Спецы: лучшая проза о борьбе с наркомафией - Лев Пучков

Ну, слава богу – наконец-то проснулся и занялся работой по прямому назначению. Скоро, глядишь, бросит развлекаться всякими «левыми» делами, и нам не надо будет за ним наблюдать.

Отловленных наркоманов Собакин сдал в клинику и уехал на объект за карьером. Мы выставили на уже привычном НП экипаж и стали ждать.

После полудня позвонил Иванов, сказал, что по ряду причин задержится, но это не повод расслабляться: наш девиз должен быть, как обычно, – «работать, работать и работать!!!».

Звонок принимал я, поскольку Валера, дон Хуан наш эбонитовый, отсыпался после зверски насыщенной ночи. Я не выдержал угрызений зависти и сдал дона: работать, конечно, надо, но наш главный опер все время спит и спит (ночью спит целенаправленно и предметно, после этого днем просто спит, силы восстанавливает), ввиду чего экипажи получаются неравноправно оснащенными в оперативном плане!!!

– Да, это все, конечно, печально… Но ты заметь, какую колоссальную пользу он принес, – заступился за Валеру Иванов. – Это ведь его «связь» подвела нас к «папе». Так что вы там давайте как-нибудь утрясите этот вопрос. У меня тут и так дел полно, некогда мне с вами…

Ждали до четырех часов пополудни – тишина.

Опять новости. Думали, Собакин пообедает и, как обычно, метнется по делам. А он почему-то застрял там.

Поразмыслили и пришли к выводу: парень славно порезвился на выходных, сегодня с утра хапнул хорошую «добычу» – ну и, судя по всему, решил взять сегодня отгул. Наверное, сидит там где-нибудь у искусственного озера и ловит форелей. Зря, что ли, снасти брал? Или просто надулся пивом и спит.

Придя к таком выводу, мы цинично извратили пожелание шефа насчет «работать – три раза» и тоже взяли отгул. Посетили кинотеатр, сходили в ресторан, славно поужинали, познакомились с девчонками и как следует отдыхали до самого утра.

Во вторник спали до полудня, потом пообедали и вяло взялись за работу: мы с Петрушиным встали у карьера, Ростовский с Костей – у клиники, а Вася остался дома читать книги.

У нас на локаторе было пусто, позвонил Ростовскому – он сказал, что Собакина в клинике нет и, если есть желание, мы можем прокатиться по привычным пунктам, поискать «маячок».

Желания, сами понимаете, не было, а была почему-то уверенность, что Собакин до сих пор дрыхнет на объекте за карьером. Поэтому мы остались на месте и пристроились по очереди дремать.

Примерно через полчаса позвонил встопорщенный Иванов и ядовито-ласково спросил:

– И каким же местом вы там груши околачиваете, Аргусы вы мои всевидящие?!! У вас там под боком – массовый расстрел, поджог целой улицы, ажиотаж на всю страну, а вы мне – ни полслова?! Немедля лезьте в Интернет, покупайте прессу, смотрите кино, разбирайтесь – короче, доклад через час!!!

Созвонился с Ростовским, он только что получил такую же пилюлю. Теперь, бросив клинику, они едут в Торквелово, посмотреть, что там случилось, а нам, в самом деле, лучше взять прессу и прокатиться в какое-нибудь интернет-кафе.

Это что ж, получается, мы вчера чего-то проглядели?! Ничего себе – взяли отгул…

Интернет-кафе – это анахронизм, съездили в пансионат за моим ноутбуком, по дороге купили кучу прессы, взяли еду и вернулись к карьеру. Такой товарищ – ни на минуту нельзя оставлять без внимания. Вчера вон тоже сняли наблюдение – и привет на всю страну! Хотя, кто его знает – может, он тут ни при чем и вообще весь этот ажиотаж – мимо нашей разработки.

Петрушин взял на себя разбор печатных новостей, а я подключил телефон к ноутбуку и принялся рыться в Сети.

Недолго порыскав в недрах Интернета, я нашел «исходник»: правозащитная организация «Хроники произвола» рано утречком выложила информацию о вчерашнем расстреле ядра торквеловской наркомафии с прихлебателями самого высокого ранга и поджоге тамошнего же цыганского поселка.

Информация сопровождалась кучей некачественных фото, на которых явно кого-то убивали, но кого именно – не разобрать, и еще более некачественным роликом, снятым в вечернее время.

Картинку ролик давал – оторви да брось, какие-то скачущие вспышки, фонари и расплывчатые силуэты (видимо, оператора основательно штормило, или парень был по самые брови пьян эмоциями), зато были отчетливо слышны пулеметные очереди и отчаянные вопли, а особенно отчетливо – как совсем рядом кто-то громко и натужно возвращает Матери-земле съеденный накануне обед.

Реакция на информацию была лавинообразной и в подавляющем массиве совершенно убойной. Видимо, эти «хроники» никогда не покидали пределы Садового кольца и понятия не имели о настроениях народных масс по стране в целом.

Массы в массовом порядке, простите за тавтологию, громко и откровенно радовались. Прошло всего полдня, но Рунет был переполнен коллективными письмами, мгновенно разбухшими форумными темами, сообщениями разного рода, с общей направленностью, которую можно было выразить одним-единственным словом: «НАКОНЕЦ-ТО!!!».

Имелись сообщения, что в провинции проходят стихийные митинги, на которых люди требуют немедля воплотить такую замечательную практику повсеместно.

Вообще, у меня сложилось впечатление, что это не ошибка правозащитников, а, напротив: вполне продуманная акция – умные люди целенаправленно дали информационный блок такого характера, заранее предвосхитив, какова будет реакция широкой публики.

В прессе, по обыкновению, все было очень скупо, сухо и до предела отредактировано. «Слухи о массовом расстреле проверяются» и «ввиду несоблюдения мер пожарной безопасности в Торквелово выгорела дотла целая улица…».

Тут же, в Сети, посмотрели трехчасовой выпуск новостей, в котором с коротким сообщением по теме выступил президент. Да уж, занимательные новости – не часто первое лицо страны комментирует происшествия такого рода.

Президент, уверенно глядя в камеру, сказал, что все это какая-то провокация, никто никого не расстреливал – и даже думать смешно, что у нас это возможно, – мы демократическая страна на пороге вступления в ЕС и ВТО! Улица выгорела сама – русским же языком сказали, ввиду грубого нарушения пожарной безопасности!

А в конце вдруг ни с того ни с сего, обаятельно-сурово прищурившись, добавил: «А с наркомафией мы боролись, боремся и будем бороться – со всей беспощадностью и всеми доступными средствами и методами».

Пффф… Аут!

Вот сиди теперь, среднестатистический обыватель, и думай…

* * *

В половине пятого на локаторе появился «маяк», и вскоре через КПП за карьером выехала хорошо знакомая нам полубелая «Ауди».

– Ага! – Петрушин завел двигатель и с какой-то странно приязненной ноткой произнес: – Вот он, наш поджигатель…

Следуя по «маяку» за «Ауди», мы довольно быстро добрались до строящегося в лесном массиве на берегу Волги жилого комплекса «Стронций», состоящего из трех двадцатиэтажных многоподъездных зданий. Собакин летел как угорелый – как будто опаздывал с кем-то на встречу.

Интересно, какого рожна ему надо на стройке. Может, у него тут «контакт» среди таджиков?

Ворота Собакин принципиально проигнорировал: проскочив мимо вахты, «Ауди» уверенно проехала вдоль дощатого забора почти до самой набережной и встала. Из дыры в заборе возник небольшого росточка человечек: я посмотрел в бинокль – вполне азиатский товарищ, возможно – таджик.

В общем-то, ничего особенного: глава местного антинаркотического ведомства «наводит мосты» с основными оптовыми поставщиками опиатов на предмет тотального пресечения поставки опиатов, или, наоборот, – собирается взять все это безобразие под свою надежную «крышу». Рабочий момент, одним словом. Непонятно только, чего он через ворота постеснялся заехать – большой человек, такому здесь везде двери открыты.

У «Ауди» между тем возникла небольшая заминка: Собакин прикатил не один – из машины вышли еще два человека и, оживленно жестикулируя, о чем-то с ним спорили. Азиат тоже участвовал: он несколько раз показывал пальцем вдоль забора – дескать, там где-то есть нечто такое, на что стоит обратить внимание.

Спор быстро разрешился в пользу Собакина: сердито потыкав пальцем куда-то в сторону стройки (туда же, куда указывал азиат), он вслед за своим мелким проводником пролез в дыру и выпал из поля зрения.

Товарищи Собакина сели в машину, «Ауди» свернула за угол и по набережной поехала вдоль забора: видимо, к следующему неофициальному проходу.

Воспользовавшись отсутствием посторонних, я вооружился биноклем, живенько вскарабкался на крышу «девятки» и продолжил наблюдение. Петрушин заглушил двигатель и тоже покинул салон. На крышу лезть постеснялся (у нас не «Хаммер» – двоих крыша «девятки» вряд ли выдержит), но стал живо интересоваться, как там дела за забором.

Собакин с проводником шли к крайнему левому зданию, на верхних этажах которого шла интенсивная работа: там копошилась целая рота парней в оранжевых касках, рядом работали краны, какие-то механизмы, и вообще было очень шумно.