Эпоха альтернативно живых - Едика Кабаг

Но в итоге дальнейший маршрут оказался под большим вопросом – все четверо, плюс к ним и водитель, получили рваные раны кистей и предплечий, недолго посовещавшись, пассажиры принялись оказывать своим спасителям первую помощь. Через полчаса, добравшись до Домодедово, Акоп, почувствовавший себя плохо, остановил автобус около своего дома и, с разрешения пассажиров, побежал в квартиру за аптечкой. Ещё через пятнадцать минут умер первый из мужчин, но через пару минут, как ни в чём не бывало, открыл глаза и с утробным звуком принялся грызть горло соседке, сидевшей у окна. «Акоп, он тоже станет такой!» – мелькнула мысль, и механик, на автомате подхватив свою сумке, выскочил из автобуса и побежал по следам троюродного брата. Почти успел, бледный водитель сидел, прислонившись спиной к батарее, и пустыми глазами таращился в телевизор, передающий в прямом эфире смерть мира. Вяло повернув голову в сторону вошедшего родственника, Акоп попытался что-то произнести и уронил голову на грудь.

«Примерно через минуту он встанет, и упокоить его можно лишь нарушив целостность головного мозга» – заявил с экрана человек в белом халате. Минуты Самвелу хватило с лихвой, пробуждение «зомби», а именно так назвали тварей в телевизоре, механик встретил с газовым ключом наперевес. И когда смерть взглянула из глазниц умершего родственника – руки сами собой преодолели сопротивление разума и таки нарушили упомянутую целостность того самого мозга. Упырь жалобно пискнул и затих, без конвульсий, без каких либо вообще признаков умирания, а уж на эти признаки Сэм вдоволь насмотрелся в родном Карабахе вот уже почти два десятка лет назад.

– Подожди, подожди. Я чего-то не допонял, то есть Акоп, ну, обратился, ты его сам упокоил и три дня с уже мёртвым в одной квартире жил? – Я вытащил прикуриватель и попытался раскурить сигарету. – Или я что-то не так понял?

– Да, все правильно, так и было. – Ответил механик.

– Да уж, а я то думал у меня все плохо было. – Я сбавил немного скорость, повернул на более широкую дорогу. Все полумертвые или совсем заброшенные деревни остались позади. Сердце в груди пыталось выскочить наружу от неимоверной радости свободы. Ни люфтвали, ни бронетанки нас не преследовали, никаких патрулей, разъездов – ничего! Коричневая рука «Бронетанковых кулаков» досюда не добралась. Деревья вдоль обочины кончились, слева появилась напрочь сожженная заправка, а впереди была эстакада. Возле указателя на перекрестке я притормозил, сейчас надо принять судьбоносное решение. Куда ехать по М-4, то ли в сторону Москвы, на север, то ли в Армавир, на юг.

– Самвел, у меня к тебе просьба. – Я повернулся к старому механу.

– Какая?

– Поможешь кота найти?

Самвел заколебался, посмотрел на указатель, оглянулся, прислушался. Очевидно решение давалось ему непросто, как будто он ждал чьего-то совета, послания свыше. Мне очень не хотелось торопить, но все же я подтянул к себе свой автомат, пара нежитей с заправки двинулась в нашу сторону. Механик закряхтел и выдал:

– Канешна, дарагой! Я тебе кота помогу найти, тебе будет приятно, а раз тебе будет приятно, то и мне будет приятно. – Он задрал палец вверх– Я так думаю!

– Отлично, спасибо. – Нива тронулась, переедем мост в сторону Каширы, а после сразу же свернем налево и поедем на Москву. – А раз решили, то продолжай, а потом и я о себе расскажу.

– Э, продолжать уже мало совсем осталось. Из города я выбрался быстро, машин брошенных много, а я любую завести могу. Влез в неё, сидель, сидель, потом взяль и поехаль. Дороги нету, пробка везде много, а я по газонам и пустырям. На трассу выехаль, а там колонна, «МАЗ» синий и ещё другой «МАЗ», не синий. Я к ним и присоединилься – на Юг ехать. Потом ещё автобус присоединилься, в Воронеж, а потом три джипа. Но джипы не присоединились, они стрелять чуть-чуть стали, и тогда мы к ним присоединились. – Самвел заметно разволновался, акцент стал проявляться почти в каждом слове. – На джипах «братки» оказались, Пряник их узналь.

– Погоди, какой Пряник? Толик? – Я заинтересовался. – А, так это ты тот самый механ, что ему «Мазая» оттюнинговал? Да, что ни говори, а мир тесен.

– Вот-вот. Сначала я автобус делал, бронировал немного, чтобы людей из города увозить. А потом до «МАЗа» дело дошло. А потом меня украли.

– Фашисты?

– Да, они. Я два раза убегать хотел, но поймали. А потом, когда тебя уже привезли, мне бабушька Сирушо снова приснилься. И сказаль «Сомик, один ты у меня осталься, не ехай в Армавир больше, тут нет никто». И я бежать передумал – куда? Зачем?

– Так вот ты чего такой вялый и потерянный был, теперь понятно. – Я сочувственно поцокал языком. – А отбивать меня как решился?

– Да так и решилься. Бабушька в ухо как закричаль «Ударь его по голове!!!» Я взяль клуч и удариль. А потом понял, что мы уже убегать начнём, и даже обрадоваться начал.

Где-то в Москве.

Какое разнообразие запахов! Чувствительный крысиный нос подергивался. Вокруг Свои, и Еда. Много Еды. Надо только подобраться поближе. Теплая Еда, с кровью. Стая давно поняла, что холодная Еда опасна. Те Свои, которые пробовали холодную Еду, умирали. И становились Чужими. Они неприятно пахли и были опасны. Стая таких делала Холодными. Надо только прокусить голову и Холодный-Опасный станет просто Холодным. Вместе со Своими безопасно. Еда. Своих много. Я-Свой получу Еду после Свой-Сильный. Что-то не так. Почему Свой-Сильный похож на Еду? Неправильно. Еда-Свой-Сильный должен стать просто Едой. Убить Свой-Сильный!

Получилось! Архигениально! Впервые я внушил живому существу мысль о немотивированном нападении. Правда, попробовал пока на крысах, благо, вокруг этого народца хватает и недостатка в подопытных нет. Восприняв всерьез слова Распутина, я задумался– а что я могу предпринять для защиты? Физическое уничтожение противника с помощью Измененных, этой личной гвардии Чекиста? Сомнительно, сейчас Живые стали намного осторожней, объединяются и успешно защищаются от Измененных. Да и материала для постройки все меньше. Нет, пусть Измененные остаются здесь. Здесь они нужнее. Строительство Мира закончено. Я достиг своей мечты – Коммунизм! От каждого – по способностям, каждому – по потребностям. Мертвецы работают, за это я дал им защиту в виде Измененных. А эти, в свою очередь, получили доступ к неограниченному пищевому ресурсу: отработанные особи идут в пищу, да и огромного количества живности, оставшейся в Городе, хватит надолго. Что же касается меня– потребностей в пище у меня теперь нет совсем. Это получилось случайно. Когда я впервые вступил в контакт с лаборантом, в его голове крутилась мыслишка о том, что я – гриб. Бред. Потом оказалось, что эта мысль есть у многих. Я даже нашел того, кто придумал этот розыгрыш. Забавно, как правильно поданая, заведомо ложная информация, обретает достоверность. Недавно я вновь вернулся к этой мысли и решил попробовать. А что я теряю? Тела у меня нет, постоянно находиться в чреве Боксера неудобно и небезопасно. Те волокна, которые я прорастил в тело Боксера, с успехом заменили корни грибницы. С Кепкой и Чекистом я общаюсь ментально, и личное их присутствие в том месте, где я «пустил корни» (ха, забавный каламбур) абсолютно бессмысленно.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});