Мадьярские отравительницы. История деревни женщин-убийц - Патти Маккракен

подал заявление о приеме на работу в министерство. В ноябре я, наконец, устроился на работу в уголовный суд Будапешта, однако не мог приступить к своим обязанностям из-за деятельности находившейся у власти «Партии скрещенных стрел»[47]. Во время бомбардировки Будапешта нам пришлось укрываться везде, где возможно. После этого мы с женой вернулись в Сольнок пешком [преодолев расстояние в 180 километров]».

О журналистах того времени

Корреспондент Дороти Томпсон, приехав в Вену в 1921 году, назвала город «живописными маленькими трущобами». Она обнаружила, что послевоенная Вена, некогда являвшаяся центром могущественной империи, превратилась теперь в «город ужаса», находившийся на грани голода, переполненный беженцами, солдатами, уполномоченными по социальному обеспечению, грабителями, мародерами, спекулянтами, переехавшими сюда крестьянами и «благородными аристократами, изящно голодающими в салонах в стиле бидермейер».

В интернете можно многое узнать о плодотворной карьере Майка Фодора и его необычайной щедрости по отношению к коллегам-журналистам. В издании Дэна Дернинга «Венское кафе “Лувр” в 1920–1930-е годы» приводится множество интересных фактов о той роли, которую в то время сыграло это заведение для журналистов.

В 1934 году Майк Фодор и Джон Гюнтер были первыми репортерами, которые взяли интервью у родственников Адольфа Гитлера и затем описали ту нищету, в которой вырос будущий фюрер. Их разоблачительные статьи привели в ярость нацистскую партию, и Фодора с Гюнтером внесли в «список смертников» гестапо. В 1938 году Майк Фодор совершил полный опасностей побег от нацистов. После аншлюса Австрии с Германией он был вынужден бежать в Чехословакию, затем в Бельгию, после этого во Францию. В конечном итоге он в 1940 году нашел убежище в Соединенных Штатах, где оставался в течение всей Второй мировой войны.

Сестра Фодора, Элизабет, вышла замуж за Андора де Пюнкешти, удостоенного высоких наград военнослужащего элитного полка, который после Первой мировой войны в послевоенном хаосе сражался против режима Белы Куна. Он стал пылким сторонником режима регента Хорти, но, когда тот в конце концов уступил венгерским нацистам, поддержав «Партию скрещенных стрел», он выступил и против этого режима. По словам сына Майка Фодора, Дэниса, журналиста издания «Тайм», когда группа полицейских подошла к дому Андора и Элизабет, чтобы арестовать его, Андор стал отстреливаться, а потом покончил с собой, поскольку поклялся никогда не оказаться в руках у фашистов.

Элизабет умерла от сердечного приступа в 1953 году. После ее смерти коммунисты заняли все комнаты в ее доме, за исключением ее спальни и спальни ее горничной.

Джек Маккормак являлся, вероятно, самым официально недооцененным иностранным корреспондентом «золотого века журналистики», и это целиком и полностью было результатом его собственных усилий, поскольку он не стремился к славе. Он родился и вырос в Оттаве, имел канадское подданство. Он был в семье вторым из десяти детей (его старшая сестра умерла в раннем возрасте). В двадцать три года он стал самым молодым журналистом, аккредитованным при парламенте Канады, а в 1916 году, в возрасте двадцати четырех лет, стал офицером Восьмой канадской батареи осадной артиллерии. Во время службы во Франции он был награжден Военным крестом «за доблесть во время активных действий против врага».

К слову, отцу Джека Маккормака, Конни, приписывают спасение парламентской библиотеки 3 февраля 1916 года, когда он, будучи библиотекарем, бросился закрывать железные двери библиотечного архива после того, как в читальном зале Палаты общин вспыхнул пожар. Благодаря его решительным действиям библиотека и ее бесценные экспонаты были сохранены, в то время как остальная часть парламента сгорела. Это обеспечило Конни Маккормаку достойное место в истории Канады.

В 1929 году Джек и Молли Маккормаки жили в Вене на Розенбурзенштрассе, в доме номер восемь, где также располагалось бюро издания «Нью-Йорк таймс». Кстати, Зигмунд Фрейд в то время проживал там же.

Джек Маккормак был отозван из Вены в 1933 году и вернулся в Лондон (Канада), а затем был переведен в Вашингтон и в составе журналистов, аккредитованных при Девятой армии ВС США, освещал ее продвижение к Германии в 1944 году. В следующем году он вернулся в разоренную войной Вену.

Спустя десять лет он был выслан из Будапешта во время восстания 1956 года, до этого момента он в течение двух недель укрывался там в посольстве США. Этот период времени, в течение которого он освещал события в Венгрии, оказал на него сильное воздействие. В ноябре 1956 года он написал коллеге-журналисту Саймону Буржену: «До конца своей жизни я никогда не смогу вспоминать [о Венгерской революции] без комка в горле. При мысли о тех событиях у меня на глазах выступают слезы. Я сомневаюсь в том, чтобы хоть один репортер когда-либо освещал тему, которая до такой степени взволновала бы его. Было ужасно видеть, как все это терпит неудачу, и знать, что ты был частью Запада, который подвел Венгрию». Американская писательница Кэти Мартон написала о работе Джека Маккормака в Будапеште в то время в своей книге «Враги народа: путешествие моей семьи в Америку»[48].

Коллеги настолько высоко ценили Маккормака, что журналист К. Л. Сульцбергер, семье которого принадлежало издание «Нью-Йорк таймс», написал в дополнение к некрологу, опубликованному в газете, отдельную статью, где отдал ему дань уважения. В этой статье он восхвалял Маккормака как «одного из самых тактичных, порядочных, храбрых, честных журналистов, которых когда-либо можно встретить в нашей профессии». В подтверждение отваги Маккормака К. Л. Сульцбергер привел следующий пример: «Несколько лет назад он посетил веселый венский бал-маскарад. Когда на этом мероприятии возбужденный и болтливый головорез напал на его друга, он с немалым изяществом расправился с ним, после чего попозировал прессе (в свете юпитеров, с доброжелательной улыбкой и в отутюженном костюме), поставив одну ногу на шею распростертой жертвы».

Журналист венгерского происхождения Пол Лендвай, хорошо известный и весьма влиятельный представитель австрийских средств массовой информации, являлся протеже Джека Маккормака, который помог ему устроиться на работу после того, как тот в 1956 году бежал от советских репрессий. Пол Лендвай так отзывался о своем менторе: «Он был замкнутым, тихим джентльменом. Его можно считать выдающимся человеком. Он был всегда готов прийти тебе на помощь. Для меня он был символом всего лучшего в журналистике».

О Диане Фазекаш

Приговор ей был сокращен до пяти лет тюремного заключения. Вскоре после этого ее перевели в реабилитационный центр, где она отбыла оставшуюся часть срока. Тамара и Кен в конце концов поженились. После всего произошедшего Тамара видела Диану Фазекаш только один раз, случайно, на конькобежной арене, через десять лет после вынесения ей обвинительного приговора.

Венгерская газета Pesti Napló (владельцы