Знаменитые писатели Запада. 55 портретов - Юрий Безелянский

От одного абсурда тоталитарного к другому абсурду — террористическому. Дегуманизация человека. Сплошная иррациональность. Торжество мирового зла.

Современные критики часто сравнивают Кафку с Гоголем, находя много общего в их биографиях и в книгах. Обоих не жаловали в детстве, осыпали насмешками в ученичестве. Неприкаянно чувствовали себя Гоголь и Кафка во взрослой жизни. Оба боялись женщин. Целомудренный «девственник» Гоголь. И Кафка с платоническими возлюбленными — Фелицией и Миленой. И в книгах обоих писателей отражен человеческий ужас, крик «маленького человека», задавленного глыбой реальности.

В заключение позволю себе дерзкий перефраз из Владимира Маяковского:

Милый, не надо,Милый, слушайте, —Чего вы думаете, что вы только травка?Что только вас мнут и тиранят?Деточка,Каждый из нас немножечко Кафка.Каждого жизнь мучительно ранит.

Воинствующий гуманист

Что можно создать пером, даже если оно золотое? Оказывается, много, если к таланту приложено трудолюбие. Талантливым трудоголиком был Лион Фейхтвангер. Он оставил богатое литературное наследство: 17 романов, книгу воспоминаний, новеллы, драматические произведения, сборник стихотворений, много литературоведческих статей, литературных и театральных рецензий. Ряд творческих замыслов ему так и не удалось завершить. Он работал над эссе «Дом Дездемоны», вынашивал планы исторических романов «Клеопатра в Риме», о крестьянской войне в Германии, о Симоне Боливаре и намеревался продолжить роман «Гойя».

Итак, романист, новеллист, драматург, литературовед. Но еще Фейхтвангера часто называют историком. Исторический роман — это его излюбленный жанр. Сюжеты и героев своих романов он брал из истории, но удивительным образом сближал прошлое с современностью. Критики считали, что он занимается «модернизацией истории» и «историзацией современности».

Фейхтвангер не любил крайностей и был человеком середины. О себе в одном из интервью он сказал так:

«Обыкновенно, когда меня спрашивают, к какой национальной группе следует отнести меня как художника, я отвечал: я немец — по языку, интернационалист — по убеждению, еврей — по чувству. Очень трудно иногда привести убеждения и чувства в лад между собою».

Эти колебания между «чувством» и «убеждением» отразились на Иосифе Флавии — герое трилогии, который погиб, оказавшись между борющимися лагерями, между силами государственного порядка и народным восстанием, между Римом и Иудеей, духовно сроднившись с ними обеими, — так считал Борис Сучков в книге «Лики времени. Кафка, Цвейг, Фаллада, Фейхтвангер, Манн».

Сам Фейхтвангер не погиб, но был на краю пропасти, но об этом чуть позже.

Лион Фейхтвангер родился 7 мюля 1384 года в Мюнхене в ортодоксальной семье богатого промышленника. В литературной энциклопедии написано сокращенно и хулительно: «род. в евр. бурж, семье». Фейхтвангер получил блестящее филологическое образование в двух университетах — в Мюнхене и Берлине. В 1907 году защитил докторскую диссертацию, о чем впоследствии писал в ироническом жизнеописании «Автор о себе» (1935):

«Автор провалился на докторском экзамене по древненемецкой грамматике и литературе, так как был недостаточно осведомлен в тонкостях выбивания противника из седла на рыцарском турнире. Зато он с блеском выдержал экзамен по антропологии, когда на вопрос экзаменующего профессора-клерикала, на какие основные группы подразделяются свойства человека, угодливо ответил: на телесные и духовные».

Докторская диссертация была по теме гейневского фрагмента «Раввин из Baхapaxa». Здесь впервые прозвучало то, что впоследствии стало определяющим в творчестве Фейхтвангера, — интерес ко всем вопросам иудейства и истории.

Приведем несколько цитат.

«Не народ и не государство создают общность. Смысл нашей общности — не царство, смысл нашей общности — Закон и Учение. Пока они существуют, наша связь нерушима, — она крепче, чем если бы шла от государства. Закон жив до тех пор, пока есть голос, возвещающий его. Пока звучит голос Иакова, рука Исава бессильна» («Иудейская война»).

«Времена пока такие, что еврей еще может потешить свое честолюбие. Но мне кажется более разумным не выставлять наших достижений напоказ, не мозолить другим глаза нашими деньгами, властью, влиянием. Это вызывает только зависть, а для зависти мы недостаточны сильны, мы слишком разобщены для зависти» («Иудейская война»).

«Лишь отдельная личность подлежит моральной оценке, но группа, масса, народ — никогда! Армия не может быть храброй — она состоит из храбрецов и из трусов. Народ не может быть тупым или святым, он состоит из тупых и смышленых, святых и подонков» («Иудейская война»).

История еврейского народа — да. К ней Фейхтвангер проявлял живой интерес. К религии он был менее трепетен. Не соблюдал еврейских традиций. И тем не менее будущий писатель отказался от предложенной работы в Берлинском университете, когда от него потребовали перейти в христианство.

В студенческие годы Фейхтвангер увлекался журналистикой, позднее основал литературный журнал «Шпигель». В первую мировую войну Фейхтвангер был призван в германскую армию, но вскоре демобилизовался по состоянию здоровья. В 1915 году он написал драму «Военнопленные» и еще несколько пацифистских пьес, которые были запрещены к постановке, но тем не менее это не охладило его пыла к театру. Фейхтвангер с увлечением переводил античные драмы. В начале 20-х годов он был чем-то вроде «придворного барда» мюнхенского театра «Каммершпиле». В ту пору завязалась дружба с Бертольтом Брехтом, которого Фейхтвангер, старший по возрасту, «открыл» и поддерживал. Совместно они в 1924 году переработали историческую хронику Кристофера Марло «Эдуард II». Позднее, в 30-х, Фейхтвангер и Брехт вместе редактировали журнал «Dast Wort» («Слово»), издававшийся в Москве.

Драмы, написанные Фейтхвангером, ныне основательно забыты. Их затмили исторические романы, и вместо драматурга в мировой культуре Фейхтвангер остался как исторический романист, как великий повествователь.

Основная проблематика творчества Фейхтвангера — альтернатива действия и философское созерцание. Другими словами, как поступать в той или иной ситуации, и как к ней относится с точки зрения исторического процесса. Именно под этим углом написаны ранние романы — «Томас Вендт» (1920), «Безобразная герцогиня» (1923) и особенно «Еврей Зюсс» (1920–1922). Вышедший в свет в 1925 году «Еврей Зюсс» стал быстро мировым бестселлером и переведен на двадцать один язык. В этих романах Фейхтвангера слышится щемящая нота тщеты всякого исторического действия, бесплодности надежд на торжество правды и справедливости.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});