Чёрная река - Токацин

«Не хочу я к ним идти,» — нахмурилась Кесса, следя за стражниками. Кажется, они вознамерились разобрать повозку по досочкам. За спиной странницы загрохотали колёса отставшей повозки. Ездок пригляделся к происходящему у ворот и с тяжёлым вздохом натянул поводья.

— Сто-ой!

«Пойду я отсюда,» — Кесса спустилась на немощёную тропу, прорубленную в зарослях. Дорожка уходила в лес, петляла и временами прерывалась, но упорно шла вдоль городских стен, сплетаясь с мощёными трактами. Тут было мало ворот, но много путей. «А может, и харчевня где-нибудь есть,» — Кесса ускорила шаг. «Ну их, этих стражников!»

По моховым дебрям она плутала долго, то шарахаясь от крылатых теней, то пропуская вереницу осёдланных белоногов, то выбираясь из придорожного болотца, издали показавшегося ей утоптанной тропкой. День выдался пасмурный, солнце лишь изредка бросало взор на лес сквозь прореху в облаках, низкие клочковатые тучи висли на верхушках гигантских хвощей, и по стволам стекали крупные капли. Фамсы — летучие рыбы — так и мелькали в кустах, ощипывая побеги холга, угрожающе раздуваясь, когда Кесса подходила к ним близко, и со свистом выпуская воздух, когда приходило время улетать.

Откуда-то сверху на блеск чешуи и мелькание плавников спустились большие медузы и раскинули сети щупальцев над тропами. «Да ну вас всех!» — сердито подумала Кесса, ненароком притронувшись к одному из них, и надвинула капюшон на самые брови. Щупальце оставило багровую зудящую метку на виске, вскоре опухло и веко. «Да, именно так живут Черные Речники — сражаются с маленькими пернатыми ящерами и надутыми пузырями в кустах!» — Кесса тяжело вздохнула, приложила к волдырю клок мокрого мха и пошла дальше. Чуть в стороне стучали топоры, грохотали по камням колёса, хлопали крылья, и лес оглашали резкие вопли боевых птиц хана-хуу. Кесса увидела одну из них на широкой дороге, и ей померещилось, что существо одето в стальные перья.

Городские башни растаяли в зелёном тумане. Странница обернулась на шум в последний раз и увидела толчею у ворот Джуммы. Солнце уходило за лес, тяжёлые решётки и створки опускались, и путники спешили войти в город. Откуда-то издалека долетал сладкий запах цветущих трав. Тропинка, ещё заметная в закатном свете, вилась по склону холма, среди кустов сросшегося холга. Последний луч солнца сверкнул на отполированном до блеска черепе, привешенном на конёк крыши, и Кесса остановилась у плетня, ограждающего большой деревянный дом. Что-то копошилось под оградой, то поднимаясь из папоротников, то ныряя к земле, и странница потянулась к невидимому зверьку, но тут же отшатнулась. Длиннохвостый Клоа, окрашенный в тёмную лазурь, взлетел из-под плетня, выписал петлю над вышкой, венчающей дом, и скрылся в низких облаках.

— Хаэй! Кто тут живёт? — негромко окликнула невидимых обитателей Кесса, открывая широкую калитку. На холме жались друг к другу добротные дома на каменных фундаментах, — жилое здание о двух этажах и два больших загона. Расколотая пополам зубастая челюсть охраняла их ворота — по половинке на загон. На крест-накрест сколоченных столбиках висел кусок тёмной коры с короткой размашистой надписью, под ним — приколотый лист Улдаса, где была добавлена ещё пара слов. Свет уходил быстро, и всё же Кесса успела прочитать послания. «Дом Ирнаэрсега», — гласила первая из них. «Берегись Инальтеков!» — предостерегала вторая.

Из-за плотно закрытых дверей доносилось многоголосое уханье — будто внутри собралась стая сов. Кто-то тяжело ворочался по ту сторону ворот, и засовы брякали и похрустывали. Наконец двери распахнулись, пропуская грузного неповоротливого Лигнесса. Он был в рукавицах и длинном фартуке, заляпанном мясным соком. Совы ухали за его спиной, и Кесса увидела в узенькой щели между Лигнессом и дверью край серебристо-серого крыла.

— Мирной ночи! — пожелала странница, отгоняя мысли о побеге. — Здесь постоялый двор? Я ищу, где заночевать.

— Та-ак, — протянул Лигнесс, разглядывая ограду. — С какой стороны ты пришёл, путник? С тракта я увидел бы тебя.

— Я пробиралась лесом, — Кесса кивнула на моховые заросли. — Непростая дорога.

— Элиг и его родня! Только на днях обновлял заклятия! — сердито засопел хеск. — Ты не видела там никакого защитного барьера?

— Клоа обнюхивал землю у твоей изгороди, — припомнила странница. — Видно, он съел твои заклятия.

— Элиг бы его сожрал! — Лигнесс засопел ещё громче. — Где найти толкового мага в этих землях?! Заходи, странница. Все кровати свободны, еды — полный котёл. Я — Ирнаэрсег… а ты, видать, из земель Йю? Или, может, заплутавший авларин? В такие дни во что угодно поверишь…

Внутри, в полумраке под высокими сводами, мягко шелестели крылья. На жердях, торчащих из стен, сидели огромные серые птицы и рвали на части развешанное перед ними мясо. Отодвинув от стены длинный стол, Лигнесс подтащил к нему лавку и кивнул на неё Кессе, исчезая в ярко освещённом дверном проёме. Оттуда пахло подгоревшим жиром, жареным мясом, жгучим порошком камти и мятыми листьями Яртиса.

— Силы и славы! — Кесса, взглянув на стаю сов, решила, что следует поприветствовать и их. Существа откликнулись нестройным уханьем, немного помедлили и вернулись к еде.

В залу вернулся Ирнаэрсег и поставил на стол перед Кессой полную кружку зеленоватой пенящейся жидкости и огромную миску с тушёным мясом. Порывшись на полках, он нашёл и ложку — слишком маленькую для лапы Лигнесса, но Кессе она пришлась по руке.

— Ешь, сколько влезет, — буркнул он. — Там полный котёл, а мне пора уже завязывать с подъеданием остатков. Пока не пришлось пробивать новую дверь…

— Боги наградят тебя за щедрость, — пробормотала Кесса, набивая рот. Огромные совы, учуяв пряную подливу, заворочались и завертели головами, всем видом изображая отвращение. Лигнесс молча оскалился и смерил их выразительным взглядом. Кесса покосилась на сырое мясо с обрывками шкуры и осколками костей, развешанное по жердям, и хмыкнула. «И правда, пряности им не по вкусу!»

— Ты, должно быть, издалека, — Лигнесс, сняв фартук, тяжело опустился на скамью. — Что слышно за горами? Я давно там не был…

…Кесса сняла башмаки и развернула обмотки, вытянула ноги, подняв их на скамью. Ступни слегка ныли от беготни по оврагам, поломанным веткам и вязкой грязи.

— Ты наверняка это знаешь, уважаемый Ирнаэрсег? — спросила она с сомнением. — Ты же не путешественник.

— А на что карты? — фыркнул Лигнесс. — Река щёлочи с одной стороны, река кислоты — с другой, и заливные луга вокруг. Там даже белоног не найдёт себе пищи, и кого там ловить когтистым ящерам? Никогда никто не слышал о таких чудищах ни по эту, ни по ту сторону границы. А вот Инальтеки, Элиг их пожри, тут шатаются, и в последние дни — слишком уж часто.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});