Знаменитые расследования Эркюля Пуаро в одном томе (сборник) - Агата Кристи

Он умолк.

Линда отпрянула от стола.

– Я могу идти? – дрожащим голосом спросила она. – Это всё?

– Да, да, это все, – поспешно произнес полковник Уэстон. – Благодарю вас, мисс Линда.

Он встал и открыл перед ней дверь. Затем вернулся за стол и, закурив, пробормотал:

– Фу! Незавидная у нас работа. Признаюсь, я чувствовал себя подонком, расспрашивая этого ребенка об отношениях ее отца и мачехи. По сути дела я предлагал девочке затянуть веревку у отца на шее. И тем не менее сделать это было нужно. Речь идет об убийстве. И Линда – тот человек, кто, скорее всего, знает, как все обстояло. Если честно, я отчасти рад, что ей нечего нам рассказать.

– Да, я так и подумал, – сказал Пуаро.

Уэстон смущенно кашлянул.

– Кстати, Пуаро, мне показалось, что под конец вы зашли чересчур далеко. Весь этот разговор про руки, стискивающие шею… По-моему, незачем внушать ребенку подобные мысли.

Детектив задумчиво посмотрел на него.

– Значит, вы полагаете, я внушал подобные мысли?

– А разве не так? Признайтесь.

Пуаро молча покачал головой.

– В целом мы не узнали от нее почти ничего ценного, – переменил тему Уэстон. – Если не считать более или менее полного алиби для миссис Редферн. Если они были вместе от половины одиннадцатого до без четверти двенадцать, Кристина Редферн исключается. Ревнивая жена выходит из-под подозрений.

– Есть гораздо более веские основания исключить миссис Редферн, – сказал Пуаро. – Я убежден, что для нее физически и психически невозможно задушить человека. Кровь у нее скорее холодная, чем горячая; она способна на глубокую привязанность и безответное постоянство, но никак не на вспышку ярости. К тому же у нее слишком маленькие и нежные руки.

– Я согласен с месье Пуаро, – сказал Колгейт. – Миссис Редферн тут ни при чем. Как установил доктор Нисден, эту дамочку придушили порядочные ручищи.

– Что ж, полагаю, теперь нам следует поговорить с Редфернами. Надеюсь, мистер Редферн уже оправился от потрясения.

III

Патрик уже полностью пришел в себя. Бледный и осунувшийся, он неожиданно стал выглядеть очень молодо.

– Вы мистер Патрик Редферн, проживающий по адресу: Кросс-гейтс, Селдон, Принсес-Ризборо?

– Да.

– Как давно вы были знакомы с миссис Маршалл?

Поколебавшись, Редферн сказал:

– Три месяца.

– Капитан Маршалл сообщил нам, что вы познакомились на коктейль-вечеринке, – продолжал Уэстон. – Это так?

– Да, все так и произошло.

– Капитан Маршалл дал понять, что, до тех пор пока вы не встретились здесь, вы не были близко знакомы, – сказал Уэстон. – Мистер Редферн, это действительно так?

И снова Патрик заколебался. Наконец он сказал:

– Ну… не совсем. Если честно, мы встречались довольно часто, тут и там.

– Без ведома капитана Маршалла?

Редферн залился краской.

– Не могу сказать, знал ли он об этом.

Заговорил Эркюль Пуаро:

– И все ваши встречи происходили также без ведома вашей жены, мистер Редферн?

– Кажется, я как-то упомянул жене, что познакомился со знаменитой Арленой Стюарт.

– Однако она не знала, как часто вы с ней встречаетесь? – настаивал Пуаро.

– Ну, наверное, не знала.

– Вы с миссис Маршалл договорились встретиться здесь? – спросил Уэстон.

Помолчав немного, Редферн пожал плечами.

– Ну хорошо, – сказал он, – наверное, теперь это уже нельзя скрывать. И мне нет смысла вас обманывать. Я был без ума от этой женщины – одержим, страстно влюблен, как вам угодно. Это она хотела, чтобы я приехал сюда. Я сначала отказывался, но затем согласился. Я… я… ну, наверное, ради нее я пошел бы на самое тяжкое преступление. Вот такое действие она производила на мужчин.

– Вы нарисовали очень точный портрет этой женщины, – пробормотал Пуаро. – Она была Цирцеей. Это верно!

– Вот именно, она превращала мужчин в рабов! – с горечью пробормотал Патрик Редферн. – Господа, буду с вами откровенен. Я не собираюсь ничего скрывать. Какой смысл? Как я уже говорил, я был страстно влюблен в нее. Как она относилась ко мне, я не знаю. Притворялась, будто любит меня, но, думаю, она была из тех женщин, кто теряет интерес к мужчине, как только завоюет его. Она знала, что я принадлежу ей душой и телом. Когда я сегодня обнаружил ее на пляже, мертвую, меня словно… – Он помолчал. – Меня словно ударило меж глаз. Я был оглушен… сражен наповал!

– Ну, а сейчас? – подался вперед Пуаро.

Патрик спокойно выдержал его взгляд.

– Я сказал вам правду. Я хочу знать только одно: как много из нашего разговора будет предано огласке? По-моему, к ее смерти это не имеет никакого отношения. А если все всплывет, моей жене придется несладко. О, понимаю, – продолжал он. – Вы полагаете, что я до сих пор совсем не думал о ней? Пожалуй, действительно так. Но хотя это может показаться верхом лицемерия, я люблю свою жену – горячо люблю. Та, другая… – Он передернул плечами. – Это было безумие, бессмысленная глупость, какую порой совершают мужчины. Но Кристина – это совершенно другое дело. Тут все настоящее. Как бы плохо я с ней ни поступал, где-то в глубине души я сознавал, что в конечном счете важна только она одна. – Помолчав, Редферн вздохнул и произнес искренним тоном: – Я хочу, чтобы вы мне поверили.

– Но я вам верю, – произнес Пуаро. – Да, да, я вам верю!

Патрик с признательностью посмотрел на него.

– Спасибо.

Полковник Уэстон кашлянул.

– Мистер Редферн, вы можете рассчитывать на то, что мы не станем говорить ничего лишнего. Но вы, похоже, не отдаете себе отчета в том, что эта… э… близкая связь может иметь самое непосредственное отношение к убийству. Поймите, возможно, именно она породила мотив преступления.

– Мотив? – удивился Патрик.

– Да, мистер Редферн, мотив! Возможно, капитан Маршалл не догадывался о ваших отношениях. Предположим, внезапно он все узнал…

– О господи! – воскликнул Редферн. – Вы хотите сказать, он все узнал – и убил свою жену?

– Такая мысль вам в голову не приходила? – довольно сухо произнес главный констебль.

Патрик покачал головой.

– Нет, – сказал он. – Странно, но я об этом не думал. Понимаете, Маршалл такой спокойный тип… Я… о, это маловероятно.

– Каково было отношение миссис Маршалл к своему мужу? – спросил Уэстон. – Она – ну, боялась, как бы все не дошло до него? Или же ей это было безразлично?

– Она… она немного нервничала, – медленно произнес Редферн. – Ей не хотелось, чтобы муж что-либо заподозрил.

– Как вы думаете, она его боялась?

– Боялась? Нет, я бы не сказал.

– Прошу прощения, мистер Редферн, – вмешался Пуаро. – У вас никогда не возникал вопрос о разводе?

Патрик решительно покачал головой.

– Нет, нет, об этом не было и речи! Понимаете, у меня была Кристина. А Арлена, уверен, даже не думала об этом. Ее полностью устраивал брак с Маршаллом. Он – ну, в каком-то смысле он влиятельный человек… – Неожиданно он улыбнулся. – Граф, и к тому же материально обеспеченный. Арлена никогда не смотрела на меня как на потенциального мужа. Нет, я был лишь одним из великого множества несчастных щенков, которые нужны только для того, чтобы занять время. Я прекрасно все понимал, но, как ни странно, это никак не влияло на мои чувства к ней…

Умолкнув, он задумался. Уэстон вернул его к насущным делам:

– Итак, мистер Редферн, у вас с миссис Маршалл была какая-либо конкретная договоренность на сегодняшнее утро?

Похоже, Патрик был слегка озадачен.

– Нет, ничего конкретного, – сказал он. – Обыкновенно мы каждый день встречались утром на пляже. Плавали вместе на плоту.

– Вы были удивлены, когда сегодня утром не застали миссис Маршалл на пляже?

– Да, я был удивлен. Очень удивлен. Я не мог взять в толк, что произошло.

– И что вы подумали?

– Ну, я даже не знал, что думать. Я хочу сказать, я все время ждал, что она вот-вот появится.

– То есть, если у нее была назначена встреча с кем-то, вы понятия не имеете, кто бы это мог быть?

Патрик Редферн молча покачал головой.

– А когда у вас бывало rendezvous[183] с миссис Маршалл, где вы встречались?

– Ну, иногда я дожидался ее после обеда в бухте Чаек. Понимаете, во второй половине дня солнце туда не заглядывает, и там обычно никого не бывает. Мы встречались там раза два-три.

– А в другой бухте? В бухте Эльфов?

– Нет. Понимаете, бухта Эльфов обращена на запад, и во второй половине дня отдыхающие направляются туда на лодках и плотах. По утрам мы даже не пытались встречаться. Это было бы слишком заметно. А вот после обеда одни отправляются спать, другие куда-то уходят, и никто не обращает внимания на то, кто где находится.

Уэстон кивнул.

– Разумеется, – продолжал Редферн, – после ужина погожими вечерами мы отправлялись гулять в отдаленные уголки острова.

– О да! – пробормотал Пуаро, и Патрик удивленно покосился на него.