Холодный почерк души - Александра Верёвкина

Только это было напрасным. Они знали друг друга гораздо лучше, чем казалось им обоим. Мужчина не собирался терзать подругу расспросами, указывать ей на довольно глупое поведение. Он просто вошел в комнату, как только из нее исчезли последние лучи злосчастного препятствия, подошел к Елене, по пути смерив итальянку ободряющим взглядом. И больше ничего…

— Ты не собираешься… — начала была выражать изумление Франческа, молча наблюдая за многозначным переглядыванием сладкой парочки. Их диалог глазами не нуждался в озвучивании, потому как был предельно ясен.

"Это просто ужасно!" — громко вопили огромные голубые глаза, по праву принадлежащие самой наивной особе на свете. "Как такое могло случиться? Почему все так несправедливо?".

"Девочка моя, это мир вампиров. Я уже говорил тебе, что не все из нас отличаются человечностью. Некоторые о ней никогда и не слышали" — снисходительно улыбались игривые глаза Дамона, на глубине которых внимательный наблюдатель мог разглядеть туманный намек на самое искреннее сострадание. Он догадывался о том, что подруга скрывает от него много чего "интересного", но никогда не мог представить себе, что все настолько ужасно. Факт поедания маленьких детей казался ему пустяком по сравнению со смертью того бессмертного, о котором рассказывала итальянка. Ему, как никому другому, были понятны ее чувства.

— Прекратите! — не выдержала итальянка их внимательных переглядываний. — Сеансы психоанализа устраивайте друг для друга, а меня оставьте в покое! Плевать я хотела на вашу жалость, потому что не нуждаюсь в ней! И вообще…пошло все к чертовой матери! Я устала, хочу домой и мне опротивели дурацкие игры лисы, выжившего из ума подростка и всех остальных!

— Фрэнки, — успокоительно заворковала Елена. — Все будет хорошо, я обещаю тебе. Мы уедем, обязательно уедем отсюда, как только стемнеет. Правда, Дамон? — он с такой надеждой посмотрела на своего вампира, что у того просто язык не повернулся ответить на ее вопрос категоричным отказом.

— Конечно, — нехотя выдавил он из себя улыбку, адресованную обеим девушкам. — Фрэн…

Мужчина хотел произнести что-то вслух, но передумал озвучивать это при Елене.

"Я понимаю тебя. А сейчас спустись к Алексу и постарайся успокоиться" — вежливо попросил он, давая ей возможность отказаться или же продолжить свои обвиняющие речи.

— Ладно, — сбавила обороты вампирша, медленно поворачиваясь в сторону двери. — Пойду заниматься поисками зарвавшегося Стефчика. Никто ведь не против, если я оторву ему ухо? Просто из чувства кровожадности, а?

В ответ она получила звенящую тишину. Парень с девушкой никак не могли подобрать достаточно значимых слов и вновь занялись детальным рассматриванием друг друга. Франческа тяжело вздохнула, прикрывая за собой дверь спальни, и быстро спустилась вниз, с интересом прислушиваясь к мыслям ассасина. Оказывается, ее история и для него оказалась полнейшим откровением. Вот только вызвала в нем не сострадание, как в случае друга и его девушки, а ворох столь же неприятных и болезненных воспоминаний.

— Да уж, ламий трудно назвать счастливыми существами, — буркнула она, подходя к креслу, в котором совершенно неподвижно восседал Александр. — Тоже много чего "веселого" вспомнил?

— Если желаете, я могу и рассказать, — как-то безразлично пожал плечами мужчина, поднимаясь на ноги, чтобы поприветствовать Фрэнки.

— А заодно можешь и просветить меня относительно того, где берутся кольца для обычных вампиров, — сказала девушка, поднимая озабоченный взгляд к потолку. Сейчас ее интересовали две вещи: где найти младшего Сальваторе, чтобы отобрать кольцо назад (о Мисао она как-то позабыла), а в случае неудачи — реальная возможность обзавестись точь-в-точь таким же перстнем.

После неудачного разговора со страшим братом и его девушкой (теперь он вынужден был относиться к ней именно так) Стефан решил отыскать Мисао, чтобы потребовать от нее объяснений. Но он и представить себе не мог, с какими трудностями столкнется. В прежние времена она всегда появлялась буквально сразу же, как только могла ему понадобиться. И вот теперь, когда жажда лицезреть ее рыжеволосую персону переросла всяческие границы, он должен был признать свою несостоятельность. Никаких сведений о том, как ее отыскать в случае необходимости, она не давала, всегда соблюдая негласное правило: "Я приду, если буду нужна".

Вампир посетил все места, где когда-либо сталкивался с лисой, побывал на том месте, где совсем недавно натолкнулся на ее дом, призывал ее, пробовал кричать, в конце концов отчаянно молил о появлении, но раз за разом терпел сокрушительные неудачи. Скрипя сердце необходимо было признать: китсуны хитрые твари, которым удалось обвести вокруг пальца выжившего из ума бессмертного на почве потерянной любви. Последний постулат ему давался труднее всего, но он решил смотреть правде в глаза. Что сейчас о нем думает Елена? После всего произошедшего по его вине… Хватит ли у нее сил оправдать и этот его поступок? Сможет ли она простить попытку стереть из ее памяти образ старшего Сальваторе? А то, что он позволил себе совсем недавно? Вряд ли, потому что даже у него самого нет ни единого объяснения.

Когда-то брат казался ему исчадием Ада, чудовищем, монстром, лицемерным ублюдком и прочий набор отнюдь не джентльменских качеств, которые преобладали в Дамоне, а теперь он сам стал кем-то гораздо страшнее. И вместе с недавно приобретенными качествами потерял последнюю надежду на возможное счастье подле Елены. Но у него остался один шанс исправить хотя бы малую толику своих поступков — вернуть кольцо брату. Вампиру, который изо всех сил заботится о его возлюбленной, готовому отдать жизнь за нее, тому, кто занял его место в жизни девушки. И лишь после этого у него может появиться малюсенькая возможность сказать ей пару слов. Ему очень жаль. Он не хотел причинять ей боль и любит ее по-прежнему. Он понимает, что не заслужил прощения, но искренне надеется на ее понимание. И пусть она будет действительно счастлива с тем, кого выбрала.

Стефан уже не верил словам Шиничи, давно перестал доверять разглагольствованиям Мисао, и все-таки никак не мог отрицать очевидных вещей. Его брат планомерно шел к цели, переступая при этом через головы остальных, творил настолько ужасные вещи, что и вспоминать противно, из-за него погибла Елена (точнее, превратилась в вампира), затем умерла… Юноша и сам много раз оказывался на волосок от смерти благодаря своему ополоумевшему от зависти родственнику, чего только стоило пребывание в колодце. А уж о Ши но Ши и говорить нечего. Там он потерял большую часть себя, Елену и весь смысл вечности. И все по вине Дамона, с которым девушка чувствует себя счастливой. Он сделал ее другой, показал иную жизнь, пришедшуюся по вкусу обоим, и здесь уже ничего нельзя было изменить. Может быть, когда-нибудь он действительно сможет полюбить ее искренне и совершенно бескорыстно. А до сего момента у юноши в душе будет теплиться надежда. Тайная надежда, о которой никто не узнает. Ему не хотелось, чтобы Елена чувствовала себя в чем-то виноватой. Это ведь все равно должно было произойти — никто не мог устоять перед насквозь лживым старшим Сальваторе. Он подобрал самый лучший момент, воспользовался отсутствием брата по своему усмотрению, сделал несколько верных акцентов на природной привлекательности и явной растерянности девушки, рискнул и сорвал банк. Везение? Разумеется, нет. Холодный расчет.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});