Не жизнь, а роман! - Юлия Викторовна Меллер

в интересное для обеих русло.

Покинув покои байбише, Катя полюбопытствовала у Дохик, что она думает о встрече.

— Всё хорошо. Остальное будет зависеть от аги.

— То есть хозяйка просто осторожничала? Она думала, что аге Явашу не понравится её общение со мною?

— Ну, наш ага редко выражает своё неудовольствие. Он, следуя законам гостеприимства, выделил вам лучшие покои, байбише уделила вам внимание, показывая, что солидарна с ним, более желать нечего.

Катя согласилась. Всё просто, а она усложняет. Контраст между безмятежным сидением на корабле и наполненного тревогами путешествия по суше выбил её из колеи. В голову уже лезут новые проблемы. Как преодолеть обратный путь до Латакии? Будет ли море таким же спокойным, как ранее? Гильбэ предпочёл бы переждать несколько месяцев на суше, но у него не хватит денег столько времени кормить команду.

Катя попросила проводить её в сад. Гуляя по выложенным камнем дорожкам, она решила не забегать вперёд и решать проблемы поочерёдно. Сначала надо выкупить Берта, а потом уже… Хм, потом укажут на дверь и надо быть готовой покинуть дом аги, так что разумно думать обо всё сразу!

Обходя по дорожкам весь сад, она время от времени невольно прикладывала руку к груди, проверяя наличия медальона. Из-за тяжести украшения на ткани образовались дырочки в местах прокола иглы. Надо было не мудрить, заказать цепь и сделать кулон, но всё недосуг было.

Кроме Кати, никто не прогуливался по саду. Хозяйка занята своими делами, прислуга тоже и некому особо наслаждаться раскидистыми кустарниками, стройными стволами пальм, фонтанами и качелями. Обойдя всё, она дошла до хозяйственных построек. Запах возле них стоял неприятный, но знакомый. Под обширным навесом за невысокой оградой сновали птицы, чуть далее стоял сарай, рядом с которым слуга разделывал барана, а с другой стороны был расположен вытянутый барак для рабов. Стены присутствовали только с трёх сторон, поэтому Катерина видела всё, что было внутри. Лежащие в ряд циновки, свёрнутые в рулон кошмы, бочка, которую наполнял тощий мальчишка в набедренной повязке и чалме. В тени у забора, возле очага, расположенного в яме, сидела женщина, раскатывала тесто, а потом наклонялась, чтобы быстро пришлёпнуть свою лепёшку к краю её странной печи.

— Госпожа, что вы хотите? — обратился к Кате подошедший старик, закутанный в несколько одежд. Он явно мёрз.

— Я гостья аги Яваша. Гуляю, хотела посмотреть, как содержат рабов.

— Это вы приехали выкупить мужа?

— Да.

— Я бывший смотритель за рабами, сейчас за ними следит Яхью, а я спокойно доживаю в доме господина. Вашему мужу повезло, что он попал к нашему аге.

— Думаете, рыцарю стать рабом — это везение? — нахмурилась Катя.

— Он жив, его кормят, а скоро, благодаря вам он будет на свободе. Поверьте, не все выжившие воины христовы получили возможность дождаться выкупа.

— Я понимаю, — Катя опустила глаза, чтобы не выдавать своих эмоций, — мой муж здоров? Он не ранен?

— Он был ранен, как и другие, но его вылечили.

— А много у вас пленных?

— Более десятка. Господин всех указал в списке для французского короля и за каждого назначил цену.

— Среди них есть рыцари?

— Остались ваш муж и граф Раймунд де Тулузе[33], остальные скончались от ран.

— Что? Тулузский граф здесь?

Старик ничего не ответил женщине. Дважды повторять не в его привычке.

— Он тоже работает?

— Как все. Господин не будет кормить бездельников.

— Но ведь за него дадут хороший выкуп, разве это не окупит его содержание?

— Может, дадут, может, нет, а еда и кров необходимы сейчас.

— Да, понимаю, — спорить было бессмысленно и неразумно.

Чуть склонив голову, благодаря за информацию, Катерина вернулась в дом. Лучше бы она не спрашивала, кто ещё здесь. Мало того, что тяжело бросать других пленных, полагаясь на королевскую волю, так теперь ещё она знает, что здесь граф Тулузы. Таких людей не оставляют без помощи, но что она может предложить за него? Да и, честно говоря, не лежит душа помогать ему, но рабство — это не тот случай, когда следует вспоминать свои мелкие обиды.

Катерина позвала Дохик и попросила её организовать встречу с Рутгером. Через десять минут она увидела гладко выбритого рыцаря в саду. Он сиял белоснежным подбородком на фоне загоревшей верхней части лица и с тревогой смотрел на неё.

— Как вас устроили? — первым спросил он.

— А я хотела об этом же поинтересоваться у вас, — Катя улыбнулась.

— Всё хорошо. Небольшая чистая комната, вдоволь воды и еды, что ещё нужно?

— О, а у меня большие покои, ворох подушек и приятный вид на сад. Мои окна вон там, как раз за углом, — показала она рукою. — Я уже говорила с сеньорой, её здесь называют байбише, и пока не могу сказать ничего определённого. Надеюсь на беседу с агой. Зато я ходила посмотреть на дом, где держат рабов.

— Как там?

— Они живут почти на улице, разве что защита от дождя есть. Но я позвала вас не за этим. Граф Тулузы здесь.

— Что? Раймунд де Тулузе?

— Да. Я не знаю, что делать!

Рутгер нахмурился и привычным жестом собрался пошкрябать свою щетину, но наткнулся на голый подбородок и недовольно поморщился.

— Мы не можем ничего для него сделать, — отчеканил он.

— Надо было подробнее выспросить у Вито, кто в плену у аги, — с досадой ответила Катерина.

— Не уверен, что это нам пошло бы на пользу. Что бы вы сделали?

— Э, ну отправилась бы в Тулузу. Мы могли бы объединиться…

— С кем? Официальный наследник графа не объявлен, отец мёртв, а следящий за делами аббат… не думаю, что он доверил бы вам что-то. Вы бы просто потеряли время, и мы попали бы в самый сезон бурь и непогоды.

— Всё может быть, но теперь здесь я чувствую себя виноватой перед ним.

— Это сложный вопрос, сеньора. Если среди пленников есть наши воины, которые присягали Бертрану, то ваш долг выкупить их, но граф Тулузы к вам не имеет никакого отношения. Были бы у вас деньги, то дело чести протянуть руку поддержки, но всё, что вы можете пообещать ему сейчас, это подтвердить аббату то, что Раймунд жив и ожидает помощи. Большего он просить от вас не вправе. Это чудо, что вы здесь, и это чудо вы совершили не для него, а ради своего мужа.

— Да, всё так, — вздохнула Катя, всё же испытывая чувство вины. — Надо узнать о наших людях и только тогда приступать к разговору о выкупе. Медальон дорогой и вполне возможно вытянуть вслед за Бертом простых воинов.

— Я сегодня