Дневник из преисподней - Ирина Гордеева

душу. Она любила его, несмотря ни на что. И перемены в нем ее беспокоили, но не пугали, а я был слишком мал, чтобы понимать последствия этих перемен…

Дэниэль вдруг замолчал, как будто застыл, словно статуя. Его лицо побледнело, но он овладел собой и продолжил:

— Она не спустилась к ужину в один из вечеров, а отец запретил мне подниматься в ее комнату. Я никогда больше ее не видел, и разум мой до сих пор словно надеется на что-то. Вот только в ту ночь, как дикий зверь, одним своим инстинктом я осознал, что она мертва. На следующий день я покинул Маэленд и оставил своего отца. Потом он женился во второй раз, родился мой брат, и его мать исчезла так же, как и моя. Думаю, мы оба ненавидим своего отца, но никогда не признаемся себе в этом. Возможно, именно это могло объединить нас, но по какой-то непонятной причине, наша ненависть обрушилась на нас самих.

Он остановился и вдруг резко сменил тему:

— Почему отец солгал моему брату, известив его о твоей смерти?

Я даже приблизительно не знала ответа на этот вопрос, о чем и сообщила принцу, добавив, что милорда это интересовало ничуть не меньше. И закончила:

— Неудивительно, что он поверил своему отцу.

А Дэниэль снова продолжил:

— До войны я ухаживал за девушкой. Ее звали Анлия — Ночная Звезда. Она погибла во время войны, и больше я никого не любил.

Мое любопытство снова пересилило желание помолчать:

— А я похожа на нее?

Он улыбнулся мне одними глазами и продолжил:

— Даже нуждаясь в помощи, ты никогда не попросишь ее. И ты защищаешь тех, кто нуждается в ней, не спрашивая их согласия, не интересуясь их желаниями. Анлия слишком любила себя, чтобы защищать других, и сама нуждалась в защите. Ее всегда беспокоило мое к ней отношение, мое мнение о ней. Тебя тоже беспокоит мнение близких друзей, но ты никогда не считаешься с ним, а принимаешь решения, прислушиваясь только к своим чувствам и своему разуму. Жизнь других людей для тебя дороже собственной. И ты готова пожертвовать ею, хотя никто тебя об этом не просил. Когда я вернулся из Ночных земель, сэр Гэлейн рассказал мне о твоем письме милорду. Он почти дословно запомнил его. И вмешательство моего отца заставило милорда ощутить свою вину. Переговоры между нами так и не состоялись, но мы прожили в мире эти три года, потому что ты такая, какая есть. И ты хорошо справляешься. Мой отец не отпустил бы меня. Как его наследник я отвечаю не только за свой народ, но и за земли моего отца. Только правителю Ночных земель нет дела до народа моей страны и ему все равно, кто будет править — я или мой брат. Я благодарен тебе Лиина, но я также виноват перед тобой.

Я потрясла головой в знак отрицания, словно отметая его извинения:

— Не хочу приписывать себе заслуги, которых нет, мой принц. Я вернулась к милорду не ради вас, я просто испугалась возможной войны. В любом случае, мне придется исполнить взятые на себя обязательства.

— Сколько у тебя времени, Лиина?

— Оно ограничено лишь терпением милорда, мой принц.

— Значит, немного, — и Дэниэль задумчиво посмотрел на меня. — Мастер захочет увидеть тебя.

— Незамедлительно, как только уничтожу советника, мой принц, — я совершенно серьезно посмотрела в глаза Дэниэля, и он на мгновение прикрыл глаза.

— Как тебе удалось победить людей советника То Ан Коэна? И о чем пытался умолчать сэр Лаэн?

Мне не хотелось говорить ему правду, и я долго молчала, пытаясь подобрать версию — нечто среднее между правдой и недомолвкой. Но в конечном итоге, я мысленно махнула на все рукой.

— В землях вашего отца со мною произошел странный случай. На меня напало какое-то существо. Скажем так, сначала мне показалось, что оно напало. Я чуть не умерла тогда. Потом оно каким-то образом поселилось внутри меня. Это душа человека, которого убил ваш отец. И судя по его словам, он был вашим дядей, мой принц. Он не мешает мне, наоборот, защищает. Насколько я поняла, в минуты опасности часть него покидает мое тело и нападает на людей, угрожающих мне, вызывая у них сильную боль и стремительную потерю сознания. Я могу вернуть это существо в свое тело одним касанием руки, и оно не успевает убить.

— Люди, напавшие на тебя в доме Ро Ал Аана, еще живы?

— Когда мы с сэром Лаэном уходили, они были живы. Я воспользовалась услугами начальника стражи сэра Да Ар Кина и попросила его позаботиться о них. Думаю, он скоро появится с докладом.

Дэн кивнул:

— Это хорошо.

А потом уронил голову в сложенные на столе руки и глухо произнес:

— Я очень устал, Лиина…

И мне вдруг захотелось просто прикоснуться к нему, дотронуться до черных волос, ощутить их запах и сказать ему, как он дорог мне. Но я не сделала этого.

А он словно почувствовал это, поднял голову и сжал мою руку:

— Советник Коэн очень опасен. Ему почти нет равных в фехтовальном поединке. На кону его честь и жизнь, и он пойдет до конца. Я не могу разрешить тебе участвовать в поединке, и буду драться с ним за тебя. У меня есть такое право, поскольку мы равны с тобой, и я твой названный брат. К тому же публичная демонстрация твоих возможностей может навредить нам обоим.

— Нет! — Я резко встала, и принц вскочил вслед за мной, — Вы убьете советника, мой принц, а я не хочу больше смертей. Я потребую закрытый поединок и заставлю советника страдать, как страдал Та Лик. Каждый раз, завидев меня или услышав обо мне, он будет вспоминать эту боль, и это будет его наказанием.

Принц Дэниэль лишь покачал головой в ответ. Затем долго молчал, словно собирался с мыслями, и, наконец, произнес:

— Сила внутри тебя способна уничтожить твою душу, Лиина, как уничтожила когда-то брата моего отца — сэра Шэа Рэд Жи. Я полагаю, ты должна рассказать старому Мастеру о своих ощущениях. Уверен, он знает, как нужно поступить.

Я не была с ним согласна, но кивнула в ответ, потому что подозревала, что принц прав, как всегда. Это нечто внутри меня, действительно, изменяло мою душу. Оно позволило мне ощутить ни с чем несравнимую огромную власть над человеком и его жизнью.

Ничего подобного раньше я никогда не чувствовала. И если одна моя половина искренне устала от боли и смерти, то другая лишь жаждала