Хозяйка «Солнечного моста» - Ферн Майклз

Взор Тэда затуманился. Он был рад, что уже стемнело.

– Я хочу, чтобы у тебя все сложилось наилучшим образом, Билли. Чтобы ты была счастлива. Спроси у своего сердца, Билли. Удостоверься, что это именно то, чего ты хочешь.

Билли подняла глаза, встретившись с ним взглядом. В глазах Тэда она увидела море нежности; любовь, сокращавшую расстояние между ними, ждавшую, когда ее позовут; любовь, которую следовало отдавать свободно, без единого упрека.

– Ты всегда так добр ко мне, Тэд. Пора и мне стать доброй по отношению к тебе. А как только я это сделаю, – стану свободна, открыта для всего, что дает жизнь. – Билли отвела глаза, опасаясь сказать слишком много, пообещать слишком много. Но в сердце ее царила радость, и она чувствовала, что такая же радость охватила Тэда.

– А теперь, когда мы сняли с плеч такую тяжесть, думаю, пора вернуться на праздник, пока нас не хватились. Тэд… я так счастлива, что ты здесь. Я снова чувствую себя целой, а не расколотой пополам.

– Мне здесь нравится, – прошептал он в ответ. Это были самые интимные слова, которые они осмелились произнести.

* * *

Четыре пары глаз устремились ко входу, когда в зал вошли Тэд и Билли. Сет глянул на них грозно, со злостью и подозрением. У Мосса был почти благодушный вид. Он с улыбкой приветствовал их – своего лучшего друга и жену, – преданных ему и всем Коулмэнам. Агнес пришла в замешательство. Неужели все не замечают того, что ясно ей? Райли увидел, что мать входит в зал вместе с человеком, которого он привык называть дядей Тэдом. Улыбка Райли выражала доброту и понимание. Мать заслуживает счастья, а если дядя Тэд именно тот парень, который может дать ей его, то можно только пожелать им обоим побольше сил.

– Вперед, мама, – пробормотал он. Тэд и Билли улыбнулись ему с другого конца зала, и он жестом пригласил их присоединиться к нему. Райли не чувствовал, что предает отца, он лишь восхищался матерью. Мосс имел все. Почему бы и матери не получить что-то для себя?

Они как раз подошли к Райли, когда он заметил, что Сойер не отрываясь смотрит на главный вход: приехала Мэгги.

Она прекрасно выглядела. Костюм из блестящего черного шелка прекрасно сидел на ее великолепной фигуре, темные волосы взбиты на манер Жаклин Кеннеди; она даже пристроила на голове крохотную вечернюю шляпку – даже не шляпку, а просто ободок, обтянутый тканью, в дополнение к костюму. Мэгги отыскала глазами виновника торжества. Рядом с ним в ожидании беспокойно переминалась с ноги на ногу Сойер. «Пожалуйста, Мэгги, – безмолвно умолял Райли, – хотя бы улыбнись ей, даже беглая улыбка может сделать погоду».

– С днем рождения, Райли. – Она поцеловала его в щеку. – Наконец-то ты уходишь из-под власти Коулмэнов. Это хорошо! Такой вечер я не пропустила бы ни за что на свете. – Потом повернулась к Сойер. – А ты подросла, – заметила она.

Сойер не могла скрыть своей радости – ведь Мэгги заметила, что она выросла, – и девочка отважилась пойти дальше.

– Тебе нравится мое платье, Мэгги? Его купили специально для дня рождения Райли.

Мэгги глянула вскользь на первое длинное платье дочери.

– Можешь даже не рассказывать мне, кто для тебя его выбрал. Это видно по каждой ленточке и каждому бантику. Когда вернусь в Нью-Йорк, то пришлю тебе что-нибудь действительно симпатичное. – И сразу же, почти не переводя дыхания, обратилась к Тэду: – Кажется, на вашем рукаве новая полоска? Мои поздравления, – оживленно проговорила она, подставляя ему щеку для поцелуя.

Радость Билли от встречи с дочерью все-таки померкла, стоило ей взглянуть на огорченное лицо Сойер; на правах матери она обняла Мэгги за плечи. Ровным голосом сказала:

– Привет, Мэгги.

– Мама, – приветствовала ее Мэгги и чмокнула воздух где-то возле ее щеки. Глаза Мэгги не оживились, пока Мосс не повернулся и не заметил ее. Вот так всегда, подумала Билли. Мэгги стояла, будто собираясь взлететь, – с горящими щеками, с глазами, полными надежды, ожидая внимания отца. Когда Мосс просто кивнул ей и вернулся к своей беседе, глаза ее неожиданно померкли, возле рта появилась крохотная горькая морщинка, которую столь многие ошибочно принимали за признак угрюмости. Теперь, Билли знала по опыту, Мэгги обрушится на первого, кто подвернется ей под руку и осмелится заговорить с ней. К несчастью, Агнес сама вышла на линию огня:

– Мэгги! А я-то гадала, приедешь ли ты? Вечер в разгаре.

– Я ведь сказала, что приеду, – отрезала Мэгги. – Ты не страдаешь старческим слабоумием в твоем преклонном возрасте, бабушка?

Агнес сникла, как проткнутый иголкой воздушный шар. Но гены Мэгги частично шли и от нее, поэтому она быстро парировала в том же духе:

– Я вижу, ты все еще относишься к числу поклонниц Джекки Кеннеди. Говорят, подражание – самая искренняя форма лести. Но, Мэгги, раз уж ты претендуешь на такую утонченность, то могла бы выработать свой собственный стиль. Нам еще повезло, что в Белом Доме тебе встретилась не Бесс Трумэн!

– Очень хорошо, бабушка. – Мэгги слегка улыбнулась. – Теперь давай посмотрим, кто являлся первой леди в те годы, когда ты была в моем возрасте? Долли Мэдисон, не так ли?

– Хватит, Мэгги, – прервала ее Билли. – По-моему, ты выглядишь очень мило. Ты всегда прекрасно выглядишь. Когда я в следующий раз приеду в Нью-Йорк, сходишь со мной за покупками?

– Конечно. В следующий раз. Райли, не мог бы ты принести мне выпить. Шотландское виски, – сказала она со значением, зная, что все остальные пили вино. – Налей двойную порцию, ладно? – Заметив неодобрение матери, Мэгги перешла в наступление: – Лучше угадайте, на кого я наткнулась, стоило мне войти в зал? Элис Форбс. Я и не знала, что она приехала из Нью-Йорка, а ты, мама?

Тэд вмешался прежде, чем Билли смогла ответить:

– Агнес наняла потрясающий оркестр, а я не танцевал уже много лет. Что скажешь, Билли? Ты держишься на ногах?

Билли глянула на Сойер, не желая оставлять ее, но девочка успела отыскать среди гостей своих подруг. Словно настроившись на одну волну с Билли, она сказала:

– Иди, потанцуй с дядей Тэдом, бабушка. Я вижу, мне машет Арлин. Можно я пойду?

– У меня возникла идея получше, – прощебетала Мэгги. – Ты останешься здесь с бабушкой, а я пойду танцевать с дядей Тэдом.

– С удовольствием, Мэгги, – неуверенно отозвался Тэд. Глаза Мэгги сверкнули, она с вызовом взглянула на мать.

Смотри, словно говорила Мэгги, любой может увести твоих мужчин. Элис Форбс, твоя собственная дочь, кто угодно!

Веселье разгорелось вовсю, когда Райли огляделся вокруг, изумленно озирая людской водоворот, причиной которого стал его день рождения. Он бы предпочел простой семейный ужин со всеми его родными. Но безумием было даже мечтать об этом: папа никогда не допустил бы, чтобы день совершеннолетия его единственного сына остался незамеченным. Все это – гости, угощение, напитки, льющиеся рекой, большой оркестр – указывало на то, что с сегодняшнего дня общество считает его мужчиной. Нельзя сказать, чтобы он чувствовал себя уютно в этой роли: ему нравилось быть сыном, внуком и братом.

Где же Мэгги? Лишь мгновение назад она была у него на глазах. Голубые глаза, так похожие на глаза отца, оглядывали зал; свою сестру он обнаружил в баре. Райли начал пробираться к ней, останавливаясь, чтобы лишь улыбнуться, пожать руку, поблагодарить гостей за то, что пришли. Он почти добрался до места, когда от группы людей отделился отец и попытался увести его за собой.

– Одну минуту, папа. Я только что заметил Мэгги и не хочу потерять ее среди остальных.

– Ну, мой мальчик, эта гулянка для тебя. Ты всегда сможешь найти Мэгги позже, если она не взбрыкнет и не сбежит. А и сбежит – не велика потеря.

Райли заглянул в горящие глаза отца, понимая, что поставит его в неловкое положение, если не повинуется. Друзья Мосса стояли неподалеку и ждали, как поступит «сын своего отца». Но прежде чем виновник торжества что-либо предпринял, Мэгги кинулась к нему с поцелуями и объятиями.

– Поздравляю, брат! Двадцать один… это веха. Райли с облегчением вернул поцелуй, бормоча:

– Спасибо, Мэгги.

Ситуация становилась опасной. Бедный Райли. Она видела, что Мосс нарочно поставил сына перед выбором. Так нечестно. Она глянула через плечо и заметила, что отец сердито смотрит на нее. Ну что ж, сейчас он ни с кем не беседовал, и, рано или поздно, ему придется обратить на нее внимание.

– Папа, как приятно видеть тебя, – обратилась она к отцу, протягивая ладонь, чтобы коснуться его.

Мосс проворно поднял руку, которой она хотела коснуться, и принялся поправлять узел галстука, который не нуждался в затягивании.

– Рад, что ты смогла приехать, – безразличным тоном сказал он.

«Ах ты, мерзавец», – гневно подумала Мэгги. Она повернулась спиной к брату.

– Увидимся попозже, Райли. Я хочу поговорить с мамой и дядей Тэдом. Правда, дядя Тэд выглядит потрясающе? Он всегда выглядит потрясающе.