Русский орден внутри КПСС. Помощник М. А. Суслова вспоминает - Александр Байгушев

Отсутствие своей собственной тайной «идеологической охраны», на мой взгляд, и предрешило, что Горбачев был умело «окуклен», продуманно дезинформирован, осторожненько подтолкнут в Рыцари Мальтийского Ордена. Но подчеркиваю: в этом была его трагедия, не преступный замысел.

Горбачев был трагически, роково лишен правдивой информации о внутреннем «закулисном» положении в партии — раз ни Суслов, ни Андропов, ни Черненко не передали ему никаких «ключей». Поэтому Горбачев, — как и Хрущев до него, — вынужден был действовать сугубо по формальной партийной лестнице. А партийная лестница у нас давно прогнила, на ее ступеньках стояли либо карьеристы, либо всем удобные русские «тюфяки». Да и партийная лестница, как иерархия власти, одна мало чего стоит без тайной опоры. Тут неминуемо свалят, спихнут — вопрос только в том, сколько лет сумеешь «на весу» продержаться. Умная Раечка это болезненно понимала, но подменить собой всю партийную разведку не смогла.

Меченый дико хитрил, вертелся, пытался всех «наколоть», но все это на уровне деревенского мужичка-кулачка — кто его и как подставляет, толком ни он, ни его Раечка таки информированы не были. Так ведь уже было с вероломным, но дешевым хитрецом Хрущевым, за спиной у которого стоял лишь сын Сергей. Тоже к концу правления Хрущевы остались «одинокой парочкой». Как только умерла Ванда Василевская, умер Куусинен, отошла в сторону обиженная верная подруга Фурцева, так в тот же год свалили Хрущева. Даже зять Аджубей повел совсем другую — свою «младотурецкую» (= масонскую) игру, надеясь выкинуть тестя и повести, сев на его место со своей молодой и крайне амбициозной «младотурецкой» компанией, свою собственную политику. Аджубей не был масоном, но удочки к масонству закидывал, масонству страшно подражал, как и все его окружение. Знал ли обо всем таком печальном опыте Хрущева Горбачев? Знал. Не мог не знать. Но, видимо, недостаточно прочувствовал. Вот потому все так же точно, как под копирку, и стало с ним — с политическим переизданием болтуна Хрущева в тоже жутко скользком «хитроване», но тоже не слишком далеком и лишенном какой бы ни было собственной лично «необходимой просвечивающей оглядки», таком же «упоенном болтуне» Горбачеве. Кроме лучшей советчицы Раечки — всерьез ведь впрямь у Миши Меченого не было никого. Яковлев, Черняев, Шахназаров — ближайшие советники Горбачева отнюдь не были ему верными друзьями. Они были просто не из его партии. «Жидовствующие», они делали свою игру. А русские? Даже первый помощник и начальник аппарата Болдин оказался в душе своему шефу скрытым идейным противником. Иначе не случилось бы ГКЧП.

Вот и вышло, что куклу «Горби» оказалось несложно запрограммировать. Осталось только опытным кукловодам с Запада подергать куклу «Горби» за ниточки.

«Двойные агенты», вроде Яковлева и Калугина, уже, видимо, докладывали заокеанским хозяевам, что все у них готово, что они поведут «Меченого козла» на заклание. А сам Горбачев в это время наивно мечтал, как раскрутить Вторую Хрущевскую Оттепель? Как дать вторую жизнь косыгинским реформам 60-х годов?

Самое естественное решение — мобилизовать всех сохранившихся при деле «шестидесятников». Но как их пробудить из спячки — поднять на волну? «Через печать и телевидение?» — услужливо подсказывал «хромой бес» Яковлев.

Но и хочется и колется. Горбачев все тянул, никак не решался. Вроде бы предпочел сохранить неизменной апробированную брежневскую политику.

Ох, уж этот двуглавый орел! он до сих пор, как сакральный знак, который пытаются каждый раз наполнять новым содержанием! Даже теперь «Литературная газета» устами Анатолия Салуцкого (№№ 38–39, 2004) еще зовет к возврату: «Птица исторического российского сознания всегда была о двух крылах; пока в обществе существует монополия одной группы, птица не взлетит, и о мобилизации нации мечтать бессмысленно».

При Горбачеве «Иудейскую партию внутри КПСС» возглавил Яковлев, а «Русскую партию внутри КПСС» — вроде бы крепкий мужик, но слишком уж простоватый Егор Кузьмич (имя и отчество-то какие сермяжные, свои!) Лигачев. Оба с самого начала оказались в одной упряжке с Горбачевым и тянули все в разные стороны, как лебедь, рак да щука. Не «птица» была уже, а кикимора адская. Какой тут полет?!

Известно, что «Хромой Бес» вышел на Горбачева через его помощника Болдина, с которым сам Яковлев был связан давней аппаратной дружбой в Большом Доме. Именно через Болдина Яковлев «затащил Горбачева к себе в Канаду», где отбывал брежневскую ссылку в послах, и «у себя» в Канаде «обработал». Известно, что к Тэтчер с «секретной картой» на просмотр лояльности к Западу, Горбачев ездил уже на пару с Яковлевым, организовавшим эту роковую для СССР встречу. Поэтому никого из «посвященных» не удивило, что уже 11 марта 1985 г., сразу же после своего избрания генсеком, Горбачев предложил Яковлеву должность своего помощника. Но тот отказался. Выморочил для себя должность в руководстве Большого Дома и поднялся аж до члена Политбюро, хотя все это время оставался практически лишь на положении одного из помощников — главного «спичрайтера». Координатора горбачевской бесовской говорильни на сцене. Что-то вроде Главного суфлера.

Яковлев сам остро чувствовал, что ему надо менять поприще. Он не раз взывал на Политбюро: — Ну, поймите меня, почему мне ни разу не дали ни одного участка работы, где бы можно было действовать самостоятельно?

Но Горбачев, — давайте уж договаривать правду до конца, — боялся довериться «Двухголовому». Последнее — не моя острота. Это характеристика Яковлева аж самим Андроповым. Есть свидетельства, что на настойчивые просьбы Миши Меченого за Яковлева — чтобы вернуть того в «эту страну», на все безумные похвалы Миши в адрес «этой головы!» еще Андропов веско предупредил: «Это верно, голова у него есть, и даже не одна, а две. Поэтому с ним надо все взвешивать и не спешить».

Однако Горбачев оказался настойчив и таки настоял-добился от Андропова возвращения Яковлева — пусть хоть не в аппарат в ЦК, но в престижное директорское кресло Института мировой экономики и международных отношений. Мол, раз с Западом крепко повязан, то вот пусть через Институт и налаживает нам связи.

Андропов однако строго предупреждал Горбачева, что максимум, куда можно допускать «Двухголового» — это служить «связным» с Западом. В конце концов, на такой роли может вполне использоваться даже человек, подозреваемый в том, что он «двойной агент».

Но кто бы тогда писал длинные и пустые, как порожняя посуда, бесконечные, как белка в колесе, многочасовые речи для трагического артиста Горбачева, который, как его идеал Хрущев Кузькина Мать, ударился в сплошные публичные выступления? Практически ведь и не работал, а только выступал, выступал, выступал.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});