Стальное княжество. Дилогия - Инна Живетьева

— Ад? — переспросил Талем. — Если я правильно понял вашу веру, то да, чем-то похоже.

Мальчик подошел ближе, досадуя на себя: ну вот, еще подумают, что он специально следит и подслушивает. Талем положил ему руку на плечо и снова повернулся к гробнице:

— Колодец — это просто символ?

— Нет, ведун. Это, — дайарена щелкнула пальцами, подбирая нужное слово. — Это похоже на настоящий Колодец, как походит искусно выточенная кукла на человека. Сюда можно войти и увидеть то, что ты несешь на своих плечах.

— На самом деле? — вздрогнул Славка.

— Да, находятся смельчаки. Или те, кто запутался, точно котенок в спряденной нитке, и хочет в себе разобраться.

…Дайарена и ведун давно ушли, оставив Славке факел. Мальчик сидел недалеко от входа на плоском камне, темно-красном, таком же, из каких сложены стены Колодца. Сюда не доносился шум праздника, не виден поселок — казалось, что кругом никого нет. Славка давно не был в таком одиночестве. Все время кто-то рядом, и приходилось казаться сильным. А он так устал за последние дни. Словно и вправду тащил на плечах невидимый груз. Мальчик встал и подошел к склепу.

На двери выступала ручка, вырезанная из темного дерева. Круглая, с камушком-глазом посредине. Когда Славка потянул ее на себя, глаз вмялся ему в ладонь и кольнул, словно уголек.

Темно. За спиной гулко хлопнула дверь, отрезая свет забытого в пещере факела. Под ногами гладкий пол. Славка шагнул вперед — и полетел кувырком. Пол оказался ступенькой, первой в недлинной череде ведущих вниз. По ладоням ударил холодный отполированный камень. Мальчик пошарил рукой: лестница кончилась. Зря он не взял факел! Темно так, что собственную ладонь не разглядеть. Чтобы убедиться, Славка помахал рукой перед носом и увидел мелькнувшие пальцы. Стало светлее. Он встал, торопясь осмотреться.

Белый, матово светящийся туман рождался из каменного пола, затягивая уже по щиколотку и быстро поднимаясь выше. Через мгновение мальчик словно окунулся в молоко, чернота сменилась беловатым светом, но по-прежнему ничего не было видно.

— Эй… — нерешительно сказал он.

Звуки завязли в тумане, словно в вате, и только спустя несколько томительных мгновений ответил чей-то вздох. Густой, тяжелый, как будто выдохнул бегемот. Туман качнулся, на секунду открыв стоящего в отдалении невысокого человека. Славка пошел туда, еле сдерживаясь, чтобы не разгребать белую бесплотную массу руками. Но когда до неподвижной фигуры остался шаг, туман поредел. Славка вскрикнул: перед ним стоял Риктор — раб-мальчишка, убитый им во время испытаний в Гильдии наемников. Он смотрел остекленевшими глазами, и до испуганного мальчика с опозданием дошло, что это не живой человек и не призрак, как в горах Лабиринта, а что-то вроде восковой фигуры.

Ну что же, все правильно.

Туман снова качнулся, показав еще один силуэт. Славка уже догадывался, кого увидит: Дань, убитые стражники, брошенные у Ласка ребята — оставшиеся в живых и погибший Костя.

Дарл — мальчик понял, почему тот здесь: за те сомнения, сказать или нет тэму о приехавших из Семиречья убийцах. Волки, убитые в бою, стражники бэра Антана — на них Славка глянул равнодушно, их смерть не так уж его и затронула.

«Сейчас в Лабиринте я бы так просто не отделался», — подумал он, оглядываясь через плечо на неподвижные фигуры. Тут не было ни одного человека из той, земной жизни. Он вспомнил, как устроил драку в пятом классе, когда с него пытались трясти деньги. Досталось тогда обидчику, не зря Славка занимался фехтованием. Но того парня тут не было, видно, духам горного племени другие миры неподвластны.

Славка еще долго блуждал между статуями. И только когда мимоходом удивился простору внутри такого маленького с виду склепа, понял, что заблудился. Мальчик пошел быстрее, потом побежал, но все так же стелился туман и бесконечно уходил вперед пол. Он метнулся в другую сторону — но и там не было стены. Захлестнул страх, такой, что выбивает из головы все разумные мысли, подтолкнул в спину. Хриплое дыхание затихало, увязло в тумане, едва срываясь с губ. Казалось, что он уже должен был пробежать насквозь и ущелье, и поселок — но все так же мелькали неподвижные фигуры, словно мальчик топтался на одном пятачке. Воздуха не хватало, рубашка прилипла к спине. Славка остановился и обессилено повалился на пол. Глаза статуй ожили, взгляды жгли спину сквозь туман, и страшно было поднять голову. Чудилось: фигуры сдвинулись со своих мест и неслышно окружили принесшего им зло.

Мальчик рывком вскинулся — и прямо перед собой увидел дверь. Притолока проступала сквозь белизну далеко впереди. Славка встал. Неторопливо, сдерживая себя, зашагал туда. И перед самыми ступенями наткнулся на троих. Один стоял у порога, двое других — совсем рядом, протяни руку, и коснешься. Туман с готовностью рассеялся: это были Алешка и Рик. Точь-в-точь, как сидели сейчас на празднике. Алешка стоял ближе, и можно было разглядеть даже грубую штопку на рукаве и ссадину на подбородке. В первый миг толкнулось недоумение: как же так, Алешка-то тут почему?! Но тут же Славка дернулся от понимания — было за что. За вранье во время побега, за испуг и отказ от дружбы и за то, как заставлял мучиться и разрываться между ним и Алей. А Рик… Ну да, верно: не захотел понять княжича ни в замке Отина, ни потом, в походе. То использовать пытался, то к стенке припереть. А помочь даже не подумал. Стыд был так силен, что Славка зажмурился. И уже по-другому вспомнил о каждом из оставленных за спиной, без испуга и торопливости — кто же будет дальше.

— Простите, — вырвалось у него. Получилось глупо, но туман тут же поглотил голос.

Славка пошел к двери: осталась последняя фигура: мальчишеская, одного с ним роста. На мгновение показалось, что впереди стоит зеркало. Желудок свернулся в клубок и толкнулся в горло — это не отражение, а он сам. В походной одежде, с вытащенным из ножен мечем. На рубахе, штанах, даже лице темнели брызги чужой крови, такой свежей, что ощущался запах. Взгляд цеплялся за мелочи вроде не до конца зашнурованного ворота, пятнышка грязи на шее и, наконец, Славка глянул в глаза своему двойнику. Не кукольно-стеклянные, а чуть прищуренные, упрямые глаза человека, не сомневающегося в своем праве убивать. Тошнота поднялось волной, как тогда, после убийства управляющего Михана, и так же сшибла мальчишку с ног и заставила согнуться…

За дверь Славка не вышел, выполз, цепляясь за косяк. Сел на пороге, прислонился затылком и спиной к плотно закрытому выходу. На губах остался противный вкус, рубашка неприятно липла к спине — струйка пота стекла от шеи до поясницы. Доска скрипнула, и мальчик в ужасе развернулся, навалился с силой на дверь плечом. Ему вдруг показалось, что с той стороны стоит его двойник и трогает ручку, пытаясь выйти.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});