Иркат - повелитель страхов. Дилогия - Капитонов Николай

  Осмотрев его и сделав для себя какие-то выводы, женщина заговорила:

  - Две серебрушки. Еда в трактире.

  Голос немного хриплый, уверенный. Вроде нормальная женщина, за что ее так любят местные обитатели?

  - Согласен. Моему ящеру мяса найдете? Я доплачу.

  Проведя в голове некие расчеты, Селиная озвучила предложение:

  - Сыну дай серебрушку, он посмотрит за твоим зверем. Вечером и утром мясом накормит.

  - Согласен, - на фоне общего подъема цен, предложение было очень хорошим. Селиная могла за все запросить раза в два больше, так что все было просто замечательно. В голове даже появилась мысль здесь задержаться на денек другой. При таких ценах можно себе позволить отдых. Еще бы хозяюшка постель погрела, можно и доплатить. Помня наказ трактирщика, Варзор прогнал неправильные мысли в сторону.

  - Кровать у меня одна. Мы с детьми на полу устроимся. За вещи не беспокойся, ничего не пропадет. Коли днем отоспаться нужно, дети беспокоить не будут, они у меня тихие. Деньги вперед, - закончила озвучивать условия Селиная.

  - Во двор пройти можно? - спросил, стоявший до сих пор у калитки рыцарь.

  - Сейчас открою, - женщина отодвинула засов на воротах.

  Ворота были недавно отремонтированы. В разных местах белели свежие доски.

  - Ты рыцарь не обессудь, но загона для твоего ящера у меня нет. Придется ему на улице побыть.

  Отсутствие загона не самый хороший вариант. Ящера нельзя полностью освободить от упряжи. Зверь все же хищный, но в текущих условиях выбирать не приходилось.

  - Ничего страшного, ему не привыкать.

  Внутри дома было чисто. Пол, еще недавно земляной, был покрыт свежими досками. Похоже, селяне действительно помогали одинокой женщине. Не в каждой деревянной избе есть дощатый пол, а тут еще кровать. В углу была сложена небольшая печь. Дымохода не было, как у большинства домов в деревне. Печь использовали для отопления в холодное время, для готовки во дворе из камней была сложена еще одна. Видно, что пол настелили недавно, доски не успели покрыться копотью. В обычное время Варзор даже не посмотрел бы на такое жилище, а сейчас останавливался здесь с удовольствием. Большая часть комнаты была отгорожена тряпкой, скрывая лежанки семьи.

  Оставив вещи, понимая, что здесь делать нечего, Варзор решил провести остаток дня на постоялом дворе. Осталось поинтересоваться относительно помывки.

  - Хозяйка, не подскажешь, где у вас помыться с дороги можно?

  - Не подскажу. Никто помывок путникам не предлагает, если только на постоялом дворе.

  - Хорошо. Я пойду на постоялый двор. Как стемнеет - вернусь, - получив утвердительный кивок хозяйки, Варзор вышел из дома.

  После надоевшего седла, пройтись неторопливым шагом по деревенской улице было просто приятно. Никуда не стоит торопиться, можно просто поглазеть по сторонам. Хотя, на что глазеть в небольшой деревушке у небольшого тракта? Путников много, повсюду повозки, ящеры, снуют слуги. Дорожная суета за неделю успела порядком надоесть. Может, не стоило сюда ехать? Можно было остаться дома, чтобы влачить жалкое существование в своей деревушке.

  Род Варзора обеднел. Всему виной несколько неурожайных лет подряд. Случайная прихоть природы и ты уже не можешь выбраться из долгов. Через несколько лет приходится продавать имение, чтобы расплатится с долгами. Жить в большом доме ничуть не хуже, даже экономичнее, но ты выпадаешь из своего круга. Пока ты живешь и поддерживаешь имидж состоятельного человека, с тобой хотят дружить. Как только ты переселяешься в большой дом, без зала для приемов и гостевых комнат, про тебя вчерашние друзья забывают. Не сразу, вначале по привычке приглашают на балы и развлечения, затем незаметно приглашений становится все меньше и меньше. Поначалу тебе больно и ужасно обидно, ты злишься, переживаешь, считаешь, что тебя предали. Время неумолимо бежит вперед, ты постепенно понимаешь, что так и должно быть. Мир устроен таким образом, из-за тебя меняться он не будет. Тогда меняешься ты сам. Сейчас всем рыцарям этой страны предоставился шанс изменить свою жизнь. Варзор не знал, как можно поменять судьбу, но чувствовал, что это должно произойти здесь. Происходящее вокруг казалось рыцарю непонятным спектаклем, но именно здесь произойдут перемены в его жизни. Ему тридцать и он сумеет воспользоваться шансом, главное его не упустить.

  На постоялом дворе ему удалось найти место за столом. В компании таких же, как он искателей приключений Варзор провел остаток дня. Надоевшие рассказы о подвигах и приключения. Карты с логовом чудовища. Предложения вступить в отряд. Вкусное пиво и еда. Вроде все успело надоесть, но вся эта обстановка по-прежнему будоражила сознание. После скучной жизни в своей деревне, здесь витал дух приключений. Сплошное вранье и хвастовство, но оно заставляет сердце биться то чаще, то с замиранием. Здесь была другая, непривычная, жизнь. В воздухе витал ветер перемен, никогда прежде Варзор не чувствовал подобного. Сама охота уходила куда-то на задний план, важен был сам дух мероприятия, он сближал, разжигал интерес к жизни.

  Когда стемнело, слегка покачиваясь от выпитого пива, Варзор возвращался к месту своей остановки. Мысль о кровати наполняла душу чувством ожидания. Жаль, что не удалось помыться, но это уже издержки похода.

  Калитка тихо скрипнула, пропуская рыцаря во двор. Лежащий в стороне ящер, шумно втянул ноздрями воздух, но учуяв хозяина - успокоился. Ночь, как всегда была светлая, поэтому Варзор сумел заметить сидящую возле стенки дома одинокую фигуру. Небольшую лавочку он заприметил еще днем, теперь на ней сидела Селиная. Женщина никак не отреагировала на его появление, продолжая смотреть в ночную тьму.

  - Не спится хозяйка? - рыцарь, не спрашивая разрешения, уселся рядом. Небольшая лавочка жалобно скрипнула под необычным весом. Привычным движением Варзор положил руку на коленку женщины. Обычно рука двигалась дальше вверх, но вспомнив предостережение трактирщика, мужчина руку убрал. Ссориться с местными не стоит.

  - Чего вдруг руку убрал? - неожиданно усмехнулась Селиная. В ее хрипловатом голосе слышалась издевка.

  - Местные предупредили, чтобы тебя не обижал.

  - Правильно предупредили, обижать не стоит.

  - Чего это они о тебе беспокоятся? - задал интересующий вопрос гость. - Ведь вижу и пол настелили, и ворота починили, и еду присылают. Неужели ты провидица? - озвучил свою догадку рыцарь.

  - Нет.

  - Тогда почему? - рука обвела пространство вокруг.

  Селиная с интересом смотрела на рыцаря, решая, отвечать или нет. Глаза женщины отражали свет ночных звезд, лицо было серьезным.

  - Ко мне приходил Иркат, - с грустной улыбкой на лице сообщила она.

  - Врешь! - вскрикнул от неожиданности Варзор.

  - Тише, детей разбудишь, - шикнула на гостя Селиная.

  - Почему к тебе?

  - Когда умер муж, я запила. О детях не думала, ни о чем, плохо мы жили. Староста попросил проезжих священников наставить меня на путь истинный. Видел бы ты этих надутых от важности проповедников, - усмехнулась женщина. - С ними пришел парень, он передал мне слова Ирката.

  Селиная замолчала. Варзор сидел молча, боясь спросить о словах святого. Но женщина не продолжала рассказ.

  - Ты говорила, что приходил сам Иркат?

  - Я потом узнала, его имя Иркат.

  - Что он тебе сказал?

  - Что я должна бросить пить и заботиться о детях.

  - И все?

  - Да.

  - Тогда, отчего местные так о тебе пекутся? - действительно, в сказанном не было ничего особенного.

  - Я бросила пить, я сказала им правду на проповеди.

  - Что ты им сказала?

  - Что они врут. Все, включая служителя ордена.

  - Почему?

  - Когда я осталась без мужа, ко мне стали приходить местные с соболезнованиями. Вначале я держалась, хотела держать хозяйство, поднять детей, но как-то незаметно спилась. Выпивка отняла у меня все. Обидно, что я все понимала, знала, что так неправильно жить, а выбраться никак. Половина деревенских мужиков ходили со мной выпить, ну и в постель залезть, как без этого. Зато еду детям приносили. Все в деревне про это знали и помалкивали. После разговора с Иркатом не могла жить, как раньше. Тебе не понять, важно не что он сказал, а как. Через неделю после моего духовного исцеления, я пошла на проповедь. У нас своего прихода нет, все собираются в избе старосты. Я пришла туда, послушать проповедь. Ведь Иркат велел мне молиться, я до сих пор ни одной настоящей молитвы не знаю. Сама, как умею, молюсь. Так вот слушала я ту проповедь, ловила на себе косые взгляды мужиков и поняла, что они врут. Все, кто были там врали. Себе, Иркату, мне, сплошная ложь. Я помню, что чувствовала, когда со мной говорил Иркат - мою душу вывернуло наизнанку. Мне стало так больно, что я сказала им все, что думаю. Что ко мне приходил Иркат, принесший мне веру. Как они проповедуют праведную жизнь, а вечером с выпивкой приходят ко мне в постель. Что они осуждают меня днем и приходят спаивать вечером. Как они стараются показать преданность вере, которой на самом деле в их душах нет. Даже священник, словно на работе тараторит заученный текст. Я тогда много им наговорила разного. Все, что на душе собралось, все как на духу и выложила, а затем ушла. С тех пор все изменилось. Теперь ко мне исповедоваться чаще ходят, чем к священнику.