Темный рай - Тэми Хоуг

— Нет.

— Ты танцуешь с псами?

— Нет, — прошептала Мэри, и слезы сдавили ей горло. — А Люси танцевала? Мертвая блондинка… она танцевала?

Дел не ответил. Мозг под металлической пластинкой отчаянно работал. Дел уставился на маленькую блондинку. Глаза ее были глубоки и чисты, как цветные стеклышки. Она смотрела прямо в глаза Дела. Большинство людей не смотрело ему в глаза. Большинство людей смотрело на обезображенную часть лица Дела или мимо, будто у Дела вообще не было головы.

— Дел, это важно, — мягко сказала блондинка. — Я знаю, что вы видели тигров. Я знаю, что они настоящие.

Дел просто смотрел на Мэри и думал: «Это обман, Она хочет заговорить мне зубы».

Он не знал, как поступить. Отступив назад, Дел принялся вышагивать по хижине, опустив дуло карабина вниз. Он шагал тяжело, по-военному разворачиваясь кругом, точно решительное, направленное движение могло помочь сосредоточить мысли в правильном направлении, получить нужный приказ. Он не может верить этой женщине. Она — чужачка. Она — блондинка. Она явилась в его дом без приглашения. Несомненно, за тем, чтобы забрать у него остатки ума. Она заговорит ему зубы болтовней о тиграх, а потом столкнет в пропасть.

Дел этого не допустит. Он должен остановить блондинок и прогнать псов. В горах не должно быть тигров. Дел об этом позаботится. И станет героем.

Часть своих размышлений Дел, сам того не замечая, произнес вслух.

— Я тоже видела тигра, — сказала женщина. — Я знаю, они застрелили его… люди Брайса. Я думаю, один из них мог застрелить и Люси.

Не прекращая движения, Дел тяжело посмотрел на Мэри:

— Она — мертвая. Ты — не мертвая, ты — болтушка. Прекрати болтать.

— Но, Дел, нам нужно поговорить. Вы должны рассказать мне…

— Прекрати болтать! — взревел Дел. Резко повернувшись к Мэри, он поднял карабин, прицелился и закричал во все горло: — Прекрати болтать! Прекрати! Я сказал тебе: прекрати!

Мэри ошеломленно отпрянула назад, наткнулась на стойку, и оттуда на пол посыпались консервные банки. Дальше отступать было некуда. Тонкий край стойки впился в спину. Мушка страшного ружья Дела Рафферти уставилась в правую щеку, как раз под глазом. Дел дрожал так, будто стоял в эпицентре землетрясения. Глаза его широко открылись, зрачки расширились, словно два чернильных пятна. Мускулы лица напряглись. Рот криво раскрылся, словно его зацепили невидимым рыболовным крючком.

Лик смерти. Мэри всегда почему-то считала, что смерть ее будет тихой и благообразной, будто подобные вещи можно уложить в логическую схему. Она подумала, успеет ли почувствовать в себе пулю. И еще подумала, будет ли она выглядеть после своей мгновенной смерти так же, как Макдональд Таунсенд. Но выяснять этого не хотелось. В душе у Мэри билась воля к жизни. Мысль лихорадочно работала, ища выход из создавшегося положения.

Господи, Мэрили, если ты спасешься сейчас, тебя убьет Джей Ди!

— Не делайте этого, Дел, — ласково сказала Мэри. Слова ее, казалось, тысячекратно прозвучали в напряженном воздухе. Дел издал горлом звериный рык, мышцы у него на лбу напряглись, и он приготовился спустить крючок. Мэри поборола в себе желание закрыть глаза. Слова легким дыханием слетели с едва шевелившихся губ, — Герой так бы не поступил.

Герой. Слово острым ножом вошло в гудящий мозг. Он может стать героем. Гордостью семьи. Оправдать свое существование. Стрелять или не стрелять? Мысли вихрем кружились в воспаленном мозгу Дела. Руки тряслись, ладони вспотели. Он может покончить с этим. Он может убить ее. Но этим дело не кончится. Смерть не уходит. Дел это знал. Смерть будет охотиться за ним, а Делу придется притворяться, что это не так, и Джею Ди будет стыдно за него.

Мэри наблюдала за внутренней борьбой Дела и видела, как болезненно морщится его лоб, как увлажнились глаза и затряслись губы. Сердце ее разрывалось от жалости, несмотря на то, что ружье было направлено ей в лицо. Рассудок Дела путался. Он так отчаянно хотел поступить правильно, но, казалось, не знает, в чем это «правильно» заключается.

— Вы можете стать героем, Дел, — борясь с собственными слезами, прошептала Мэри. — Помогите мне. Джей Ди будет очень вами гордиться.

Она предлагала Делу все, что он хотел. Для большинства людей это совсем незначительная вещь, но эта незначительная вещь была всем, о чем осмеливался просить Дел. Поступать правильно. Чтобы им гордился Джей Ди. Быть героем семьи, а не мира. Казалось, это совсем маленькая просьба, но все молитвы Дела оставались без ответа.

— Поступите правильно, Дел, — прошептала блондинка. — Опустите ружье.

Она встретила взгляд Дела не мигая, без осуждения, без насмешки. Она была не похожа на ту, другую. Дел это понял. Она просила его о помощи. И еще она хотела, чтобы Дел стал героем. У нее были голубые глаза — спокойные и глубокие. Глаза ангела. Свет этих глаз тронул Дела.

— Если это обман, мэм, — тихо сказал он, отступая и опуская ружье, — я убью вас позже.

Глава 28

Собачий лай, пробившись сквозь пласты сна и сознания, вывел Саманту из пучины беспамятства. Саманта вспомнила о Мошеннике и подумала, беспокоится ли он о ней. Она чувствовала себя виноватой за то, что бросила пса. Чувство вины заставило вновь ощутить усталость, и Саманта снова поплыла куда-то в черную пустоту.

Последовавший за лаем истошный вой окончательно разбудил Саманту, и она открыла глаза. Она все еще находилась в той же хижине и все еще была привязана к кровати. На дворе все еще был день… или опять день. Саманта не знала, как долго она пробыла в забытьи. Тело мучили все те же боли. Привязанные к спинке кровати руки распухли. Запах аммиака и мокрая простыня говорили о том, что, пока Саманта находилась в бессознательном состоянии, ее мочевой пузырь не выдержал.

На дворе послышались неясные голоса, и Саманта попыталась закричать, но кляп плотной пробкой торчал во рту, и невозможно было его вытолкнуть. В душе Саманты всплеснулась надежда. Возможно, голоса принадлежат каким-нибудь бродягам, и они зайдут и спасут ее. Или, быть может, это охотники с собаками? Но охотничий сезон еще не начинался.

Надежда угасла вместе с мыслью о том, что голос мог принадлежать похитителю.

Где-то за изголовьем кровати открылась дверь. Саманта не имела возможности повернуть голову настолько, чтобы увидеть вошедшего. В комнате воцарилась тишина. Мучительно долго тянувшиеся минуты растягивали нервы Саманты в тончайшие ниточки. Голову наполнял гул. Саманта вяло подумала, не послышался ли ей звук открываемой двери и стук ботинок о деревянный пол. Разве можно вообще что-либо расслышать за этим звоном в ушах? И может ли все происходящее быть реальностью? Кому понадобилось похищать Саманту? Она ничего не стоит.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});