Новая жизнь Смертопряда. Тома 1 и 2 - Кирилл Смородин

Онежскому. — Еще кого-нибудь поищем и растерзаем?

— Думаю, не стоит, — ответил тот. — Особого смысла в этом нет. Пройдет время — и твари все равно появятся снова. Тут прям как в какой-то компьютерной игре. Сдох — переродился, сдох — переродился еще во что-то более страшное. И так по кругу. Хотя, если возникнет угроза, милости прошу, развлекайся. Все что нужно ты уже наглядно продемонстрировал.

— Окей. Тогда какие планы?

— Главное на сегодня — камеры. Егор? — Онежский повернулся к мужчине. — Как они? Работают?

— Все три, — с нотками удивления отозвался тот. — Выходит, не зря мы над защитой корпели.

Ага, прям вообще молодцы. Гении просто. Один я не при делах.

— Вот и прекрасно. Тогда давайте поищем, где их установить. Нужны места с хорошей защитой и обзором. За работу, товарищи, — произнес Онежский и первым двинулся вперед, к высящейся в полусотне метров шестнадцатиэтажке.

Том 2. Глава 17

— Слушай… — обратился я к Онежскому, наблюдая за тем, как Егор устанавливает третью видеокамеру. Местом для нее мы выбрали остов недостроенного пятиэтажного здания, перед которым темнела огромная трещина в земле. Сразу за ней располагалась бывшая детская площадка, где «резвились» две огромных тварины. Ревя, хрипя, воя и визжа, эти ублюдочные громадины раз за разом кидались друг на друга. Нас они, к счастью, не замечали. — А эти твои аппараты точно двое суток съемки выдержат? Уверен?

— Здесь, Илья, ни в чем нельзя быть уверенным, — ответил аристократ. — Случиться может все что угодно. Однако… Сам видишь, камеры непростые. Аккумуляторы в них тоже особенные. Дома работали до недели. Так что, учитывая все обстоятельства, мы посчитали, что двое суток съемки здесь вполне реальны.

Я кивнул и еще раз оглядел окружающий меня жуткий пейзаж. Чаще всего именно таким художники-фантасты рисуют мир после апокалипсиса. Полностью мертвым, разрушенным, лишенным единого шанса стать прежним.

Возможно ли избавиться от Столпов? Я не знал. По крайней мере пока. Но для себя уже решил: если шанс есть, я им воспользуюсь. Не нравилось мне здесь, очень не нравилось.

Внутри аномальной зоны мы находились уже минут сорок, но прошли от силы пару-тройку кварталов. Сначала залезли на шестнадцатиэтажку, где оставили первую камеру. Вторую заныкали на чудом уцелевшем столбе линии электропередачи. И вот сейчас оккупировали недострой.

Путешествовали, можно сказать, без приключений. Пара-тройка тварей, едва ли серьезнее той первой, что повстречались по дороге, проблем не доставили. Сейчас, когда я как следует напрактиковался в использовании своей «особенной» ауры, на расправу с такими противниками хватало одного удара. И, признаться, я подумывал о том, что хорошо бы вступить в бой с более сильным противником. Каким-нибудь монстром вроде тех, что атаковали торговый центр Онежского.

— Готово, — объявил Егор, поднимаясь. — Съемка ведется, аппарат максимально защищен от внешних воздействий, так что…

Дикий рев, раздавшийся откуда-то сзади, прервал его на полуслове. Тут же послышались испуганные крики людей Онежского, а один из них, бдевший за обстановкой на северной стороне, подбежал к нам.

— Там тварь! — выкрикнул он, тормозя буквально в паре сантиметров от Андрея. — Прямо из воздуха материализовалась! Здоровенная та…

Договорить он не успел. Вновь рев, а следом за ним оккупированный нами недострой содрогнулся от чудовищного удара. Послышался оглушающий треск, и сложенный из бетонных плит «скелет» начал разваливаться.

— Прыгаем! Быстро! — скомандовал я, первым сигая вниз.

Приземление с высоты пятого этажа прошло благополучно. Даже с учетом того, что подо мной оказалась гора щебня. Мгновением позже здание обрушилось, заставив содрогнуться все вокруг и подняв огромную тучу пыли, которую тут же подхватил и закружил непрекращающийся ветер. В общем, хреновая обстановочка…

Но еще хуже, что я не знал, как дела у остальных. Смогли ли Онежский, Егор и другие маги свалить из этого сраного карточного домика? Или хотя бы защититься при обрушении. Похоже, сейчас придется идти и проверять.

Однако…

Стоило спрыгнуть с щебеночной кучи, как невидимая за пылью тварь вновь заревела. А затем и вынырнула, представ передо мной во всей своей безумной красе.

Вот, сука, накаркал я, когда хотел соперника из той же весовой категории, которую представляли монстры в ТЦ… На «строительство» этой зверушки потребовалось не меньше двух дюжин человек. Как всегда жутко искалеченные, они были соединены в длинную ползучую тушу, без намека на голову, но зато с тремя лапами-булавами. С их помощью это гигантское ревущее говно передвигалось — и ими же било. Наверняка, блядь, очень больно. Впрочем, и я могу приложить так, что радости у соперника будет мало, поэтому не будем терять времени.

Сразу три «дротика» пронзили склизкое тело. Тварь вздрогнула, выгнулась и вскоре начала трястись — это моя сила вступила в противоборство с той «грязью», которая переполняла чудовище. Несколько мгновений — и одна из лап порождения Преисподней разлетелась кровавыми ошметками. Те по обыкновению исчезли еще в воздухе.

Моя атака привела монстра в ярость. Рев, визг и даже дикий хохот ударили по ушам, а гигантская туша, используя две оставшиеся лапы, поперла ко мне.

Еще три «дротика»…

Еще минус одна лапа.

Хотел уже было злорадно улыбнуться, но почувствовал, что меня «накрывает». Защитная аура истончилась, и адская магия взялась за меня. А значит, если атакую еще хотя бы раз — станет хуже.

Нет уж, первым делом защита. Тем более с одной конечностью враг стал куда менее мобильным.

Напрягая энергоканалы, начал восстанавливать ауру. Шло тяжеловато, сила Преисподней препятствовала, но это ничего. Справлялся, и это главное.

— Сейчас, сейчас, потерпи немного, — произнес я, отзываясь на очередную яростную волну рева от твари. — Тут у нас с тобой прям как в боксе: раунд — перерыв, раунд — перерыв. И бой я веду, уж не обижайся. Пока по очкам, но скоро и нокаут оформлю.

Из трех глоток с левого бока монстра вырвался тоскливый вой, и я усмехнулся.

— Чего такое? Не нравится? А нехрен было разрушительством занимать…

Оборвав себя на полуслове, я ударил.

Но не ползучего гиганта, а маленького уродливого ублюдка, что вздумал подобраться сбоку.

Тощий, костлявый, с раздувшейся башкой гидроцефала, словно бы вбитой в плечи… Ему хватило одной атаки, чтобы сфонтанировать содержимым искалеченной утробы и исчезнуть.

Так-с, а теперь вернемся к нашему ползучему переростку…

Лишившись двух лап, тот мало чем отличался от мишени. Но вот запас прочности у твари оказался впечатляющим. Я атаковал его раз за разом, постепенно превращая в ничто и скрипя зубами, поскольку тревожился за Онежского с остальными все больше и больше. Почему они до сих пор не объявились? Времени-то с момента обрушения прошло уже достаточно.

Об этом я размышлял, запуская в тварь очередные три «дротика». Они-то и стали последними.