Как много знают женщины. Повести, рассказы, сказки, пьесы - Людмила Петрушевская

Вскоре переселенцев протерли насухо и повесили по местам.

Там-то все и обнаружилось.

Большое Псише сказало, как отрубило:

– Гений не выдержал своего предательства.

– Да, да, – откликнулись, сверкая от счастья, остальные.

Ведь произошло чудо – о них позаботились, их приглашали в гости в дом, целое приключение!

А Дядя Свист после долгого молчания вдруг сказал:

– Ну нет. Ну уж нет.

– Что – нет? Да и да! – решительно ответило Псише.

– Я говорю нет, не предательство.

– Докажи! – вякнуло Кривое з. У него снова появилось право голоса. Рыжая Крошка спаслась!

– Гений остановил его. И погиб. Уменьшился до точки.

– Остановил – кого? – спросило Кривое з. недоверчиво. – Мы, зеркала, вообще можем останавливать всех прохожих.

– Он остановил того, у кого много имен, – отвечал Свист. – Поймал его на приманку. Заставил стоять и смотреть. Заставил отразиться в себе.

– Подумаешь! Все останавливаются и смотрят. Я тоже могу заставить любого! – не унималось Кривое з.

– Тот, у кого много имен, должен быть все время в движении. Таков закон. Он налетает как вихрь и не останавливается.

– Гений был такой маленький, он бы не смог поймать Одиночество – возразило Псише. – Даже я не в силах был бы его отразить полностью. Есть, конечно, очень большие зеркала… В Зимнем дворце… Да и то сомневаюсь.

Все уважительно закивали. Царские дела!

– Гений знал свою силу. Он уже не раз использовал ее, и потому стал таким маленьким. А тут он отразил того, у кого много имен, и совсем погиб, – продолжал Дядя Свист. – Помните, он сказал: «Я могу остановить»?

– Мало ли кто что говорит! – ядовито ответило Кривое з. – Я тоже много чего говорю, но это ведь ничего не значит! У меня, ребята, не было никакого желания предавать Рыжую Крошку! Так просто, на язык попало! Я и ляпнуло! А вот Гений – это да… Он специально!

– Он неоднократно спасал, я теперь понял. И теперь исчез, – настырно твердил Дядя Свист.

Все на всякий случай закивали, но они быстро должны были обо всем забыть. Зеркала, они такие!

А Гений, обратившийся в тусклый холмик стеклянной пыли, лежал в витрине.

Дядя Свист потом молчал целую неделю.

Что может зеркало? Поплакать, и всё.

Семь закатов, шесть рассветов встретили и проводили бедные зеркала, и несчетное число машин и прохожих отразили.

Кучка пыли и есть кучка пыли.

Так все и оставалось до первой уборки, и Кувшиня вымела непрошеный мусор веником на совок, удивившись при этом, как этот пепел попал в витрину, если здесь убирают каждую неделю.

Про Гения она не вспомнила.

Затем путь его был таков: Кувшиня понесла пыль прямо в совке в бак для мусора в подворотню, но тут закрутилась маленькая буря, и с совка все смело подчистую.

Крошечный кристаллик взметнулся вместе со стеклянной пылью и улетел.

Кувшиня пожала плечами и удалилась в магазин.

Облачко пыли полетело над улицей и было втянуто вентилятором в некоторое помещение, где работал стеклодув.

Там мастер как раз собирался варить стекло.

Облачко пыли остановилось около мастера, и тут мастер громко, из глубины души, чихнул – и пыль, бешено закрутившись, осела в емкость, где уже было все приготовлено. Последним, упав, тонко звякнул некий кристаллик – а мастер зажмурился, никуда не глядя и ничего не видя, и тут же загрузил емкость в печь.

И в результате три часа спустя он неожиданно для себя сварил ровную, как зеркало, плитку хрустального стекла.

Ему редко выпадала такая удача. Почти никогда.

Оставалось нанести на поверхность серебро, так называемую амальгаму – чтобы зеркало могло отражать мир.

Мастер покачал бородой и ударил себя кулаком по колену, так он был доволен!

Стекло и серебро – вот и засияло новое зеркало.

Это было новое зеркало, разумеется. Но оно было какое-то странное. Темное и глубокое, как старинное.

Квадратное и немаленькое. Тяжелое.

Его непонятно почему купил один суровый старик, по профессии главный врач, и повесил в раздевалке своей детской поликлиники.

Там оно отражает бегающих детей и солидных подростков, а также младенцев, их курточки, шапки, щеки, носы; в зеркало также озабоченно заглядывают мамаши.

И когда-нибудь туда обязательно придет одна рыжая молоденькая дама с младенчиком…

Зеркало знало, что эта встреча произойдет зимой, на Рождество, и в вестибюле будет стоять нарядная елка, и всем будет некогда – но детей надо же приносить к врачу, когда им исполняется ровно месяц. Так полагается! Хотя бы просто чтобы показать, что у нас растет за чудо.

И Рыжая Крошка остановится перед отражающим стеклом, стараясь одной рукой поправить кудри (другой рукой она будет крепко держать совсем маленького человека).

И зеркало радостно засияет.

Маленькое и еще меньше

Маленький человек гулял за городом и размышлял, что ему незачем жить. Все его обижают, все считают его уродом. У него нет друзей! Никто не любит его (мама не считается).

Он думал, что наступит вечер, и надо будет незаметно броситься в пруд. Покончить с этим страданием. Он уже нашел подходящий водоем и расположился неподалеку, ожидая темноты.

И вдруг маленький человек увидел Дюймовочку.

Только такой маленький человек мог заметить эту крошку. И спасибо, что он лежал лицом вниз и готовился к самому худшему в своей недолгой жизни, то есть не смотрел по сторонам.

Да и он едва смог ее разглядеть, она сидела на какой-то травке как на бревне, закрыв ручками лицо. Видимо, она плакала. Но маленький человек не мог точно рассмотреть, плачет ли она.

Маленький человек встал на колени, осторожно вынул из кармана платок, расстелил его перед Дюймовочкой и пригласил ее сесть на это огромное белое поле.

Его голос прогрохотал как гром.

Дюймовочка отказалась, замахала крохотной ручкой. И снова закрыла лицо.

Маленький человек тогда подумал угостить Дюймовочку ягодой и сорвал для нее землянику – Дюймовочка до нее бы не допрыгнула. Ягодка росла на стебельке, а для Дюймовочки это было целое дерево!

И ягода была тоже велика для нее, как арбуз для маленького человека.

А уж рука маленького человека и вообще каждый его палец могли показаться ей чуть ли не с бревно.

Маленький человек осторожно положил огромную ягоду на белый платок.

Она красовалась как арбуз на скатерти.

Дюмовочка не притронулась к землянике, она плакала, закрыв лицо руками. Теперь это было понятно.

– Что я могу для вас сделать? – прогремел как гром голос маленького человека.

Дюймовочка долго не отвечала. Маленький человек тоже осторожно молчал, не хотел ей мешать думать.

Наконец она закричала тонким голоском:

– Мне надо в теплые края!

Маленький человек прогрохотал:

– А как?

Дюймовочка ответила как можно громче:

– Я заблудилась! Меня ждет ласточка, а я не могу ее найти. Она там, наверху, летает.

Маленький человек задрал голову и увидел множество ласточек в небе, они носились далеко в вышине, еле видимые.

Вечернее небо было розовое, и черные крошечные ласточки с большой скоростью рассекали это огромное пространство на невероятной высоте.

Как Дюймовочка собирается сесть на ласточку?

Это же невозможно! Они ее просто не видят!

И потом, ласточки никогда не садятся на землю. Они же не куры и не вороны и даже не воробьи! Они птицы воздуха!

Но маленькому человеку очень хотелось помочь несчастной крошке Дюймовочке.

Маленький человек хотел сказать: «Давай я подниму тебя в небо», но потом раздумал: мало ли, поднимешь ее на ладони, налетит ворона и склюет.

Ласточки-то высоко, пока нужная ласточка заметит Дюймовочку, должно пройти время, а вороны вот они, пешком ходят и вообще сидят близко. Насторожились.

Нет, так не годится.

– Мне нужны крылышки! – завопила еле слышно Дюймовочка. – Вы понимаете? Крылья!

Маленький человек стал оглядываться и заметил белую бабочку как раз с подходящими крылышками. Она финдиляла с цветка на цветок.

Но что теперь, хватать бабочку своими огромными пальцами? Отрывать у нее крылышки? Убивать бедную? Да Дюймовочке эти вырванные с мясом крылышки не пригодятся! Она – даже если возьмет их в руки и начнет ими махать – она никогда не взлетит. Это же глупость!

– Давай пойдем ко мне домой, – загрохотал голос маленького человека, – я тебе там устрою домик с кроваткой. У меня мама очень добрая.

И он чуть не заплакал, вспомнив о том, что собирался ее покинуть навеки. И не подумал о том, как маме будет без него плохо. «Болван, просто болван ты», – сказал себе маленький человек.

– А моя ласточка? Как меня найдет ласточка? Она ведь меня ищет! – прокричала Дюймовочка и, по всей видимости, опять заплакала. Во всяком случае, она закрыла лицо ручками.

Что же было делать?

– И потом, – вдруг завопила Дюймовочка, – там меня ждет мой принц! Мне надо лететь! Надо успеть!

Действительно, маленький человек вспомнил ту детскую сказку. Дюймовочка должна прилететь в страну эльфов!