Вереница - Элисон Синклер

В последнее время Розамонда стала очень нежна со Стивеном, и он разговаривает с ней чаще, чем с другими. Голубка даже немного беспокоится, как бы он не начал клеиться к ней, поскольку это может напугать Розамонду. Однако она уже не носит свое мешковатое тряпье и волосы немного отрастила, и я даже видела, как она неуклюже флиртовала с кем-то из парней. А поскольку, судя по ее поведению, она сумела простить Стивена, это заткнуло рот рьяным поборникам карательных мер. Поговаривают, что надо бы оправдать его официально, поскольку он был мертв, и нужно принять по этому случаю закон, применимый к нему одному. Однако, как сказала Мариан, если люди будут воскресать невинными, как младенцы, и это войдет в привычку, нам придется еще пораскинуть мозгами.

Конечно, мы не знаем, восстанет ли кто-нибудь еще из мертвых или Стивен останется исключением. Из тех, кто был убит во время схватки, не воскрес никто. Их могильные холмы стали совсем плоскими. По мнению дяди Стэна, причина в том, что наша пещера пострадала от распада и у нее не хватило энергии, чтобы оживить людей. А мне кажется, главную роль сыграло то, что Стивен погиб возле веретена. Порой дядя Стэн говорит, что мы действительно должны поверить в чудо, и тогда наши усопшие оживут. У него есть масса заумных научных объяснений по этому поводу, в то время как Софи объясняет все с точки зрения биологических аналогий. По их мнению, “Теваке” – это ребенок, и он нуждается в стимулах для развития. Ему нужно, чтобы к нему прикасались, чтобы с ним общались. Только тогда он может жить. Дядя Стэн считает, что-корабль начал гибнуть, потому что мы игнорировали его, занятые своими внутренними разборками. Стремился ли он привлечь к себе наше внимание или же корабль действительно мог погибнуть – дядя Стэн точно не знает. Но мы не хотим больше рисковать. Все сейчас рисуют и лепят, как сумасшедшие, даже те, кто ложится спать, укутав голову целлофаном, из страха, как бы “Теваке” не залез к ним в мозги. По словам Мариан, поразительно, что такая капризная и иррациональная штука, как искусство, способна удержать молекулы корабля от распада.

Меня “Теваке” оставил в покое. Кошмарные сны, которые мне снятся, это мои собственные сны, потому что, когда я просыпаюсь, мне не приходится отдирать голову от аргиллита. Похоже, “Теваке” понимает, что мне нужно отоспаться. А кроме того, у него теперь множество других собеседников. Даже дядя Стэн поддался общему ажиотажу и все время пытается истолковать, что “Теваке” вкладывает ему в мозги. Он и Софи вечно спорят, а когда им не хватает слов, они начинают размахивать руками и рисовать на стенах. Женщина-физик из Эревона, которая мастерила свечи, говорит, что “Теваке” разговаривает с ней с помощью уравнений, причем таких, каких она в жизни не видела; она записывает их на стене, а потом сидит и смотрит, не отрываясь. Она сидела бы так днями напролет, если бы сержант Бхакта не таскал ее иногда на обед. Лет через семьдесят она, наверное, схватит всю картину. А вот Софи схватила всю картину куда быстрее. Я видела, как они с дядей Стэном выскользнули из боковой пещерки, и лица у них раскраснелись гораздо больше, чем от научных споров. Рука у дяди Стэна уже почти не болит, хотя ему по-прежнему снятся кошмары, о которых он рассказывает только Мариан.

Когда женщины увидят, что мой ребенок родился нормальным, здесь появится куча беременных – так считает Софи. Она сказала об этом с бесстрастным видом, как сторонний наблюдатель, словно самой ее это вовсе не касается. А я говорю, что противозачаточные пилюли и презервативы все равно рано или поздно кончатся, хотя я знаю, что некоторые женщины пытаются заставить “Теваке” произвести контрацептивы. Мариан говорит, что “Теваке” наверняка сможет контролировать рождаемость без всяких контрацептивов, поскольку способен воздействовать на нас непосредственно и у него наверняка есть собственные представления о том, сколько человек должно быть на борту. Некоторых эта идея безумно раздражает. Я представляю себе, как посмеивается “Теваке”, переговариваясь с другими кораблями и рассказывая о своей чокнутой команде. А те небось отвечают ему: “Не переживай! Дай им время привыкнуть”.

Кто меня больше всего поражает, так это Эй Джи. Он целыми днями сидит в подземелье, прислонившись к стене, а потом заводит долгие разговоры с Софи, Морганом или Викторией. Вояки ревнуют его к кораблю по-черному. Порой они ведут себя, как малые дети: дразнят Эй Джи и называют его Буддой. Софи считает, что умение общаться с кораблем зависит от ментальности человека, и, по ее теории, слишком хорошее образование препятствует общению, потому что оно по-своему формирует мозг. Однако это не объясняет, почему Арпад не в состоянии разговаривать с “Теваке” – он как раз не перегружен учеными степенями. Арпад по-прежнему ходит гоголем, руководит различными проектами, спорит с Викторией и другими людьми, работающими над вторым вариантом Монреальского соглашения, вечно брюзжит, а стало быть, чувствует себя счастливым. Виктория с группой юристов изучила конституции земных конфедераций, таких, как Швейцария, и теперь они пытаются понять, что надо сделать, чтобы каждая пещера могла быть независимой, но при этом уживаться со всеми остальными. Астарту и остальных бывших обитательниц женской пещеры это радует несказанно, поскольку они решили вернуться к себе и постараться наладить жизнь так, как им хотелось.

Жизнь у нас, конечно, все равно не сахар. Ожесточенные споры разгорелись по поводу того, что делать с людьми, участвовавшими в атаке. Некоторые из них ушли в другие пещеры, и кое-кто поговаривал о судах и карах, однако всех настолько напугала недавняя катастрофа, что люди боятся, как бы корабль снова не возмутился. Мне кажется, “зеленые береты” и скауты про себя уже решили, что они будут делать, если сбежавшие осмелятся показаться здесь снова. Некоторые, в том числе Софи, по-прежнему считают, что смогут повернуть “Теваке” и отвести его на Землю, хотя Софи уже не торопится так, как прежде. Хотя до того, чтобы понять, как управлять кораблем, им еще очень далеко, а рассказывать об этом “Теваке” не желает. Пускай он инопланетянин и с точки зрения интеллекта еще ребенок, как считают Стэн и Софи, но он далеко не дурак. И учится очень быстро. Мне было ужасно смешно, когда в один пре– красный день я увидела, как все ножи, и ружья, и копья вдруг рассыпались в прах. Все почему-то думают, что это моя работа. Ну и пусть! Я лично только рада. Меня многие за это благодарили. Почему-то именно меня, а не Стивена. Я, конечно, не говорю, что это его рук дело. Я не знаю, кто это сделал. Но сейчас я для всех окружающих маленькая мамочка, которая хочет мира и покоя, потому что маленькие мамочки все этого хотят. К тому же люди не боятся, что я захвачу власть… Вот тут они правы на все сто!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});