Обещание - Ольга Романовская

— Извините, я сегодня не в форме, — смущённо пробормотала Ийма, улыбнувшись кузену. — Тебя устроит менуэт?

— Вполне. Главное, чтобы он устроил Её высочество. Вы танцуете менуэт, Ваше высочество?

— Танцую. А что? — Глаза её блеснули.

Не говоря ни слова, Кулан встал и учтиво протянул ей руку. Принцесса удивлённо подняла брови и вопросительно покосилась на Ийму.

— Да, да, да! — перестав играть, та весело захлопала в ладоши. — Вы ужасно, ну преужасно хорошая пара!

— Не откажите в чести, Ваше высочество, — полушутя попросил маргин. — Я умею танцевать и на ноги Вам не наступлю.

— Вы серьёзно?

— Что серьёзно?

— То, что мы будем танцевать.

— Более чем.

— Пленница, танцующая со своим тюремщиком — это что-то новенькое.

— Не бойтесь, я не запру Вас обратно в клетку. Не сейчас. Надо же дать Вам вдохнуть свежего воздуха. Кстати, Ийма, пока ты опять не занялась одним из своих сложнейших пассажей, будь любезна, закрой окно.

— Вечно тебе не нравится, как я играю — а слушаешь! — буркнула Ийма, встала и нехотя поплелась к окну. — Вечно тебе всё самое сладкое достаётся.

— Интересно, что ты имеешь в виду под словом "сладкое"? — нахмурился Кулан.

Добисска скривила губки и покосилась на Стеллу, которая последние десять минут мечтала только о том, чтобы сбежать из этой комнаты и, заодно, из этого дома.

— К твоему сведению, человек — это не пирожное, — рассерженно бросил маргин. — Садись и играй!

— Уже играю, добрейший кузен! — ответила Ийма, нарочито медленно идя к инструменту. — Развлекайся, мне не жалко!

Кулан разумно воздержался от дальнейших пререканий с кузиной, вместо этого он взял принцессу за руку и, против её желания, заставил её встать.

— Надеюсь, Вы не разучились танцевать?

— Тут можно разучиться не столько танцевать, сколько думать, — пробормотала девушка.

Ийма жеманно ударила пальцами по клавишам, заиграв что-то весёлое, уже не менуэт.

— Я не буду с Вами танцевать. Не хочу.

— Предпочитаете, как пантера, ходить из угла в угол по своей комнате? Ваше высочество, не откажите нам в удовольствии, похвастайтесь перед нами своими талантами.

— Зато мне это никакого удовольствия не доставит.

Но Кулан настаивал, и Стелла вынуждена была уступить.

Ийма нарочно наигрывала медленную мелодию — пыталась загладить вину перед кузеном? Принцесса предпочла бы что угодно, только не этот танец, заставлявший ее находиться слишком близко от партнера, позволяющий ему периодически касаться ее. Особенно пугала ее первая и пятая фигура. Но выбора не было, и девушка медленно, исподлобья глядя на своего тюремщика, положила руку ему на плечо, так, между прочим, больно чиркнув ногтями по шее. Он сделал вид, что не заметил этого.

Танцевать с ним ей не хотелось, даже было неприятно по политическим убеждениям, но музыка сделала своё дело. Принцесса милостиво, свысока улыбнулась и, гордо запрокинув голову, чуть поведя плечами, окунулась в привычный мир грации и плавных движений. Она знала, что хорошо танцует, знала, что её пластичность очаровывает партнёра, знала, что он не сводит глаз с непокорного завитка возле её уха, что Ийма играет уже по памяти, следя за каждым её движением жадными, завистливыми глазами, и торжествовала. По крайней мере, здесь она одержала победу.

Закончив играть, Ийма вопросительно посмотрела на кузена, до сих пор не выпускавшего рук партнёрши.

— Чего тебе? — недовольно спросил он. Интересно, как далеко от этой комнаты были сейчас его мысли?

— Мне играть дальше, или у тебя другие планы? Ты только скажи, и я тут же уйду и велю вас не беспокоить. Хотя у тебя есть ключ…

— Ты это о чём? — нахмурился Кулан.

Вместо ответа Ийма выразительно посмотрела на диван.

— Прекрати свои штучки и играй! — рявкнул маргин, непроизвольно сжав запястья Стеллы.

Принцесса давно заметила, что дом полон пошлых намёков, что все ждут чего-то от неё и Кулана, но, к счастью, маргинский командующий в этом отношении вёл себя безупречно. Разве что позволил себе тот неприятный жест во время истории с ножом и не сводил глаз с её шеи. Нет, Ийма права, ему хочется кончить диваном, но не сейчас и не с ведома кузины.

Добисска заиграла снова, на этот раз весёлую джигу.

— Вижу, дело пошло на лад! — В дверях библиотеки появилась Ульция и нарушила идиллическую картину, поставив всё на свои места.

Стелла резко остановилась и отстранила от себя Кулана. Он враг, чужой, его нужно ненавидеть. А за что ненавидеть? Что он лично ей сделал?

Раскрасневшаяся от танцев, принцесса, словно маленький зверёк, забилась в угол, не сводя глаз с Ульции. Она вызывала в ней отвращение, непонятное, необъяснимое отвращение. Это она наполнила ей о том, что она пленница — а то дурочка-принцесса на минуту забыла об этом.

Природное чутьё Ульции подсказало, что она здесь лишняя. Не сказав ни слова, она повернулась и вышла. Но после её ухода взгляд Стеллы не изменился; она по-прежнему чувствовала себя диковинным зверьком из придворного зверинца.

Кулан посмотрел на неё, потом на окно и сказал, обращаясь к кузине:

— Возьми кого-нибудь из охраны и погуляй с Её высочеством по саду. Потом выбери для неё какую-нибудь интересную книжку и отнеси в её комнату. Узнай, что она любит и…

— Вы говорите так, словно меня здесь нет, — прервала его принцесса и сухо добавила: — Не трудитесь, Ийма, не следует меня ублажать. Я не какая-нибудь богиня, чтобы так утруждать себя!

— Напрасно Вы так, — покачал головой Кулан. — Вы почему-то упорно не желаете установить со мной более-менее приличных отношений.

— Я не хочу иметь с Вами никаких отношений.

— Не хотите, но придётся. Ийма, проводи её.

Стелла резко вырвала ладонь из руки Иймы и гордо, не оборачиваясь, пошла к двери.

— Ну и характер у Вас!

— Какой есть! — огрызнулась принцесса. — Ну, где Ваши тюремщики, эти мерзкие маргины?

— Опять за старое? — Кулан подошёл к ней и учтиво открыл дверь. — Сколько же времени понадобиться, чтобы Вы угомонились?

— Много, устанете ждать. — Она быстро прошла мимо него и остановилась возле караулившего у двери в библиотеку маргина. Взгляд, которым она окинула обоих хозяев дома, ясно говорил о том, что добрых чувств она к ним не испытывает.

Стелла с трудом дотерпела до субботы, коротая время за книгами, которыми её исправно снабжала Ийма.

Почти весь день принцесса совершала моцион вместе со своими "любимыми угрюмыми друзьями", бывая в тех местах и домах, куда не поехала бы по собственной воле.

Маргинский командующий повсюду брал её с собой, опасаясь, что, оставшись без присмотра, она сбежит, и Стелле приходилось терпеть нахальные взгляды и фразы, типа: "Какая она прелесть! Как Вам повезло, милейший Кулан!". Маргин при слове "повезло" усмехался, а принцессе казалось, что все они принимают её за диковинную вещицу, собачку, зверушку — словом, за что и за кого угодно, только не за человека.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});