Люди и боги (СИ) - Суржиков Роман Евгеньевич

Голоса мигом утихли — Бирай и Гурлах выскочили из шатра. Негромкий разговор послышался у входа: часовые что-то сказали владыке, он что-то ответил. Хармон стал лихорадочно обшаривать веревки. Ни теснота, ни темень отнюдь не помогали. Веревок оказалось несколько, одна из них удерживала край матерчатой стенки шатра. Не разобравшись, Хармон потянул как раз эту веревку — и вдох спустя оказался завернутым в ткань, будто мумия. Твою ж Праматерь!

— Хотя бы грог на месте, — отчетливо раздалось из шатра. — Ганта, благодарю за службу, расставьте часовых и можете быть свободны… Присаживайтесь, граф. Отведайте грога.

Невнятные звуки заполнили паузу, пока владыка и его гость усаживались поудобней. Видимо, кто-то из них сел на одеяло у самой стены шатра: материя выгнулась буквально в футе от Хармона. Протянув руку, он мог бы сквозь ткань потрогать спину сидящего. Конечно, если б сумел выпутать руку.

Раздался тихий плеск — грог налился в кубки.

— Ваше величество, — сказал Второй из Пяти, — нужно провести следствие. Какой-то мерзавец нарочно распустил эти слухи, чтобы посеять семена раздора.

— Оставьте, милорд! — Голос Адриана звучал довольно благодушно. — Вы давно не были при дворе. Слухи возникают неизбежно, они вечно вьются над двором, как пчелы над цветущим полем. Их не истребить.

— Но можно найти и наказать языкатого прохвоста!

— Нет никакого прохвоста, граф. Слухи есть плод народного творчества. Не удивлюсь, если каждый нафантазировал то, что было ему приятно. Наемничий полковник придумал отмену рыцарства, леди Магда — штурм Первой Зимы, ганта Бирай — перенос столицы в Степь…

— А кто придумал полет на Звезду?

Адриан помедлил — видимо, испил грога.

— Недурно сварен… Должно быть, этот бедняга — министр воздухоплавания. Чистая случайность, граф. Не берите в голову, никакой опасности тут нет.

— Хотелось бы верить.

— Уж поверьте и забудьте этот досадный спор. Вернемся к нашей вчерашней беседе.

— Хотелось бы верить… — раздался тихий шорох бумаги. — Что ж, пускай. Ваше величество ознакомились?

— О, да! Весьма интересные сведения. Этот транс…

— Транспортер, — подсказал Второй.

— Благодарю вас. Праотец Эвриан изъясняется слишком мудрено, да и почерк переписчика сложен.

— Как я и говорил, эта книга — детище нашего ордена. Она сохранена и воспроизведена нашими стараниями. Оригинал уничтожен еще при Вильгельме.

— В таком случае, простим переписчику неразборчивый почерк. Но вот чего я не могу понять: что же в точности представляет собой транспортер?

Хармон ощутил пренеприятный зуд: кто-то мелкий полз по его предплечью. Паук?.. Торговец дернулся, попытался стряхнуть насекомое. Материя шатра опасно натянулась.

— Ветер поднимается, — предположил Второй. — Близость моря… Мне интересны мысли вашего величества.

— Не сомневался в этом. Как я понял, транспортер — это средство быстрого передвижения. И весь интерес заключается в том, что Праотец Эвриан считал «быстрым». Уж конечно, он имел понятие о небесных кораблях, видел воочию крылья Мириам. Но транспортер — быстрее того и другого. Надо полагать…

На время Хармон потерял интерес к речам владыки: проклятый паук забрался под рубаху, с плеча переполз на грудь и принялся теребить волоски — возможно, плел из них сеть. Пока паук не преуспел в своей затее, Хармон исхитрился передвинуть одну руку и шлепнуть себя по ребрам. Вроде бы, попал. Зуд прекратился.

За стенкой шатра говорил Второй из Пяти:

— Ваше величество, боюсь, не верно расставили акценты. В транспортере интересна не скорость, а принцип действия. Вы обратили внимание на термин «деконструкция»? Не забывайте о том, сколько исследований Праотец Эвриан посвятил мерцающим Предметам. Он писал об эффектах «распыления» и «испарения». Якобы, само вещество мерцающих Предметов испаряется, переходит в иную, нематериальную субстанцию, которая и порождает…

Должно быть, речи Второго очень интересовали владыку, чего не сказать о Хармоне. От обилия всяких мудреных словечек у торговца слипались глаза. Но заснуть тут, в простенке шатра, — хуже не придумаешь! Утром шатер снимут, чтобы внести на корабль, Хармона высекут плетьми, а Низу убьют. Нельзя спать, нужно выбраться и спасти ее! Осторожно, чтобы не дернуть материю, торговец стал ощупывать веревки. Непростая затея: одна рука зажата под задницей, вторая — припутана к груди. Поди нащупай ими что-нибудь! А Второй из Пяти усыпляюще варнякал за стеной:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Выходит, что процесс этого «распыления» обычно идет сам собою, как у мерцающих Предметов, но может состояться и принудительно, под влиянием некоего воздействия…

Хармон пожалел, что пришиб паука. Тот хотя бы раздражал и не давал уснуть! Рука под задницей, так и не нащупав узла, онемела. Ноги прочно увязли в веревках, каждое движение ими раскачивало весь шатер. Оставалась одна надежда — рука на груди. Ну, еще зубы: авось получится прогрызть материю. Но это средство Хармон оставил на крайний случай.

— Не возьму в толк, милорд, — сказал владыка, чем порадовал Хармона: император тоже ни черта не понял в излияниях Второго! — Что же за транспортер и как он связан с распылением?

— Наши ученые выработали две версии на сей счет. Согласно первой, транспортер — это композитный Предмет, сочетание разнородных частей. Он обладает синергией свойств, вследствие которой…

Хармон закрыл глаза на слове «композитный», а на «синергии» всхрапнул, от чего в ужасе встрепенулся: не спать! Судорожно принялся шарить рукой, проходя веревки поочередно, нащупывая узлы. Развязать их одной рукой не удавалось. Освободить вторую — надо перекатиться, от этого качнется шатер. Но Хармон сумел подтащить веревку ко рту, схватить зубами, а рукой ослабить узел. Кажется, свободы стало больше. Он на верном пути!

— Композитный Предмет — значит, собранный из других Предметов?

— Именно так, ваше величество!

— Не его ли пытается собрать Кукловод?

— Вполне возможно, его.

— Не понимаю. Эвриан писал: транспортер — средство передвижения. Но Ориджин и Минерва считают, что Кукловод жаждет получить бессмертие. Их версия мне кажется более логичной. Ради бессмертия можно затеять опасную игру, но ради какого-то транспорта?.. Неужели корабль, даже самый быстрый, стоит такого риска?

— Хе-хе. Ваше величество, простите, но вы узко смотрите на вещи. Следует понять, что это за транспорт, каков его принцип действия. Быть может, он таков, что затмит любой эликсир бессмертия!

— Сомневаюсь… Хм, вы правы… Не о транспорте, а о ветре: он поистине силен.

То не был порыв ветра. Хармон Паула Роджер обрел достаточно свободы, чтобы стащить свои ягодицы со своей же руки. Шатер конвульсивно вздрогнул, а затекшую руку пронзило иглами. Но скоро она отошла, и Хармон потянулся к веревкам на ногах.

— Впрочем, ваше величество, есть и вторая версия на счет деконструкции. Ознакомились ли вы с главою «Вне пространства»?

— Боюсь, еще нет.

— В ней изложены интереснейшие догадки! Видите ли, по мнению Эвриана, феномен распыления свойственен всем Предметам. У некоторых этот процесс происходит постоянно и самопроизвольно, а у других…

Хорошо, что Хармон сидел. Неизвестно, как долго он дремал сидя, но в конце концов шлепнулся на спину — и проснулся.

— Кажется, я слышал храп, — отметил Второй из Пяти.

— Исключено, милорд. Мои шаваны — надежные стражи, они не уснули бы на часах.

— И тем не менее, прислушаемся.

Хармон окаменел, затаив дыхание. Вот теперь — где ж его раньше носило! — обнаружился паук. Щекотливые лапки пробежали по шее, взобрались на подбородок. Дрянь ты паскудная! Хармон выпятил губу и прицельно дунул на паука. Тот, скотина, уклонился от выстрела и перебежал на щеку. Оттуда — на нос. Мучительно захотелось чихнуть.

— Граф, ваша подозрительность переходит границы! Никто там не спит!

— Ваше величество, тише…

Сквозь ткань шатра пробивался очень тусклый свет, и Хармон смог увидеть паскуду. Крупный черный мохнатый паук сидел у него на кончике носа, задницей к торговцу… то бишь, к глазам торговца. Паук переминался с ноги на ногу, умащиваясь поудобнее. В носу неистово свербело.