Голос сердца - Сьюзен Виггз

Как это глупо! Ей не следовало этого делать. Еще несколько месяцев назад жизнь Лили точно соответствовала ее планам. Но после смерти Кристел в нее вошли Шон и дети, и Лили выпустила из рук поводья. А теперь это? Неужели она действительно хочет открыть ему душу? Это безумие!

Ходя по комнате, Лили остановилась перед фотографией в рамке, запечатлевшей ее и Кристел на скале Хайстек. Их улыбающиеся лица с блестящими глазами вдруг показались Лили такими юными, словно это были вовсе не они. И тут горе вновь обрушилось на нее, как удар молота. Она чувствовала то же, что и в то утро, когда Шон сообщил ей об аварии. Лили обхватила себя руками и присела, ощущая физическую боль. Иногда с ней уже бывало такое; стоило подумать, что она свыклась с утратой, и тоска налетала, как ураган.

Услышав стук в дверь, Лили вскочила и быстро вытерла глаза. Нет, она не сумасшедшая, поэтому не скажет, что любит его. Это только осложнит ситуацию.

Шон казался рассеянным; он поцеловал ее мимоходом, словно его мысли где–то витали. Всмотревшись в него, Лили поняла, что дело совсем не в рассеянности.

— Нам надо поговорить. — Шон прошел в гостиную и будто заполнил собою дом.

Что ж, хотя это едва ли подходящий момент для романтических признаний.

— Садись, — сказала она, не желая выпускать из рук инициативу. — Я тоже хочу поговорить с тобой.

Он опустился на диван, но не откинулся на спинку, напротив, Шон наклонился вперед, как тренер, сидящий на скамье у игрового поля, положив руки на колени и соединив пальцы. Вид у него был хмурый.

— Все в порядке? — спросила Лили. Дурацкий вопрос. Что–то наверняка не так. Может, он сейчас сообщит, что бросает ее ради двойняшек–фотомоделей или официантки из ресторана «Хутерс». Она ждала, перебирая в уме возможные варианты.

— Камерон рассказал мне кое–что, и думаю, ты тоже должна знать об этом.

Новые варианты закрутились в голове Лили. Их было несметное множество.

— Что же?

— Он сказал… в общем, он знал об этом еще до аварии. Дерек не… не был отцом Эшли.

Этого Лили не ожидала, поэтому издала удивленный возглас. Мир Лили рушился. Перед ней сидел человек, которого она любила, и говорил то, от чего все могло измениться. «Нет, — подумала она. — Нет».

— Ты знала об этом? — Шон, прищурившись, внимательно смотрел на нее. Лили с отчаянием увидела, что его лицо выражает подозрение и недоверие.

— Это ложь!

Шон обвел взглядом комнату, задержав его на фотографии, где смеющиеся Лили и Кристел обнимали друг друга.

— Я тоже очень удивился. Как бы я ни относился к Кристел, мне и в голову не пришло бы, что Эшли — не дочь Дерека. Уверен, и ему тоже.

— Это не случайно. Эшли — дочь Дерека. Не понимаю, с чего Камерон взял, что это не так. Наверняка ошибся, что–то не так понял…

— Камерон не дурак. Он не ошибся и ничего не выдумал.

— Но это же неправда! Камерон не лжет, а заблуждается…

— Черт побери, Лили, я пришел не для того, чтобы обсуждать это!

— Зачем же ты пришел? — Лили была взвинчена не меньше, чем он. Любовь весьма нестойкое чувство. Все могло измениться в мгновение ока. Лили следовало доверять своей интуиции, но не полагаться на нее полностью.

— Сообщить нечто важное о семье, которая тебе как будто небезразлична.

— Как будто? Ну конечно! Ты имеешь в виду семью, с которой я провела это лето, разъезжая в фургоне? Да еще с собакой! Разве я давала повод думать, что семья мне небезразлична?

— Ладно, твое отношение к нашей семье не вызывает сомнений. Именно поэтому я здесь. Ты вправе знать все. И я не сказал бы тебе, не будь у меня доказательств.

Лили опустилась на диван.

— Доказательств?

Шон протянул ей конверт.

— Это копия результатов анализа крови; Кристел получила ее в понедельник перед аварией. Копию я попросил у ее врача, как только Камерон мне все рассказал. Результаты очевидны. Группа крови Дерека — АВ, Кристел — В. У малышки группа крови О, и любой начинающий студент–биолог поймет, что Эшли не может быть дочерью Дерека.

Дрожащими руками Лили вынула из конверта бланк лаборатории. Помня школьный курс биологии, она сразу убедилась в том, что результаты анализа не лгут.

— Так кто же отец?

— Грег Дункан, тренер по гольфу, но он ничего не знает.

У Лили перехватило дыхание. Грег Дункан! Она работала с ним, встречалась, один раз даже целовалась. Как она могла не знать об этом? Кристел пыталась предупредить ее, разлучить с ним. Он игрок, говорила она. Он использует людей. Ты можешь найти кого–то получше. Лили полагала, будто Кристел хочет, чтобы она нашла мужчину для серьезных отношений. Сейчас она заподозрила, что Кристел пыталась разлучить ее с Грегом, поскольку сама встречалась с ним.

— Это абсурд! — Произнося эти слова, Лили окидывала мысленным взором Эшли и Грега. Темные волосы, карие глаза — большое дело! Если судить только по внешности, Эшли могла бы быть дочкой Киану Ривза, но ведь это не значит, что он ее отец. Однако Шон приоткрыл перед ней дверь, и она, не удержавшись, заглянула в щелку. Лили вспомнила, что три года Кристел была председателем родительского комитета школьной команды по гольфу. После того, как их брак с Дереком распался, Лили не раз советовала подруге отказаться от этой должности, но Кристел не соглашалась. Что если… Лили вспомнила потрясенную Кристел в тот вечер, когда та пришла к ней и сообщила: «У Дерека есть другая. А я беременна».

— Она сказала бы мне, — пробормотала Лили. — Она ничего от меня не скрывала.

— Похоже, это не совсем так.

— Будь это правдой, она сказала бы Грегу.

— Кристел — нет! При разводе ее должны были считать пострадавшей стороной. Опека над тремя детьми сулила Кристел значительные деньги, и она знала, что получит больше от профессионального игрока, чем от школьного тренера.

— Ты говоришь ужасные вещи!

— Гораздо ужаснее родить ребенка от другого мужчины, сказав мужу, что отец — он.

— Кристел никогда не сделала бы этого. Ни за что не сделала бы! — Лили снова посмотрела на результаты анализов и очень ярко вспомнила весь тот день. Это был понедельник, и именно тогда Чарли впервые украла чужую вещь. «Боже мой! — подумала Лили. — Неужели Чарли знала?» Достаточно того, что Камерон посвящен в их тайну. Его мать и его тренер. Неудивительно, что он разгромил поле для гольфа.