Легенда об Ураульфе, или Три части Белого - Марина Аромштам

— Это мой сын, сверхмастер. Его зовут Нариан. Я назвала его в честь отца, который погиб в Долине.

Вальюс неожиданно для себя потянулся к шнурку на шее, без слов извлек амулет и протянул Дракинде. Лицо ее снова застыло. Зато Луна неожиданно проявила к вещице внимание: свет ее лучей заставил золото вспыхнуть, а белое — засиять.

— Пойдем, — сказала Дракинда.

Вальюс последовал за Дракиндой на непослушных ногах и с громко бьющимся сердцем. Он сразу увидел то, ради чего Дракинда пригласила его зайти: огромные крылья с иссохшими перепонками.

«Те самые!»

Вальюс почувствовал в горле набухающий ком.

— Ты видел хозяина крыльев?

— Да, незадолго до его смерти.

— И видел, как он погиб?

Вальюс покачал головой:

— Он отдал мне амулет и отправил за помощью. Я не успел, Дракинда.

— Я спустилась сюда с Вершины и дорого заплатила, чтобы вернуть эти крылья. Чтобы мой сын взлетел. Ты должен помочь мне, сверхмастер. Обещай, что поможешь.

* * *

Мышь снова промчалась мимо. Вальюс вытянул руку вперед.

Мышь, сделав круг, подлетела к нему, ухватила его рукав длинными пальцами и повисла вниз головой. Тайрэ вытаращил глаза:

— Эта летучая тварь хорошо относиться к Вальюсу, — он говорил почти шепотом. — И она что-то хочет.

Мышь расправила крылья, взлетела, вернулась к Вальюсу, указывая направление. Вальюс сделал шаг, другой — и понял, чего добивалась мышь: из золы торчала рукоятка старинного зеркала.

— Тайрэ! Смотри, вот зеркало. Это вход в зеркальный тоннель.

Мышь с писком сорвалась с места, быстро сделала круг и повисла на Вальюсе.

Тайрэ теперь обращался к мыши более чем почтительно:

— Кажется, важни считает, нам нужно попасть в тоннель.

— Может не получиться. Мне помогала Дракинда…

— Сверхмастер многое может. Это знают и мышь, и Тайрэ. Что сверхмастер хочет увидеть?

Глава четвертая

Аллибинда похожа на мать, на родную сестру Дракинды. Но она не прошла посвящения, и в ней очень много змеиного.

Как же принцесса смеялась, услышав эти слова!

— Значит, ты моя тетка? Забавно! Да ты шутница, старуха! Надо же так меня рассмешить! А говорили, ты ведьма. Хотела убить Ураульфа.

— Я платила за сына. За то, чтобы он взлетел.

— Взлетел? Это как же? — принцесса не смогла сдержать любопытства. — А, вижу-вижу! Ты припасла отвратительные перепонки. Как у летучей мыши из вонючей пещеры. Кем это надо быть, чтоб нацепить такое?

— Князем горы Казодак.

Принцесса опять рассмеялась:

— Эта ведьма под стать другой — тоже знает множество сказок. — Но потом зрачки ее сузились, и в лице проступила жесткость. — Ты заманила меня на остров, чтобы я убила Правителя?

— Нет, не ты, а другая. Та, которой он клялся в верности и с которой вы очень похожи. Я думала, ее вынудят. Или она сама не выдержит смертной муки. Но я просчиталась. Она слишком любит Правителя. А он слишком любит ее. Поэтому Ураульф и распознал обман.

Палец принцессы дернулся:

— Другая сейчас на острове?

Дракинда тут же замолкла.

— Можешь не отвечать. Это и так известно. Как ее отыскать?

— Это тебе не под силу. Никому не под силу. Человек ее не увидит. А зверь не посмеет напасть. Лес для нее как дом.

— На Лосином острове у другой не может быть дома. Это мои владения.

— Ты не стала женой Правителя. И никогда не станешь.

— Я делаю, что хочу. А знаешь, чего я хочу? Уничтожить другую. И ты мне в этом поможешь.

— Почему ты так думаешь?

— Я заставлю тебя это сделать. Как заставил Барлет.

— Барлет пожалеет об этом.

— Красноголовый, ты слышал? Тебя здесь не уважают, — принцесса насмешливо обратилась к Барлету. — Впрочем, я понимаю. За что тебя уважать? Ты мелочно торговался. Я поступлю по-другому. Эй, возьмите старуху, тащите ее отсюда. И запалите факелы. Я спрошу у тебя три раза: как отыскать другую? А потом пеняй на себя.

Дракинду выволокли из хижины. Аллибинда приблизилась к ней и заглянула в глаза. Ведьма должна испугаться. Она уже догадалась, чем угрожает принцесса. Но в лице Дракинды по-прежнему не было жизни: ни надежды, ни страха.

— Как отыскать другую? Раз.

— Другая — твоя сестра. Поэтому вы так похожи.

— Как ее отыскать? Два.

— Но ты не прошла посвящение — в отличие от нее.

— В последний раз тебя спрашиваю: как ее отыскать?

— Все еще можно исправить. Это будет больнее, чем в детстве. И тебе придется расстаться с любимой кожей змеи. Но жертва стоит того, чтобы стать серебристой.

— Три.

— Я все сказала, принцесса.

Дракинда умолкла.

— Старая ведьма не хочет поделиться с нами секретом. Не хочет избавить нас от лишних тревог и волнений. Придется ее наказать. Сожгите ее жилище.

Огонь занялся мгновенно. Необычный огонь. И Барлет это сразу понял, то есть сразу его узнал:

— Дух охоты! Он торжествует. Он доедает то, что осталось от старой охоты.

— Обожаю огонь.

Пламя было настолько горячим, что все невольно отпрянули. Кроме Дракинды. Она осталась стоять там, где ее поставили, так и не сдвинулась с места. Красные блики плясали в ее безучастных глазах.

Принцесса толкнула Барлета:

— Охотник! У тебя такое лицо, будто ты испугался. Или жалеешь старуху? Ты считаешь, она заплатила за перепонки? А может, охотник и сам хотел полетать немного? А, признавайся, Барлет? — принцесса развеселилась. — Может, ты заключил со старухой какой-нибудь договор, о котором мне неизвестно? Что ты просил у нее? Что она тебе обещала? Чем ты клялся, Барлет?

Барлет побледнел.

— Не бойся ее, охотник. Она ничего не умеет. Только трепать языком. Но нам как раз это и надо. Мы заставим ее это сделать. — Аллибинда села в седло. — Я уезжаю, старуха. Но разговор не окончен. Ты торговала сына? Ты скоро его увидишь. И мы вместе посмотрим, как он будет летать. Вон с того крутого обрыва.

* * *

У Дракинды внутри улитка. Она не выносит жара. Как только вспыхнуло пламя, ее рожки безвольно обмякли, влажное тельце скрючилось.

Боль в груди была слишком сильной, просто невыносимой, и Дракинда, казалось, не слышит, что говорит принцесса. Топот копыт утих, а она все стояла и смотрела, как горит ее дом — вместе с заветными крыльями. Как ее мечты и надежды превращаются в пепел.

Огонь наконец насытился, облизнулся в последний раз и спрятался под углями.

Пустота в груди разрасталась.

Угли, угли кругом. Синие огоньки. Мелкие Духи, как приживалы, доедали объедки, оставленные господином.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});