Журнал «Приключения, Фантастика» 1 95 - И. Волознев

Сергей молча кивнул, а затем вновь поинтересовался:

— И много там было таких, как вы?

— Достаточно, — буркнул Нос и кисло улыбнулся.

— А что там делают п-биоинверты?

— Этого мы, к сожалению, точно не знаем, — вздохнул предводитель. — По-видимому, это большой секрет. Однако уверены — без них эта дьявольская империя существовать не может. Вмиг в ящик сыграет! Это — точно! Этих плюс-био никто никогда не видел, и они навсегда остаются там. Навсегда!

— А м-биоинвертов возвращают?

— Как видишь. Хотя об остальных ничего не могу сказать. Но, как мне известно, по истечении 10–15 лет они куда-то исчезают, и поговаривали, что их отправляют назад, на родные планеты.

— Так там были люди не только с Земли? — Сергей удивленно уставился на Носа.

— Конечно. Всяких там хватало. И коротышек с ноготок, вернее, по колено, и длинных, как березовые жерди, и смазливых, как писанные боги, и уродливых, как сами хозяева. Но, как мне показалось, эти чертовы зверюги все же придерживались каких-то определенных стандартов, чтобы, наверное, этот галактический сброд не слишком шарахался друг от друга, как-то уживался меж собой, не враждовал. Я знаю точно, что разумных видов во Вселенной бесчисленное множество, и, по-видимому, наши хозяева подбирали в одну компашку более-менее похожих друг на друга.

— Скажи, Нос, а дальнейшая судьба выращенных там людей тебе не известна?

— Понятия не имею, что с ними потом делают! — Помедлил, что-то припоминая, и продолжил: — Правда, один раз, когда среди них неожиданно встретил знакомую рожу — не лично мне знакомую, а вообще известную — пытался узнать, но ничего не вышло.

— А что за рожа? — полюбопытствовал Сергей и подался вперед. Он уже, вроде бы, оправился от лучевого удара, и его, кажется, по-настоящему заинтересовало услышанное.

— Да знаешь, — Нос замялся, — я, может, и ошибся… Видишь ли, в нашем отряде получались людишки, как правило, пришибленные, затюканные. В общем, какие-то покорные, безвольные. А тут — эта рожа! Прямо как на портрете! Я помню еще до войны, да и после нее, она чуть ли ни в каждом кабинете красовалась — надменная, величественная… — И замолк.

— И что? — не вытерпел Сергей.

— А то! — нервно дернул головой предводитель. — Ну, подошел к нему, гляжу — похожий. А глаза — так и бегают, так и зыркают по сторонам! В общем, вроде бы совершенно другой, и — одновременно! — такой же, как остальные… — И снова умолк.

— А кто это был?

Однако Нос не успел ответить — вдруг резко встал, повернулся к окну и пристально посмотрел куда-то вглубь, в открывшееся только ему пространство.

— Получено конкретное указание! — неожиданно проговорил он монотонно-стальным голосом. — Нам стало известно, что вместо обычного м-биоинверта в вашу группу случайно попал п-биоинверт высшего порядка. А так как возврат его к нам из данного района пространственно-временного континуума практически невозможен, ваше прежнее задание аннулируется и приписывается новое — с пометкой особо важное. А именно. В течение трех суток, начиная с сегодняшнего утра, п-биоинверт должен беспрекословно и с абсолютной точностью выполнять все исходящие от нас приказы! М-биоинверты обязаны всячески способствовать этому! Если операция пройдет успешно, все четверо будут немедленно телепортированы домой! Если же нет — всех ожидают подземные рудники Альбаригона! Исполнение начинать немедленно! Все! — Предводитель медленно, всем корпусом, повернулся к замершим на стульях товарищам, обвел их побледневшие лица возбужденно горящими глазами и угрожающе прохрипел: — Только посмейте мне, облеванные рожи, подкачать! Лично каждому глотку перегрызу! — Помолчал, поиграв желваками, и добавил чуть мягче: — Иначе, братва, всем нам каюк… — И вновь рявкнул: — Ясно?!

Когда они вышли на улицу, Сергею показалось, что его просто-напросто надули. Хотя после всего, что он услышал и увидел, а потом и почувствовал на собственной шкуре — это казалось маловероятным. И все же ощущение обмана не проходило.

Во дворе по-прежнему бесилась все та же неугомонная детвора, и среди нее — уже довольно-таки примелькавшиеся ему лица. По мостовой спешили знакомые из соседних домов, в примыкающем к подъезду скверике степенно прохаживались все те же тихие незаметные старики. Но когда один из них — ветеран, заслуженный пенсионер — приподнял шапку, приветствуя Сергея, последний ошалело замер, открыв рот, и едва не лишился чувств.

Только через секунды две-три звездный скиталец смог перевести дыхание и немного прийти в себя; он через силу сглотнул, невнятно поздоровался со стариком, еще раз затравленно зыркнул на него, словно не веря своим глазам, и, вжав шею в плечи, как можно быстрее просеменил мимо.

«Господи, да что же это такое?!. - лихорадочно свербило у него в голове. — Покойники шастают прямо по улице! Сплю я, что ли?!.» И пошагал еще быстрее.

— Ну, куда прешь? Не успеешь, что ли?.. — Нос положил свою тяжелую ладонь на его плечо и заметил с издевкой: — Если так рьяно кинулся выполнять задание — значит, соскучился по домашней еде. Или по бабьим ласкам, а, Серый?

— Там!.. Там призрак! Привидение!.. — сиплым голосом пробормотал в ответ Сергей и бешеным взором покосился на удаляющуюся спину старика.

— Чево? — Нос расплылся в улыбке, повернулся к плетущимся сзади мужикам и хохотнул: — Слышь, братва, не иначе, как наш салажонок с ходячим трупиком облобызался! — И заржал во весь голос.

— Привыкай, паря, — отозвался Гвоздь за спиной Сергея и, вздохнув, добавил: — Может, еще и не то встретишь… Нас тоже поначалу колотило, будто с перепою, когда со знакомым мертвяком нос к носу сталкивались.

Сергей вздрогнул, и на удивление отчетливо, словно это было только вчера, вдруг вспомнил тот траурный, хотя и лично для него ничем не примечательный день. Да-да! Всего каких-то полмесяца назад он, Сергей, помогал стаскивать с четвертого этажа соседнего подъезда тот пышно убранный гроб. И в нем покоился без всяких видимых признаков на скорое воскрешение этот довольно-таки любопытный тип — так хорошо ему знакомый и, как казалось совсем недавно, еще крепкий на вид старикашка. Лежал он как-то угловато, неудобно, словно прикорнул лишь на минутку после своего очередного беспокойного дня, ибо при жизни слыл неутомимым, неугомонным деятелем, и даже, наверное, за последние перед смертью дни не пропустил ни одного митинга, ни одной манифестации.

Но, видать, не выдержало стариковское сердце, лопнуло… А теперь глядь — ожил! Чудеса да и только!.. И приостановившись, осторожно оглянулся.

— Топай, топай, Серый. — Нос легонько подтолкнул его сзади. — Не оборачивайся, забудь…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});