Дорога в неизвестность - Кирилл Ерохин

- Кирилл,- протянул я ему руку.

- Я знаю,- ответил тот, оставив мою ладонь раскрытой.

Арестанты народ тяжёлый – свои понятия, свои мысли. Можно, конечно, тоже развести спор, поднять тему неуважения и прочие манипуляции словами, которыми они любят пользоваться, но страсти в зале и без того накалены до предела. Из слов, которые мелькали между матами на армянском языке и не менее снабжённой матами речью Иваныча, я понял, что последний категорически против того чтобы «в его убежище оставалась хоть на минуту эта бандитская кодла». Артак, как человек со свойственным ему темпераментом, естественно тут же принял слова на свой счёт.

- Хватит орать!-вмешался я в спор.- Вы друг друга голосом пытаетесь взять? Ещё подеритесь тут. А что? Нам же мало проблем. Два взрослых человека, а ведёте себя, как малолетки. Смотреть противно. Нас ночью чуть не поубивали всех, радоваться надо, что дышим. Что вы не поделили?!

- Я не позволю, чтобы в моем убежище…

- С каких пор оно стало твоим?- Бес с непоколебимым видом шагнул вперёд с заложенными за спину руками и посмотрел на Иваныча,- за него отвечаю я, во-первых, а во-вторых, окончательное решение может принять только Василий Игнатьевич. Меня зовут Антон Владиславович,- посмотрел он на мужчину, оставив руки за спиной.- Если я правильно понял, то вы и ваши люди прибыли с территории бывшего СИЗО.

- Андрей,- сощурился тот в ответ.- Вы все верно поняли. Мне интересно только два момента: почему никто из города не знает о подземных убежищах и почему спустя три года голодного выживания вы никак не обозначили своё существование?

- Потому что это информация не для всех. Об убежищах стало известно тем, кто ближе всего находился к Центру. Тоннель, ведущий от нас вглубь города, был обвален, а выход на поверхность первое время не представлялся возможным. Помимо этого, вы могли заметить, как отреагировали некоторые люди, узнав об их существовании, и ситуация, которая длится уже неделю, достигла апогея сегодняшней ночью.

- Неделю?- брови Андрея приподнялись в ложном удивлении.- Насколько мне известно, объединение города шло около года – налаживалось сообщение между районами.

- Все верно, только в последнюю неделю развитие пошло слишком стремительно, благодаря двум людям, один из которых жаждет власти, а другой,- Бес повернулся на меня,- имея небольшую подсказку, смог отыскать одну из точек входа под землю. Политика – тонкая вещь, а в наше время она ещё и вернулась на уровень Римской Империи: убийства, отравления и прочее. Я был поставлен Центром главой Лицея в 3-ем микрорайоне через некоторое время после того, как человечество приговорило себя к этим мучениям, на протяжении всего времени пытаясь сделать только одно – объединить это сборище варваров. Но только люди боятся неизвестности – зачем куда-то идти, когда есть крыша над головой и еда. Ситуация изменилась в тот день, когда я узнал, что меня хотят попросту убить те, кто искусно изображал моих товарищей. Благодаря этому парню, я остался жив и смог вернуться сюда.

- Ты прям гений-спаситель,- усмехнулся Андрей, прожигая меня взглядом.

- У меня просто есть свои цели и если для их достижения нужно кому-то помочь, я буду только рад этому.

- Только помочь?

- Всё остальное зависит от ситуации. Я не привык загадывать наперёд – потом когда всё идёт не по плану становится очень некомфортно. Проще анализировать текущую ситуацию и действовать, исходя из неё.

Андрей изучающе посмотрел на меня и отвернулся. Человек – очень странное существо. С животными намного проще: хищник хочет поймать жертву, жертва – спрятаться от хищника, домашние животные хотят ласки, а человек… наверное, если кто-нибудь ответит на этот вопрос, человечество наконец-то придёт к той самой гармонии, которую оно ищет на протяжении тысячелетий. На самом деле ведь всё действительно очень просто, но так жить неинтересно. Хочется постоянно каких-то проблем, нервов и доказательств. Даже сейчас в зале, после такой тяжёлой ночи, вместо того, чтобы радоваться, Артак с Иванычем орали друг на друга, как полоумные, не осознавая, что их ругань ничего не решит. Максимум, что они сделают – наговорят друг другу гадостей. И всё. В конечном итоге решение примется Василием Игнатьевичем, может не в одиночку, но финальное слово будет принадлежать именно ему. Если бы кому-то из этих двоих хоть на краткий миг пришла б такая мысль, то ничего бы не было: ни криков, ни матов, ни злобных взглядов. Никогда не понимал этого. Если мы не можем ничего изменить, то зачем устраивать истерики? Всё равно это останется неизменным. А если можем, то тем более, незачем переживать.

Я решил не оставаться в зале и нашёл себе более подходящее занятие, а именно – душ. Простояв под ним не меньше получаса, я отвлёкся от всего и просто наслаждался холодной водой. Хотелось смыть с себя все, что произошло за последнюю неделю, а потом открыть глаза, оказаться дома в своей кровати, зарыться запах волос моей любимой и уснуть, мысленно пожелав, чтобы этот кошмар больше мне не приснился. Надев футболку и штаны, я собрал всё остальное в руки и босиком потопал к оружейной, найдя в ней Иваныча.

- Сдаю пожитки обратно,- улыбнулся я.- кевларовый костюм, АК, фонарик, рация и прочее. Разберёшься, в общем.

- Пистолет?

- Потерял.

- Что вы за люди такие?! Это же казённое добро. Конечно, не моё – не жалко. Будешь сам отчитываться перед старшим,- Иваныч наиграно махнул рукой.- Мало мне проблем с этими…

- Да какие у тебя с ними проблемы? Только те, которые ты сам себе выдумал! Эти люди помогли нам. Артак держал среди них дисциплину в ежовых рукавицах. Ну, из тюрьмы они, так нелюди теперь, что ли? Или ты им, как и нам, собирался свою недовласть навязать? Что ты на меня глаза таращишь? Чувство собственной важности дало