Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гасконец еще не закончил свою речь, как Давид с диким взрывом хохота бросился на него, но Шико встретил врага со шпагой в руке.
Оба противника были примерно одного роста. Худое тело Шико скрывала одежда, в то время как длинное костлявое и гибкое туловище адвоката почти ничем не было прикрыто. Давид походил на длинную змею, так как его рука, казалось, продолжала голову, а шпага мелькала, словно тройное жало. Но, как и предупреждал Шико, он встретил достойного противника. Почти каждый день упражняясь в фехтовании с королем, Шико стал одним из сильнейших фехтовальщиков королевства, в этом Никола Давид смог сам убедиться, ибо, куда бы о ни пытался нанести удар, повсюду его шпага натыкалась на стальное лезвие шпаги гасконца.
Адвокат отступил на шаг.
— Ага! — сказал Шико. — вы начинаете понимать, не так ли? Ну хорошо, предлагаю еще раз: бумаги!
Вместо ответа Давид опять бросился на гасконца. Бой возобновился и был еще более продолжительным и ожесточенным, чем первая схватка, хотя Шико ограничивался тем, что парировал удары, а сам еще не нанес ни одного.
Эта вторая схватка завершилась так же, как и первая: адвокат снова отступил на шаг.
— Ага! — сказал Шико. — Теперь мой черед.
И он шагнул вперед.
Никола Давид пытался остановить гасконца, отведя его шпагу. Шико сделал параду прим, скрестил свою шпагу со шпагой противника в позиции тьерс на тьерс и нанес ему удар туда, куда обещал: его шпага пронзила горло адвоката насквозь.
— Вот и удар, — сказал Шико.
Давид не ответил; он рухнул к ногам Шико, захлебываясь кровью.
Теперь Шико отступил на шаг. Змея, хотя и раненная насмерть, все еще могла взметнуться и укусить.
Но Давид непроизвольным движением потянулся к постели, словно стараясь защитить свою тайну.
— Эге, — сказал Шико, — я считал тебя хитрецом, а ты, оказывается, глуп, как рейтар. Я не знал, где ты прячешь свои бумаги, и вот ты сам мне их показываешь.
И, оставив Давида корчиться в агонии, Шико подбежал к постели, приподнял матрац и в изголовье обнаружил небольшой свиток пергамента, который адвокат, в неведении надвигающейся беды, не позаботился спрятать понадежнее.
Пока Шико развертывал свиток, дабы убедиться, что перед ним действительно тот документ, который он искал, умирающий резко приподнялся, но тут же упал на пол и испустил последний вздох.
Гордый и радостный, Шико сверкающими глазами пробежал пергамент, привезенный из Авиньона Пьером де Гонди.
Папский легат, верный политике, которую его святейшество проводил со дня своего вступления на папский престол, написал внизу “Fiat ut voluit Deus: Deus jura hominum fecit”[30].
— Вот папа, который ни во что не ставит всехристианнейшего короля, — сказал Шико.
И, бережно свернув пергамент, засунул его в нагрудный карман камзола.
Затем поднял тело адвоката, на котором почти не было крови — рана вызвала внутреннее кровоизлияние, — и положил его на кровать, повернув лицом к стене, после чего открыл дверь и кликнул Горанфло.
Монах вошел.
— Какой вы бледный! — сказал он.
— Да, — отозвался Шико, — последние минуты этого несчастного меня несколько взволновали.
— Он умер? — спросил Горанфло.
— Есть все основания так думать, — ответил Шико.
— А ведь только что был совсем здоров.
— Даже слишком здоров. Он хотел проглотить совершенно несъедобные вещи и умер, как Анакреонт, — подавившись.
— Ого! — воскликнул Горанфло. — Паршивец хотел задушить меня, меня — Божьего человека, это и принесло ему несчастье.
— Прости его, куманек, ведь ты христианин.
— Я его прощаю, — сказал Горанфло, — хотя он меня сильно напугал.
— Это еще не все, — заметил Шико. — Тебе надлежит зажечь свечи и пробормотать над телом пару-другую молитв.
— Для чего?
— Как для чего? Чтобы тебя не схватили как убийцу и не препроводили в городскую тюрьму.
— Меня? Как убийцу этого человека? Да будет вам! Ведь это он пытался меня задушить.
— Ну, конечно, Боже мой! И поскольку ему не удалось тебя прикончить, то от злости вся кровь в его теле пришла в движение, какой-то сосудик в горле лопнул, и — доброй ночи, дорогой брат, спи спокойно! Сам видишь, Горанфло, в конечном счете это ты был причиной его смерти. Причиной невольной, что верно, то верно, однако какая разница? До тех пор пока тебя признают невиновным, тебе могут причинить немало неприятностей.
— Думаю, вы правы, господин Шико, — согласился монах.
— Тем более прав, что судья в этом прекрасном городе Лионе слывет человеком довольно жестоким.
— Господи Иисусе! — пробормотал монах.
— Делай же, как я скажу, куманек.
— А что я должен делать?
— Располагайся здесь и читай с усердием все молитвы, которые знаешь, и даже те, которые не знаешь, а когда настанет вечер и все разойдутся по комнатам, выходи из гостиницы. Иди не торопясь, но и не медли. Ты знаешь кузницу на углу улицы?
— Конечно, ведь это кузнец меня разукрасил вчера вечером, — сказал Горанфло, показывая на свой глаз, обведенный черным кругом.
— Трогательное воспоминание. Ладно, я позабочусь, чтобы ты нашел там свою лошадь, понимаешь? Ты сядешь на нее, не давая никому никаких объяснений. Ну а потом, если ты прислушиваешься к голосу своего сердца, оно выведет тебя на дорогу в Париж. В Вильнев-ле-Руа ты продашь лошадь и заберешь своего осла.
— Ах, мой добрый Панург!.. Вы правы, я буду счастлив снова с ним встретиться, я его так полюбил. Но с сегодняшнего дня, — прибавил монах слезливо, — на что я буду жить?
— Когда я даю — я даю, — сказал Шико, — и не заставляю своих друзей клянчить милостыню, как это принято в монастыре святой Женевьевы. Вот, держи.
С этими словами он выгреб из кармана пригоршню экю и высыпал ее в широкую ладонь монаха.
— Великодушный друг! — сказал Горанфло, тронутый до слез. — Позвольте мне остаться с вами в Лионе. Мне очень нравится Лион; это вторая столица нашего королевства, и к тому же это такой гостеприимный город.
— Да пойми ты, трижды болван: я не остаюсь здесь, я уезжаю и поскачу так быстро, что тебе за мной не угнаться.
— Да исполнится ваша воля, господин Шико, — покорно произнес монах.
— В добрый час, — ответил Шико. — Вот таким я тебя люблю, куманек.
И он усадил монаха в кресло у постели, спустился вниз и отвел хозяина в сторону.
— Мэтр Бернуйе, — сказал он, — вы ничего не подозреваете, а между тем в вашем доме произошло большое событие.
— Вот как? — отозвался хозяин, глядя на Шико испуганными глазами. — А что случилось?
- Графиня де Монсоро. Том 2 - Александр Дюма - Исторические приключения
- Графиня де Монсоро - Дюма Александр - Исторические приключения
- Графиня де Шарни. Том 1 - Александр Дюма - Исторические приключения
- Роман о Виолетте - Александр Дюма - Исторические приключения
- Две Дианы - Александр Дюма - Исторические приключения
- Асканио - Александр Дюма - Исторические приключения
- Графиня Козель - Юзеф Крашевский - Исторические приключения
- Цезарь - Александр Дюма - Исторические приключения
- Граф Монте-Кристо - Александр Дюма - Исторические приключения
- Блэк. Эрминия. Корсиканские братья - Александр Дюма - Исторические приключения