Клуб Дюма, или Тень Ришелье - Артуро Перес-Реверте

– Sic dedo me[173]…

Но что-то было не так. При мерцающем свете свечей Корсо видел, как библиофил растерянно запнулся; умолк и стал проверять порядок расположения предметов в магическом кругу. Клепсидра отсчитывала последние секунды, так что срок, отведенный Варо Борхе, видимо, был ограниченным. Он еще раз повторил последние слова, уже настойчивее, и тронул по очереди три клетки из девяти:

– Sic dedo me…

Корсо ощутил резкий привкус во рту и с отчаянием огляделся по сторонам, вытирая запачканную красным руку о полы плаща. Новые и новые свечи, искрясь, гасли, и дым от обуглившихся фитилей спиралями вился в красноватой полутьме. Дым-Уроборос, с горькой иронией подумал Корсо. Потом кинулся к письменному столу, вместе с другой мебелью сдвинутому в угол; резким движением смахнул мешавшие ему предметы на пол, порылся в ящиках. Денег не было, как и чековой книжки. Ничего.

– Sic exeo me[174]…

Библиофил продолжал свое заклинание. Корсо бросил последний взгляд на него, на магический круг. Варо Борха стоял на коленях в центре, склонив вниз разбитое лицо, на котором застыло выражение экстаза. Варо Борха отворял последние из девяти врат с улыбкой безрассудного счастья; темная дьяволова черта – окровавленный рот – пересекала его лицо, все равно что рана, нанесенная кинжалом ночи и мрака.

– Сукин сын, – сказал Корсо. И решил считать договор на этом расторгнутым.

Он спускался по лестнице в сторону светлого полукруга, который вырисовывался внизу, под аркой, соединявшей последнюю ступеньку с патио. Там он остановился – рядом с колодцем, мраморными львами, решетчатой изгородью, остановился и глубоко вздохнул, наслаждаясь свежим и чистым утренним воздухом. Потом порылся в кармане, вытащил из мятой пачки последнюю сигарету и, не зажигая, сунул в рот. Несколько мгновений он простоял неподвижно, пока луч восходящего солнца, красный, горизонтальный, который Корсо, въезжая в город, оставил за спиной, добрался до него, пробиваясь сквозь фасады домов из серого камня, застывших на площади, и луч этот отпечатал у него на лице рисунок кованой решетки. Корсо прикрыл глаза, полные бессонницы и усталости. А луч набрал силу и, медленно двигаясь, залил светом патио вокруг венецианских львов, которые склонили мраморные гривы, словно благосклонно принимали утреннюю ласку. И тот же свет, сначала красноватый, потом сияющий, окружил Корсо облаком золотой пыли. В этот миг на самом верху лестницы, за последней дверью в царство теней, там, куда никогда не проник бы свет мирной зари, раздался крик. Душераздирающий, нечеловеческий вопль – вопль ужаса и отчаяния, в котором с трудом можно было узнать голос Варо Борхи.

Даже не обернувшись, Корсо толкнул калитку и вышел на улицу. Казалось, каждый шаг навсегда отдаляет его от того, что оставалось за спиной, точно он в обратном порядке и всего за несколько секунд повторил долгий путь, на который когда-то ему понадобилось очень много времени.

Он замер посреди площади, ослепленный, окруженный искрящимся солнечным облаком. Девушка по-прежнему сидела в машине, и охотник за книгами вздрогнул от эгоистической радости, убедившись, что она не растаяла вместе с остатками ночи. Тут он увидел, как она мягко улыбнулась – немыслимо молодая и красивая, с мальчишеской стрижкой, загорелая, и спокойный взгляд в ожидании устремился к нему. И вся вызолоченная светозарность утра, совершенная, отраженная в зеленых озерах ее глаз, ясность, пред которой отступали сумеречные закоулки древнего города, силуэты колоколен и стрельчатые арки площадей, вспыхнула от этой улыбки, когда Корсо шагнул навстречу девушке. Он шел, глядя в землю, покорный, готовый распрощаться с собственной тенью. Но у ног его никакой тени не было.

А там, сзади, в доме, охраняемом четырьмя чудовищами водостоков, Варо Борха уже не кричал. А может, и кричал, но в каком-то другом месте – мрачном и очень далеком, так что крики его до улицы не долетали. «Nunc scio»: теперь я знаю. А Корсо задумался: интересно, что использовали братья Сениса – резину или дерево, – чтобы восстановить утраченную гравюру в экземпляре номер Один, утраченную из-за детской шалости или варварства коллекционера. Хотя, вспоминая их бледные ловкие руки, он склонился ко второму варианту: они сделали гравюру на дереве, воспроизведя ее конечно же по «Библиографии» Матео. Потому-то Варо Борха и не мог свести концы с концами: в трех экземплярах последняя гравюра была поддельной. «Ceniza sculpsit». Из любви к искусству.

Он засмеялся сквозь зубы – совсем как жестокий волк, и склонил лицо, зажигая последнюю сигарету. Что ж, книги преподносят нам подобные сюрпризы, подумал он. И каждый получает такого дьявола, какого заслуживает.

Ла-Навата. Апрель 1993 г.

Примечания

1

Рафаэль Сабатини (1875-1950) – английский писатель, автор почти сорока романов и большого числа рассказов. Наиболее известны романы «Скарамуш» (1920) и «Одиссея Капитана Блада» (1922). (Здесь и далее – прим. перев.)

2

Здесь и далее роман «Скарамуш» цитируется в перев. И.Н. Тихонова и Е.3. Фрадкиной.

3

«После вестей о почти безнадежной болезни короля вскоре в лагере начали распространяться слухи о его выздоровлении…» (фр.). Здесь и далее роман «Три мушкетера» цитируется в перев. В. Вальдман, Д. Лившиц и К. Ксаниной.

4

Арсен Люпен – «вор-джентльмен», герой детективных сочинений французского писателя Мориса Леблана (1864-1941); Раффлз – персонаж, созданный английским писателем Эрнестом Уильямом Хорнунгом (1866-1921); Рокамболь – герой многотомного цикла романов французского писателя Пьера Алексиса Понсона дю Террайля (1829-1871). Шерлок Холмс – герой повестей английского писателя Артура Конан Дойла (1859-1930); Рамон Мария дель Валье-Инклан (1866-1936), Пио Бароха-и-Неси (1872-1956), Бенито Перес Гальдос (1843-1920) – испанские писатели-классики.

5

Речь идет о французской издательской фирме «Братья Гарнье», основанной в 1833 г. Огюстом (1812-1887) и Ипполитом (1815-1911) Гарнье. Большим авторитетом пользовалась серия «Классики Гарнье».

6

Навсикая – в греческой мифологии дочь царя феаков Алкиноя и Ареты. Крик Навсикаи, игравшей в мяч на берегу моря, разбудил Одиссея, который был выброшен бурей на остров феаков. Девушка велит слугам дать ему чистые одежды, накормить и напоить, а также объясняет, как достигнуть дворца Алкиноя и добиться от феаков помощи.

7

Графиня Даш или Д'Аш – псевдоним французской писательницы Габриэль Анн Систерн де Куртира де Сен-Марс (1804-1872).

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});