Реймунд Стург. Лабиринт верности (СИ) - Чуринов Владимир

Столица была великолепна. Антарис-Примула вставала в блеске и величии, возвышаясь над землей и водой бухты Астар. В красно-золотом сиянии рассвета появлялись стены крепостей, купола и шпили башен, грациозные арки мостов, забранные в камень серебристые ленты рек, волшебные сады у их берегов, заполненные нарядными жителями проспекты, ярусами мраморной белизны овевавшие холмы дома богатых граждан, шумные базары, наполненные жизнью даже в столь ранний час.

В помпезном величии восходили дворцы и усадьбы — резиденции глав Школ, приехавших на сессию Совета.

Вот сияла непорочностью Башня Света — резиденция Школы магии Света, на ее вершине трепетал флаг с белым лучом, рассекающим тьму. Потрясало искусство архитектора, создавшего галереи, бастионы и беседки Каменной Твердыни, украшенные сотнями статуй — героев, мастеров и Лордов Школы Земли.

Кляксами среди буйства красок чернели мрачная Тринадцатая Резиденция Магов Смерти, похожий на летящую в воздухе черную тучу Обсидиановый Дворец Магов Тьмы, а также приземистая и расцвеченная красными огнями Усадьба Ночи.

В небесах парили грифоньи всадники — бдительный патруль городской стражи, а в водах неглубокого залива высились Колоссы — Медный, Стальной и Чугунный. Выражая суровость и неприступность, они сложили могучие руки на груди и были недвижимы до тех пор, пока городу не угрожала опасность. Город был прекрасен. Прекрасен и отвратителен.

Сложив руки на груди, подобно колоссу из бухты Астар, Мордред Синее Пламя с ненавистью взирал на город с балкона Пламенной Цитадели — резиденции Школы Огня. Полукруглого сооружения, выполненного из красного мрамора, возвышавшегося над мостовой на добрых тридцать метров.

«Омерзительно. Они не могли найти худшего времени на созыв внеочередной сессии? Город и без того полон: вернувшиеся моряки, люди на ярмарках. Выпускные в академиях. Любой из этих бесталанных уродов может прятать в рукаве клинок. Даже на улицу невозможно выйти без охраны. А в Зале приходится все время оглядываться, многовато новичков в этом году прошло в Аструм. Неужели звание мастера теперь дают за пук или где-то открылся волшебный источник силы? Тогда зачем я плачу этой своре шпионов и осведомителей? К черту, я Носитель Раскаленного Клинка и Короны Вечного Костра, за мной вся Школа Огня. Последнего ублюдка, покусившегося на мою жизнь я изжарил в течение сорока часов. И прочих тоже размажу. Пора собираться. Надо послушать, что сегодня скажут эти говоруны».

Алая мантия взметнулась, рука в стальной, эмалированной красками пожара перчатке откинула полог из тяжелого бархата, и глава Гильдии Огня вступил в душный полумрак своих покоев, освещенных только немногочисленными огнями тлеющих углей в пятнадцати жаровнях. Он прикоснулся к языку демона-барельефа на стене, и вход на балкон тут же заблокировали стальные шторы. Один взмах руки в красной стали — и жаровни ярко вспыхнули, озаряя богатое убранство с преобладавшими красными, оранжевыми и желтыми тонами.

На стенах из красного кирпича висели шелковые драпировки и изредка встречались объемные барельефы в виде бесов — каждого, кто посетит эту комнату непрошенным, струи пламени из пастей бесов сжигали за пару секунд. Книжные шкафы ломились от томов в богатых переплетах. Под стенами располагались стойки с самым разнообразным оружием — мечи, сабли, копья, шестоперы, алебарды, стальные цепи. Все оружие тут же раскалялось, если брала его не рука хозяина.

На потолке — тяжелая бронзовая люстра на две сотни свечей, сейчас не горевших, в виде спящего дракона, свернувшегося кольцом. Это голем-артефакт, по кодовому слову владельца комнаты он оживал и должен был уничтожать любую опасность для господина. А прямо под люстрой — огромный стол из красного дерева с орнаментом из сплетающегося пламени и причудливых цветов. Просто рабочий стол, усеянный бумагами — донесениями, прошениями, письмами от коллег, списками, бухгалтерскими отчетами. Жизнь Носителя Короны Вечного Костра нелегка. И опасна.

Но сейчас ни для стола, ни для книг на полках, ни для тренировок с любимым оружием не было времени. Мордред подошел к шкафу из нескольких пород дерева с закатной и кровавой древесиной, украшенному объемной резьбой в виде ухмыляющихся ифритов. Шкаф был так велик, что вмещал полсотни различных костюмов — мантий, котт, дублетов, туник и хитонов, принятых в Гилемо Антарии, а также четыре комплекта полных доспехов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Мордред выбрал парадный — толстая стальная кираса, украшенная лепестками пламени, наплечники в виде сложенных крыльев дракона, длинная юбка из горизонтальных пластин стали, поножи и наручи с шипами. Под него белый, цвета раскаленного донельзя металла, поддоспешник из кожи, поверх — пурпурная котта с капюшоном, расшитым желтым золотом. Этот доспех обладал не только внешним блеском, но и полезными свойствами — например, окружал носителя в бою стеной огня, безопасной для него и гибельной для врага. Отклонял пули и пущенные снаряды, прижигал и врачевал раны, нанесенные хозяину. А также немного нагревался, когда Мордреду врали.

Он оглядел себя в ростовое зеркало, которое держали две обвившиеся хвостами огненные бесовки из бронзы и красного серебра. Оглядел и остался доволен — высок, красив суровой и горделивой красотой воина. С чертами лица грубыми, но хорошо подходящими друг другу: высокий лоб — признак ума, четкие острые скулы, сильный подбородок, тяжелая челюсть правильной формы, орлиный нос с горбинкой, мужественные губы, волосы цвета соли с перцем, черные брови вразлет. Он мог бы и замедлить старение, но зачем — он силен и крепок здоровьем, как и все маги огня, а седина и морщины к лицу воину и политику. Но через пару лет все же придется подумать о том, чтобы посетить специалистов из Школы Жизни.

Что ж, все готово — пора отправляться в Аструм Примарис. «Еще начнут без меня, с них станется, с ублюдков».

Аструм Примарис — правящий совет сильнейших магов государства, в который имели право войти только те, кто обладал статусом Мастера, располагался в сером готическом дворце, украшенном молчаливыми статуями магов минувших веков, называемом Зданием Стихий и Основ. Они стояли, облаченные в глухие балахоны с закрывающими лица капюшонами, из-под которых сапфировые, бриллиантовые, рубиновые, ониксовые, лазурные, малахитовые и прочия глаза пращуров взирали на потомков, призывая их честно и праведно управлять страной. Ну, по крайней мере, так подразумевалось.

«В этой стране всегда царил бардак, подкуп, интрига и огненный шар, бросаемый из-за угла, приправленные толикой безумной демократии. Я бы с большим почтением относился к этим истуканам, если бы не знал, что, например, вот этот, Секст Благочестивый, отравил четверых конкурентов, вызвав их на дружеский обед, чтобы прийти к главенству в Школе. Вот эта — Летиция Сапфировый Луч, стала любовницей шестнадцатого Короля Света, превратила его в дебила и правила двадцать лет от его имени Школой Света. А это вообще Виттус Мальгвезийский, интересно, кто и когда приказал его поставить…»

Украшенные лепниной и барельефами шпили Здания Стихий и Основ тянулись на сто метров вверх, шпилей было четырнадцать — тринадцать на каждую школу и самый крупный — центральный Шпиль Единства. Сегодня над каждой вершиной развевался флаг Школы, означавший присутствие делегатов в Здании. Так бывало далеко не всегда — нередко делегаты тех или иных школ отсутствовали, поскольку Аструм Примарис работал сессиями по два месяца в начале и в конце года, а на период меж сессиями многие отправлялись домой или же находились в городе негласно. «Шпионить, подкупать, плести паутину заговоров и ластиться к правящей школе».

Сейчас же случай был особый — внеочередную сессию собрали по ряду вопросов, которые понадобилось решить экстренным порядком. Основанием стало желание Школы Тьмы передать ряд колониальных владений, богатых и лакомых кусков, Аструм Примарис — а значит, другой Школе, которую назначат протектором колоний от имени Совета. «Интересно, темные, чем это вы так изосрали свои колонии, что решили их отдать, или амиланийки подбираются? Ничего, сначала выиграем, потом разберемся, Школе Огня колонии нужны, и нам есть, кем их заселять, в отличие всякой мелкой гнуси типа темных, магов смерти, шутов».