Волки охотятся вместе - Виктор Дмитриевич Елисеев

— С того самого, как ты начал свой чудесный монолог! — с широкой улыбкой сказал Булатов, пожимая руки присутствующим. — Всех приветствую, господа офицеры!

— Остается только Октябрьский, — подметил Марк, осмотрев всех.

— Знаете, — Андрей опустился на кресло рядом с аналитиком. — Павел Александрович сегодня не в духе. Точнее, в о-о-о-о-очень плохом духе. В особенности после новостей из Триполи! — Он взглянул на Ворона. — Как так, птичка? Лучший оперативник — и так обосраться??

Все это Булатов говорил с легкой улыбкой и позитивом в голосе.

— Срать и рожать — время не ждать! — произнес аналитик, смотря в глаза коллеги. — Вдобавок мне есть чего рассказать!

— О! Это чудно! А то он прям жаждет объяснений, — офицер задумчиво провел рукой по подбородку. — И он что-то говорил об отстранении от дела и служебном расследовании совместно с ОСБ.

Ворон махнул рукой.

— Не бойся, Андрей Вячеславович! Все под контролем, ничего страшного!

— Ну, посмотрим, как пойдет совещание… — Булатов пожал плечами.

В зал стремительно вошел Октябрьский, тоже с папкой в руках.

— Итак, господа! — Все разом поднялись в знак приветствия. — У нас большие проблемы, и я хочу услышать пути их решения!

— Растянув меха баяна, я пою под звон ручья! — с чувством пропел Косухин, поправляя сумку на плече.

— Io sono italiano! Italiano — это я! — радостно подхватил Шут, приобняв Мишу за плечо.

Оба оперативника рассмеялись. Юра отправил сообщение жене и натянул на лицо дежурную улыбку — ему нравилось хорошее настроение бойцов.

Путь в Италию оказался не таким простым, как предполагалось: самолетом с пересадками в двух аэропортах Европы, и плюс ко всему у Железнова возникли проблемы с прохождением паспортного контроля в точке прибытия. Но все было решено мирно. Можно было, наверное, найти вариант получше для транспортировки, хотя все сошлись на мнении, что это были последние доступные билеты.

«Волки» покинули стены аэропорта единой группой, а Воронин приостановился. Уши получали эстетическое удовольствие от итальянской речи, особенно после грубого арабского языка. Здесь гости и местные тоже суетились в поисках нужного транспорта до города, встречали друзей и делегации. Бывалый оперативник ловил себя на такой, может странной, мысли — все-таки в Европе работать проще и приятнее, даже при условии неизвестности после Северной Африки.

По плану, «стаю» должны были встретить ребята из Управления, но каким методом — неизвестно. И здесь ли они? Разум уже выстраивал логическую цепочку действий, как добраться до Рима, когда взгляд майора зацепился за стоящего в стороне от входа в здание аэропорта статного мужчину в затемненных очках. Ростом примерно с Дока, аккуратная короткая стрижка. Светлая рубашка с закатанными по локоть рукавами, бежевые легкие брюки. Воронин разглядел в руках неизвестного свернутую карту, стянутую лентой с бантиком.

«Нас уже ждут». Воронин неторопливо направился к мужчине в очках, остальные следом. По мере приближения у него стал заметен шрам, начинавшийся на левой брови и заканчивавшийся на щеке. «Трофей» с прошлых выездов на Кавказ, когда майор Георгий Александров, известный под символичным позывным «Один» [48] , чуть не лишился глаза. Длительный курс реабилитации в госпитале помог сохранить зрение и после полноценно вернуться к службе. Только осталась небольшая патология на радужной оболочке в виде темной полоски.

Мужчина улыбнулся, но из-за шрама щека искажала эмоцию. Несмотря на это его прямоугольное лицо источало приветливость и доброжелательность.

— Все-таки начал терять зрение, раз перешел на очки? — по-доброму усмехнулся Док.

— Ха! Не дождешься! Очки с обычными стекляшками. — Один приобнял боевого товарища. — Я рад видеть вас!

— Взаимно!

После Александров поприветствовал каждого из «волков», с кем-то майор обнимался тепло, по-братски.