Побеждённые (Дочь Лорда) - Ольга Ружникова

Впрочем, как раз с последним всё, возможно, не так уж плохо. Конечно, сватая любимицу старика, Колетта рассчитывает на его милости. Но всё же покупать товар, не только побывавший в чужих руках, но еще и далеко не лучший на вид, станет вряд ли.

А значит — новая баронесса Вегрэ, возможно, не так уж некрасива, как ей кажется. Или это корсет настолько вводит в заблуждение?

— Подумайте над моими словами, милая баронесса…

— Разумеется, — сладко улыбнулась Ирия.

А две идалийские гюрзы как раз прервали лицезрение заоконных тощих кустов. И вновь взялись жалить бедняжку Соланж.

И у «милой баронессы» лопнуло терпение!

— Я забыла о своих обязанностях, — извинилась новоявленная невеста и любовница Анри Тенмара. — Хотите вина? — И, не слушая ответ, направилась к графину. Дальнему.

Вино жалко, но…

Разумеется, проходя мимо Терезы, Ирия запнулась и… Розовое платье испорчено «лучшим из виноградников Марэ» бесповоротно! Как и напудренная прическа.

Как забавно и зло хлопают голубенькие глазки. Вряд ли их обладательнице сейчас хочется смеяться.

Ирия от души порадовалась, что часть капель угодила и на наряд Алмы.

Жаль, что мамаша сидит слишком далеко. А Люсьена и вовсе в комнате нет.

Глава шестая

Эвитан, Тенмар. 1

Дождаться, пока уснет весь замок, оказалось нелегко.

Но если не сегодня, то когда? Клод уже должен вернуться. А значит — этой ночью позарез нужно попасть в Большие Дубы. Даже если дорогу перегородит весь гарнизон замка Тенмар. С рыцарями-леонардитами острова святой Амалии за компанию.

Дом Клода Ирия найдет, а разбудить — дело нетрудное. Впрочем, возможно, в селе до сих пор веселье кипит. И «художники» еще спать и не думают.

Откладывать — нельзя. В любой другой день из замка выбраться гораздо сложнее. Даже в мужской одежде.

Но не сегодня. Мало ли кто из гостей вздумал прогуляться под утро?

Темноты бояться нечего — есть кинжал. Лучше бы, конечно, пистолет… Ага, а еще — когти и клыки.

Ничего, до Больших Дубов — всего семь миль. Не настолько же волки тут ненормальные, чтобы шататься рядом с человеческим жильем — в ночь всеобщей гулянки? Ирия за всю дорогу от Лиара ни одной зверюги не встретила. Как и в Тенмаре на прогулках. Так с чего именно сегодня не повезет?

В комнате ждал сюрприз. Родная шпага и не менее дорогие пистолеты!

Ладно, что нашло на герцога — подумаем потом. Теперь-то точно путь ляжет благополучно! Дорога — торная, разбойников в этих краях не водилось отродясь. А от волков защитит пуля! Две пули.

Мужской костюм, меховой плащ, шляпа, перчатки. Фляга с крепким вином, благополучно перелитым из графина.

Теперь — в конюшню, оседлать Снежинку…

Какую еще Снежинку? Вот так и попадаются на мелочах. Весь замок знает, что на белой андальярке ездит племянница хозяина… Значит, лошадь нужна другая.

Конюшня Тенмара — одно из самых любимых мест Ирии. И третий дом — после спальни и библиотеки. Так что свои лошади не заржут. А чужих ставили в другую конюшню — сама видела.

Конюхи спят мертвым сном. Воцарение Зимы как-никак…

Вихрь немедленно потянулся теплыми губами. За законной порцией хлеба с солью. Вот кто — идеальный вариант с точки зрения скорости. Но брать коня самого хозяина замка — это уже слишком.

С сожалением отойдя от денника Вихря, Ирия прошла и мимо огромных укоряющих глаз Снежинки. Кто придумал, что лошади — животные? Они чувствуют и понимают куда больше большинства людей. Особенно гостей старого герцога…

Светло-серебристый трехлетка — сосед мирно дремлющей Подушки — в свою очередь тянется за лаской. Седой, пожалуй, будет в самый раз.

Вот так, молодец. Теперь сбрую…

— Ч-ч-что вы здесь д-делаете?

Пьяный наглый голос. Настолько, что не враз опознаешь его обладателя.

— С-с-стрелять…

Бок вжимается в перегородку, рука метнулась к пистолету…

— Б-б-баронесса!

Вороненое дуло опустилось вниз.

Люсьен Гамэль, покачиваясь, шагнул к Ирии. Один. И то ладно.

— К-к-куда вы с-собирает-тесь, б-б-баронесса?!

— Проехаться! — девушка постаралась вложить в голос как можно больше льда.

Кажется, получилось.

— Я с в-в-вами!..

Только пьяного дурака с неизвестными намерениями ей с собой и не хватало!

— Вы слишком пьяны. Я поеду с грумом!

— В-вы не м-можете ехать с гурм… грумом… Я буду в-вас сопров… сопровождать!..

— Это меня скомпрометирует, — торопливо объясняла Ирия. Едва сдерживаясь, чтоб не выхватить шпагу. И не вытолкать пьяного кретина прочь силой оружия.

В денниках заволновались лошади. Люсьен им не нравится, и понять их несложно. Но еще немного — и кто-нибудь из гривастых друзей заржет! Сюда ж тогда весь полупьяно-полусонный замок сбежится. Решат — грабители влезли.

И что похмельные гости увидят? Баронессу с кузеном — на конюшне. Вдвоем! Темный бы побрал эти приличия!

— Вас?! — Люсьен захохотал так громко, что Снежинка возмущенно подала голос.

Хорошо хоть — тише, чем кузен, Темный его возьми!

— Замолчите! — прошипела Ирия.

Шпага так и просится в руку!

— В-вас?! Л-л-любовницу моего дяди Анри?! П-п-перешедшую к деду? В-в-вас… Да я тебя, ш-ш-ш…

Следующий изящный оборот речи, очевидно, рифмуется с «плюхой». Но произнести его обнаглевший кузен не успел. Только шагнуть к Ирии. Слегка пошатываясь.

Семейная возлюбленная Тенмаров одним прыжком оказалась в двух шагах от Люсьена. Потерявшая терпение и злая как сто ведьм Севера и Колдунов Юга. И со шпагой наголо.

— Пошел вон! — Похожим тоном Всеслав когда-то отшвырнул с дороги капитана, сопровождавшего на казнь заложников. В том числе — некую четырнадцатилетнюю девчонку.

Жизнь иногда дают взаймы. Чтобы через полтора года потребовать обратно. Пожила — и хватит.

А сейчас Ирия не оскорбилась. Подумаешь — любовница Анри. И подумаешь — любовница его отца. Главное — не самого Люсьена.

Но спускать такое нельзя!

— Б-б-брось железку… п-п-порежешься! — пьяный кузен прет напролом. — Я тебя с-сейчас! Не в-в-всё же одним Т-тенмарам!..

Ирия от изумления даже остановилась, что Люсьен явно принял за испуг. Потому как радостно заухмылялся.

Нет, напился он точно вдрызг! Корсет корсетом, но в мужском наряде ее от мальчишки не отличишь.

Испугаться девушка не успела. Во-первых — что страшного в пьяном болване? Таких не убивать, а пороть надо.

А во-вторых — больно уж неожиданно. До сих пор на ее честь покушался один Роджер Ревинтер. Да и то — с расстояния в четыре шага. И исключительно на словах.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});