционировать так, как им положено, или хотя бы так, как в те далёкие времена, когда этим проходом воспользовался Тасирион?

У Теклиса, по сути, было два варианта. Он мог повернуть назад, возвратиться тем путём, по которому пришёл, и попытаться отыскать иной способ предотвратить гибель Ультуана. Если это вообще возможно в оставшийся лимит времени. Или он может двигаться дальше, положившись на собственные знания и заклинания, как поступал всегда. Не удержавшись, маг улыбнулся. Многие называли его самонадеянным, и он полагал, что доказывать ошибочность их суждения теперь уже слишком поздно.

Он шагнул вперёд и прикоснулся к поверхности светящейся субстанции. Та была текучей и холодной на ощупь, и она расступилась под его пальцами, скрыв их из виду. Маг сделал глубокий вдох и прошёл сквозь неё. Мгновение спустя он был подхвачен стремительным потоком. На краткий миг его взору предстал огромный коридор из тысяч и тысяч блестящих многоцветных сфер, проносящихся мимо, словно астероиды в космосе. Он ощутил угрожающее тёмное присутствие и приготовился к встрече с ним.

— По крайней мере, опять вернулись огни, — произнёс Феликс, сознавая, что ведёт себя, как нытик.

Они снова могли нормально видеть. Путь изгибался вверх, а может, вёл вниз под необычным углом: Феликс больше не был уверен. Он лишь знал, что даже когда сохраняется ощущение, что они идут по плоской поверхности, он может видеть перед собой извилистый путь. Этот эффект был наиболее дезориентирующим. Возможно, он таки сможет понять, что имел в виду Готрек, ранее упомянув, насколько его сбивает с толку отсутствие ощущения глубины. Ориентиры, которые он получал при помощи зрения, более не соответствовали ощущениям его тела. Что вызывало сильнейшее чувство потери ориентации в пространстве.

— Тут есть и другой источник света, — заметил Готрек.

Феликс убедился, что гном прав. Впереди дорога разветвлялась на две части: одна вела вверх, а вторая — вниз. Оба пути примерно через пятьдесят шагов оканчивались светящимися арочными проходами. Те казались заполненными каким — то веществом, напоминающим ртуть, за исключением того факта, что оно светилось и переливалось всеми цветами. По поверхности плавали мерцающие пятна, словно масло на воде, пульсируя по мере движения. Зрелище было жуткое и явно сверхъестественное.

Как только у него возникла сия мысль, Феликс услышал позади отчётливый звук скольжения. Нечто огромное вылезало из тёмных туннелей, через которые они прошли. Его предчувствия в итоге оправдались.

Массивное существо с обрюзгшим туловищем выбралось из темноты. У него была драконоподобная голова, но на месте рта находилось скопище щупалец, напоминающих кальмаровые. Когда те зашевелились, Феликс разглядел в центре огромный пиявкоподобный рот размером с крышку канализационного люка. Если на то пошло, выглядело это существо даже хуже, чем та тварь, что повстречалась им первой.

Воняло от него ужасно, а кожа выглядела сгнившей. Когда Феликс присмотрелся внимательнее, то заметил копошащихся под ней крупных личинок, временами прогрызающих себе путь наружу. Мгновение спустя он осознал, что те представляют собой молодь. Тварь пожирается заживо собственным потомством, хоть и не похоже, что сие как — то уменьшает её собственный аппетит: в этом зрелище и вони было нечто знакомое, напомнившее Феликсу последователей Нургла, бога Чумы, которых он видел во время осады Праага. Возможно ли, что эта тварь является некой разновидностью болезнетворных демонических существ повелителя чумы? Феликс решил, что это вряд ли будет иметь значение, если существо его сожрёт. И тут он заметил, что может произойти даже куда худшая вещь. В его сторону ползли выбравшиеся наружу личинки.

В довершение ко всему, откуда — то с высоты головы чудовища раздался ужасный пронзительный смех. Присмотревшись, Феликс увидел, что один из наростов на черепе твари выглядит подозрительно похожим на человеческую голову. Осознав это, он услышал слова чудовища:

— Некогда я был подобен тебе, а скоро ты будешь таким, как я, ха — ха! Тебе достанется дар Владыки Нургла, и ты будешь принадлежать ему, ха — ха!

Феликсу некогда довелось видеть, как личинки осы, проклюнувшиеся из отложенных внутри гусеницы яиц, сожрали ту заживо. Он гадал, произойдёт ли с ним то же самое, если его покусают эти жирные хлюпающие комочки мерзости. Феликс приготовился к бою, в то время как их мерзкий родитель навис над ним. Тень твари упала на него, неся с собой омерзительную вонь. Затем тварь склонилась вперёд, словно лавина плоти и гноя.

«Я сражался с несколькими ужасными тварями, — подумал Феликс, — но это явно наихудшая из них».

Потоки магии несли Теклиса по бесконечному коридору из многоцветных огней. Он чего — то коснулся, пролетел через едва ощутимую паутину из энергии и оказался на другой стороне. Не успел он сориентироваться, как его понесло головой вперёд. У мага возникли странные галлюцинации. Перед ним проходили сцены, которые он отлично помнил. Его детство, его первая книга заклинаний, опустошительные сражения времён его юности, когда на Ультуан вторглись Тёмные родичи. Мощное столкновение на Финувальской равнине, где он бился с Королём — Колдуном и в итоге победил. Видения проносились мимо. Они сменялись моментами, в которых он просто летел по длинному межпространственному коридору. Иногда видения несколько отличались. В некоторых он глядел в книгу и видел, как заключённое в заклинаниях зло обращало его на тёмную сторону. В некоторых он сражался не против Короля — Колдуна, а вместе с ним, и был облачён в тёмные доспехи, подобные доспехам самого Малекита. В иных он видел себя стоящим над телом своего умирающего брата — близнеца и хохочущим. Даже испытывая ужас от увиденного, Теклис сознавал, что эти моменты отражают нечто, скрывающееся в нём самом, некие вероятности. Возможно, это его тайные мечты и кошмары, а возможно, нечто иное. Теклис дотронулся до защитного амулета на груди и сосредоточился, очищая свои мысли от видений. Когда рассудок вернулся к нему, на ум пришла фраза из книги Тасириона: «Пути Древних испорчены Хаосом, и тебе следует опасаться Искажённых Путей». Теперь он понял, что имел в виду безумный маг. Тасирион утверждал, что Искажённые Пути находятся там, где творение Древних пересекается с пузырями первозданного Хаоса. Они податливы. Они откликаются на мысли, мечты, а иногда и просто на присутствие разума. Осознав, что он падает сквозь них, Теклис, тем самым подвергся их воздействию. Пузыри, поднимающиеся из бурлящего внепространственного моря Хаоса, являются, в некотором роде, окнами в иные миры, временными континуумами, существующими на протяжении одного удара сердца, или десяти, а может, целой жизни или тысячелетия. Маг понял, что при желании сможет направиться к ним и войти внутрь.