Хельмова дюжина красавиц. Ненаследный князь - Карина Демина

— Главное, чтоб не сквозняку, — мрачно заметил Себастьян, подмечая, что для прогулки Его Высочество выбрали совсем уж уединенную аллею.

И романтично.

Розы цветут буйным цветом. Канарейки в серебряных клетках надрываются. Издали доносятся переливы скрипок… дворцовый орекстр по странной случайности играет что-то очень душевное, сердечное даже.

— Сквозняки не люблю! У дядечки от них спину прихватывает. Я ему говорила, чтоб носил пояс из собачьей шерсти, сама связала…

— Да вы рукодельница! — восхитился Его Высочество, ручку целуя.

…панночка Белопольска с готовностью смутилась.

…Себастьян подумал, что еще немного, и ему останется или в королевскую постель, или на каторгу.

— Извиняйте, — обцелованную ручку панночка Белопольска спрятала на спину. — Однако же у нас в городе не принято, чтоб кавалер незамужних девиц домогался!

Вместо того чтобы разозлиться, Его Высочество смутился.

— Ах, простите, Тиана, я и вправду не должен был вести себя подобным образом. Меня извиняет лишь ваша красота… от нее я теряю голову…

Королевской головы Себастьяну было не жаль, в отличие от собственной.

— Но вы правы, прекрасная панночка… несомненно, правы…

Вот только произнес он это как-то… неуверенно. И взгляд его, холодный, по-королевски рассчетливый, Себастьяну не понравился.

— Репутация — вещь хрупкая, не стоит ею рисковать… — он предложил руку, и Себастьяну не осталось ничего, кроме как предложение сие принять. К счастью, в дебри розовых кустов Его Величество углубляться не стали. — И я всецело разделяю вашу точку зрения… и поверьте, драгоценная моя Тиана…

…когда это она успела стать «его»?

— …я сделаю все возможное и невозможное, чтобы защитить вас…

…ага, конечно, Себастьян взял и поверил…

— …во всем королевстве не найдется человека, который посмеет сказать о вас дурное слово…

…и опять к ручке… и поневоле начинаешь понимать, для чего дамы перчатки носят. Прежде-то оная привычка казалась великосветской блажью, ан нет, оказывается, смысл имеется, когда каждый встречный руку обслюнявить норовит… и приобнял еще, привлек к себе…

…если целоваться полезет, Себастьян ему челюсть свернет. И плевать, что сие действо будет расценено как покушение на жизнь и здоровье венценосной особы…

…лучше уж на плаху…

— Мы подыщем вам достойного мужа… — продолжал курлыкать Его Высочество, при этом норовя изогнуться и заглянуть в глаза. Собственные его, мутновато-зеленые, будто стеклянные, оставались на удивление невыразиительны. — С титулом… с понятием…

И целует-то уже не пальчики, запястье, легонько покусывая.

…нет, на такое Себастьян точно согласия не давал.

— Взаправду? — хлопнула очами панночка Белопольска, которой хотелось и завизжать, и сомлеть…

— Взаправду, милая моя Тиана… взаправду… кем бы ты хотела стать? Баронессой… графиней? — ручку, благо, мусолить перестал, прижал к груди и поинтересовался. — Слышите, как стучит сердце?

— Ага, — панночка Белопольска уставилась на Его Высочество. — Громко. И быстро. Вы, часом, грудною жабой не страдаете? А то, знаете, дядечкин приятель один тоже все жаловался, что сердце громко бухает. И помер. Оказалась, что грудная жаба…

— Это любовь! — с придыханием сказал Матеуш.

— Думаете? А доктор говорил, будто жаба…

Руку отпустили.

— Все-таки вы удивительно непосредственное создание, моя милая Тиана… но скажите мне, есть ли у меня надежда?

И вот что ему было ответить?

Его Высочество, Матеуш, были донельзя довольны и собою, и прогулкой. В ближайшем рассмотрении панночка Белопольска оказалась еще более очаровательна. Она так мило смущалась, и в том смущении — Матеуш готов был поклясться — не было притворства.

Тиана…

…имя-то непривычное, но ей подходит. И сама-то она разительно отличается от придворных красавиц с их жеманством, томною леностью, которая пропитывает каждый жест, с привычкой взвешивать каждое слово, выплетая из них кружево пустословья…

— Это смотря на что вы надеетесь, — Тиана присела на лавку и ручки на коленях сложила, ни дать, ни взять — гимназисточка из пансиона Ее Величества, и глазки долу потупила, и щечки розовеют, реснички подрагивают… скромница…

Анелия никогда-то не пыталась играть скромницу.

Нет, она была слишком яркой, слишком живой… жадной. И как Матеуш раньше не видел этого? Или видел, но ослепленный взглядом синих очей, предпочитал не замечать?

— На то, что наши сердца отыщут путь друг к другу, — привычно ответил он, отмечая, что у панночки Белопольской и уши запунцовели. — Мне кажется, мы созданы друг для друга…

Он вновь поцеловал ручку, которая премило дрожала.

Смущение будоражило.

— Да? А мне казалось, у вас невеста имеется, — зловредно напомнила Тиана, глянув снизу вверх.

— Имеется, — Матеуш не стал отрицать очевидного. — Увы, моя дорогая Тиана…

Он сел рядышком и, сорвав розовый бутон, протянул его панночке.

— К несчастью своему, я — заложник трона и политических амбиций своего батюшки… мой брак укрепит позиции королевства, а потому я не имею права расторгнуть его…

…хотя не далее, чем вчера, в очередной раз взглянув на невесту, самой яркой чертой в облике которой был массивный крючковатый нос, Матеуш всерьез задумался, столь ли нужен ему трон.

— Однако я не люблю свою жену. И не полюблю.

— Печально… вот дядечка мой свою жену любит. Она еще та змеюка, и мы, по правде, не ладим, хотя я ее и называю тетечкой, но вот, поверите, была б ее воля, мигом бы меня из дому выставила! А сама-то пустоцветная! Вот и злится! И еще оттого, что дядечка мой меня сильно любит… он и отпускать-то не хотел… — Тиана вздохнула и, покосившись на королевича, отодвинулась. — Говорил, что при дворе-то сплошной разврат, что туточки совсем про божии заветы позабыли… и грозился, ежели и я позабуду, стану вести себя неприличественно, заявиться и собственною своею ручкой за космы оттаскать!

Матеуш не позволил милой панночке отстраниться, обнял, притянув к себе — правду говорят, что любая женщина ищет крепкого мужского плеча, нуждается в опоре — и произнес.

— Не стоит опасаться, думаю, ваш дядечка останется доволен…

…на памяти Матеуша не было такого, чтобы родичи фаворитки возражали против этакой королевской милости. Пожалует он дядечке орден или пару деревенек… или от налогов освободит на десяток-другой лет…

— Да? Думаете? Вы просто не видели, какая у дядечки рученька! Он той зимою с кузнецом нашим боролся, на спор, и едва не победил! И не оттого, что кузнец поддавался, дядечка такого не любит…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});