Путь, выбирающий нас - Оксана Панкеева

Инструментом для проникновения в суть проклятий в папиной школе служили три тонких шнурка, сплетенных, насколько мог судить Кантор, из человеческих волос.

— Только свои и только черные, — между делом пояснил папа в ответ на безмолвное любопытство Мафея.

— А как же?.. — не утерпел юный принц.

— А блондины к этой магии не способны, равно как и эльфы.

Два шнурка отец повязал какими-то специальными узлами на шею себе и Кантору, третий взял за концы и замер, вытянув руки перед собой. Около минуты все сидели в тишине. Мэтр сосредоточенно что-то высматривал, а зрители боялись шелохнуться и помешать магическому действу. Затем натянутый шнурок вдруг взвился, захлестнув петлей нечто невидимое, и отец заговорил на незнакомом языке, глядя прямо перед собой, как будто в трансе. Кантор не понял ни слова, но на какое-то мгновение ему показалось, будто между ними стоит темная бесформенная тень, пойманная волшебной петлей. Видение исчезло, стоило только моргнуть, но едва различимый потусторонний голос, говорящий на том же незнакомом языке, слышался еще долго. До того самого момента, когда черный шнурок в последний раз взлетел, распрямляясь и отпуская пойманную тень.

Отец что-то произнес, сопроводив непонятную фразу красноречивым взмахом руки, и принялся сматывать инвентарь.

— Что-что? — переспросил Кантор.

— А, извини, увлекся… Я сказал, снимай. Так я и предполагал.

— Горбатый? Верно?

— А чем ты думал, когда в него стрелял? Надо было или уж бить наповал, или вообще за это не браться.

— Я как раз и бил наповал, — обиделся Кантор. — Сам бы попробовал с такого расстояния!

— Вот и надо было соображать, какой будет разброс на таком расстоянии из такой допотопной винтовки! И подумать, что может сделать недобитый маг, страдающий от головной боли, со стрелком, который ему это удовольствие устроил. Ему для этого даже видеть тебя не нужно было. Твое счастье, что в качестве ограничивающего условия ему взбрело в голову тебя женить, а не чего похуже. И благодари судьбу, что Горбатый даже не подозревал о вашем с Ольгой знакомстве.

— Значит, я угадал… — обреченно вздохнул Кантор.

— А что тебя так расстроило? Ты, можно сказать, легко отделался. Тебе поставлено очень простое и легко выполнимое условие, тебе не нужно носиться по миру, разыскивая некую незнакомую особу, остается всего лишь связать себя узами законного брака с девушкой, которую ты любишь.

— Только сначала надо как-то добиться ее согласия, — уныло уточнил Кантор. — При условии что она как раз собралась замуж за другого. А мне не далее как вчера заявила, что в ее жизни для меня не осталось места.

Мэтр Максимильяно неожиданно широко улыбнулся:

— Поверь мне на слово, сынок, никуда она от тебя не денется. И пары лун не пройдет, как пошлет своего нового жениха куда подальше и опять вернется к тебе.

— Почему ты так уверен?

— А потому, что я это сказал. А раз я это сказал, можешь считать, что твоего соперника я уже благополучно сглазил. В конце концов, если тебе так уж невмоготу ждать, попробуй договориться насчет фиктивного брака. Ольга — девушка добрая и отзывчивая, если рассказать ей всю правду — обязательно согласится. А там видно будет.

— Ну-ну… — невесело ухмыльнулся Кантор. — Вот и посмотрим, так ли уж страшен твой дурной глаз, как утверждает метресса Морриган…

— Можешь не сомневаться, — усмехнулся в ответ отец, и Кантору на мгновение показалось, будто он смотрит в зеркало. — А если вдруг не сработает, я сам тряхну стариной и отобью эту милейшую девушку у ее жениха.

— Попробуй только!

— Да ты что, ревнуешь?

— Я сказал — только попробуй!

— Действительно ревнуешь. Балбес ты, сынок. Где была твоя пылкая мистралийская ревность, когда ты удирал на войну? Отчего ж ты не ревновал, когда тебя посетила идиотская мысль расстаться с подарком Судьбы? — Он бросил взгляд на часы и заторопился. — Извини, мне уже пора. Надо возвращаться, пока его величество Орландо не натворил чего-нибудь занятного, но совершенно не подобающего коронованным особам. В следующий раз встретимся в бывшей лаборатории Амарго. Точное время тебе передадут.

— Только в четный день! — спохватился Кантор.

— А какая разница?

— По нечетным у меня проклятие работает.

— Почему?

— Откуда я знаю — почему? Может, потому, что в нечетный прокляли. Или наоборот.

— Да нет, по тексту оно должно работать каждый день. Это что же, получается, условие наполовину выполнено? Как, скажи на милость, можно быть частично женатым?

— Можно. Я тебе потом расскажу.

— Да я и так знаю! — фыркнул Мафей.

— А вот папа не знает. И не узнает, пока не объяснит мне толком все, что обещал.

— Всего-то? — насмешливо прищурился вредный родитель. — Да я у кого угодно спросить могу. Все, что знает Мафей, — информация общедоступная. Да, чуть не забыл… Вот, держи. Одна таблетка три раза в день, и чтобы никто не видел.

— А что это?

— Что, что… злостная контрабанда. Для укрепления сосудов и нормализации мозгового кровообращения… Кстати, Дэн привет передавал.

— Спасибо. Ему тоже… привет.

— И чтоб завтра же зашел к матери!

— Завтра я не могу. Она на гастролях. Как вернется, обязательно зайду.

— Мафей, проследишь за оболтусом, — попросил заботливый папа с таким серьезным видом, будто Мафей действительно был особо ответственным товарищем. — Ну, до скорого. Не унывай.

Когда гости растворились в сером облачке, Кантор поспешил на кухню, надеясь наконец спокойно поужинать, но едва только в плите разгорелся огонь, как в дверь осторожно и негромко постучали.

Кого это принесли демоны на ночь глядя?! — сердито ругнулся про себя Кантор и направился в прихожую, полный решимости сказать нежданному гостю пару добрых слов, если окажется, что это кто-то, кого он не рад видеть.

За дверью обнаружился знакомый серый камзол с темным пятном вместо лица.

— Тьфу ты! — облегченно выдохнул Кантор, со второго взгляда узнав маэстро Гарри и порадовавшись, что не успел подобающим образом отреагировать на воображаемую опасность. — Ты в следующий раз представляйся поскорее, а то люди разные бывают…

— Я уже заметил… — огорченно отозвался гость. — Ты чего это с ножом?

— Ужинать собрался, — честно пояснил Кантор. — Колбасу будешь?

— Ты б ее еще мечом нарубил. — Гарри неодобрительно покосился на широкий тяжелый нож, одинаково подходящий и для стряпни, и для серьезного мужского разговора.

— Если ты такой извращенец, сходи к Элмару, — в тон ему посоветовал гостеприимный хозяин. — Чего это ты вдруг на ночь глядя? Случилось чего? Или просто Жаку понадобилось уединение?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});